– Нормально. Пусть поспит. А мы пока снег отгребём и печку натопим. Ей жопу морозить незачем.

– Я тогда пойду ключи из машины заберу, на всякий пожарный.

– Да куда она денется? Её вещи и сумочка у меня. Она всего лишь богатенькая тёлка, а не угонщица подержаных тачек.

Макс заржал, и меня отпустило. Пусть, действительно, поспит девчонка, а мы спокойно делами займёмся. Не хочу, чтобы мне под руку гундели. Я и без того уставший, расстроенный и злой. И голодный.

Ключи, что вытащил из кармана мой друг, подошли к замку на воротах и к дверям дома. Это означало, что мы точно там, где нужно, а то я было подумал, что мы заблудились, как Яна.

Мы проверили есть ли электричество, включили уличное освещение и водяной насос. В доме было чисто и довольно уютно, только холодно. В сарае мы нашли снеговую лопату и дрова. Макс вызвался натопить печь, а я расчистил двор и дорожку к бане.

Вскоре на улице запахло печным дымом, снег был частично устранён, и на крыльцо вышел довольный Макс.

– Бля, как тут охуенно! – восхищённо протянул он закуривая.

Я достал сигареты и присоединился к нему, полностью разделяя его мнение. Кристально чистый воздух и тишина идеально дополняли друг друга.

– А девчонка симпатичная… – внезапно выдал Макс.

– Так познакомься ближе. Что мешает? – пожал плечами я, почувствовав какую-то не совсем понятную мне ревность.

– Ну, может, ты хотел…

– Не хотел. Я ещё от Оли не отошёл.

– Ты слишком серьёзно воспринимаешь женщин. Перестань это делать.

– Наверное, ты прав, – согласился я с Максом.

Мне просто не хотелось развивать дальше эту тему. Я-то могу быть несерьёзным, но лучше бы женщины относились ко мне с большей ответственностью, и тогда бы не было этих проблем.

Из Макса вышел хороший кочегар. Через минут сорок в доме можно было уже находиться без верхней одежды. На втором этаже, где располагались спальни, было даже теплее, чем внизу. Конечно, нужно было гораздо больше времени, чтобы дом полностью прогрелся, возможно, не день и не два, но это не критично.

В комнатах стояло по три-четыре кровати, видимо, эта охотничья база пользовалась спросом. Мебель была старенькой, но добротной. На первом этаже располагалась кухня с большим столом и устьем печи. Из бытовой техники только старый советский холодильник, дребезжащий при работе и газовая плитка. Две стороны печи и лежанка выходили в прихожую. Можно было кидать наверх одежду на сушку или ставить обувь сразу зайдя с улицы. Четвёртая сторона печи приходилась на крошечный закуток для душа и туалета.

Пахло в домике деревом и хвойной смолой. Мне всё тут понравилось. Я уже представлял, как буду чилиться на диване напротив печи и читать книги, на которые у меня раньше не было времени, пока на догорающих углях томится сочное мясо. И тишина. И пиво в холодильнике.

Мы с Максом заняли одну спальню на двоих, выделив нашей гостье вторую. Загнав машины во двор, мы заперли ворота и занесли сумки с продуктами и вещами в дом. Только после этого я пошёл будить Яну.

Девушка спала так крепко, что её не потревожило моё присутствие, когда я машину перегонял, а сейчас я с шумом открыл дверь, а она всё дрыхнет. Я залип на её лице. Оно казалось мне каким-то детским, невинным. Такая маленькая, юная и беззащитная…

Спящую красавицу было жалко будить. Я поборол в себе желание снова взять её на руки и отнести в дом. Лишнее это. Девушка могла истолковать мой порыв неправильно. Пусть уж лучше ножками идёт.

– Яночка, – тихо произнёс я, касаясь её плеча.

Само вырвалось вместе с внезапно нахлынувшей нежностью. Я мысленно чертыхнулся. Какая она мне Яночка?

Девчонка испуганно дёрнулась вперёд, как будто я ей врезал. Ремень безопасности сгладил порыв этой зашуганной. Я перепугался не меньше. Может, приснилось ей что-то или таблетки на девчонку так действовали?

Переведя на меня ошалелый, расфокусированный взгляд, Яна глубоко вздохнула. Потом, видимо, вспомнила, кто я, где мы, и потянулась рукой к застёжке ремня.

– Простите. Вы меня напугали. Я просто… – быстро залепетала Яна. – Сколько времени? Мне нужно позвонить!

– Шесть часов. Давай я сам?

Я протянул руку, чтобы помочь ей с ремнём, и Яна вжалась в сиденье, пока я её отстёгивал, как будто любое моё движение ей было неприятно.

– Как ты себя чувствуешь, Яна? Тебе лучше?

– Мои угги… – вместо ответа сказала она, и я вспомнил, что она не обута.

Я подал ей обувь и шапку, борясь с желанием помочь ей обуться. Внезапное желание опекать девушку и заботиться о ней я списал на жалость, а не на свои какие-то интересы. Тем более что Макс уже "забил" девушку. Он провёл с ней меньше времени, даже не разглядел толком, но уже решил для себя, что она красотка.

– Мне гораздо лучше, спасибо! – сказала Яна, когда я подал ей руку, помогая выйти из машины.

Она проигнорировала мой заботливый жест и вышла самостоятельно. Пока мы шли к дому, она затравленно озиралась по сторонам и молчала, как будто я веду её на казнь. До своей куртки она тоже не позволила мне дотронуться. Сняла её и только потом протянула мне, и то, только потому, что не смогла дотянуться до крючка на вешалке. Она висела довольно высоко и явно не была рассчитана на низкорослых женщин. Я повесил свою куртку рядом, не сводя глаз с фигурки девушки.

На ней был тёплый, объёмный свитерок и обтягивающие штанишки. Теперь она казалась вообще крошечной и хрупкой, как балерина. А ещё мне понравились длинная тугая коса Яны. Я живо представил, какой красивый водопад получился бы из её волос, если выпустить их на волю.

– Где мои вещи, Александр? Мне нужен телефон. Он был в сумочке.

– Садись, – показал я ей на диван. – Я принесу твою сумку.

Яна послушно присела на краешек дивана, продолжая осматриваться по сторонам, а я едва ли не бегом бросился на второй этаж. Перед дверью её комнаты я остановился и отдышался.

Что, на хрен, происходит? Я веду себя, как ручная собачонка. Может быть, мне Яне тапочки в зубах принести?

Да пожалуй, стоило найти для неё тапочки. Пол немного прохладный…

Да, блять!

Толкнув дверь в спальню гостьи, я обнаружил странную картину – Макс сидел на жопе возле сумок Яны и как будто рылся в них. Я не замечал за другом такой низости раньше, как интерес копаться в чьих-то вещах, поэтому ошарашенно уставился на него с немым вопросом в глазах.

– Ты только глянь, Саня, что я надыбал! – возбуждённо воскликнул Макс и принялся жонглировать двумя гранатами.

Я смотрел на лыбящегося друга, чувствуя, как меня бросает в пот. Макс будто не гранами жонглировал сейчас, а моим сердцем – так его замотыляло во мне.

– Сука! – вырвалось у меня, и Макс перестал играться, положив две гранаты перед собой на ковёр. – Ты что творишь? Придурок чёртов!

– Ты чё очканул? – пуще прежнего заржал друг.

По профессии Макс сапёр-подрывник. Иногда меня пиздецки удивляло то, как его взяли на такую серьёзную, опасную работу с его придурковатым характером. Вот сейчас, например, что было? Его реально забавляет такая хрень?

Впрочем, они все там ебанутые эти сапёры. Адреналин в жопе играет так, что на гражданке уже ощущения не те?

– Наша миленькая девочка какая-то террористка? – изогнув бровь, предположил Макс, показывая на сумку Яны. – Другого объяснения я не нахожу. Иди, сам зацени, что у неё здесь!

Я вышел из ступора и подошёл к Максу, с опаской косясь на гранаты.

Под женским тряпьём в дорожных сумках было полно наличности, две гранаты, которые уже вытащил Макс, и ещё один пистолет. Патронами девчонка запаслась, будто на войну ехала.

Я, признаться, охуел. Да так, что дар речи потерял. Вот это Дюймовочка!

– Иди, отвлеки её, Саня. А я вызову наших! Ради такого улова они на собаках сюда прискачут, на лыжах прибегут! Новые звания нам обеспечены!

Я почти год жила в постоянном стрессе, но такой паники, как сейчас, не припомню. С Колей всё было предсказуемо. Максимум, что он мог сделать – это разнести дом и избить меня, наговорив кучу гадостей.