– Это же скучно, – шепчет Надя, приблизившись, – без огня, страсти, чувств.

– Ты знаешь, для меня главное другое: выйти замуж за единственного наследника Прохорова и принять в дальнейшем его дело. Вадику бизнес не интересен, а Леонид Олегович как-то обмолвился, что единственная надежда сохранить созданное – невестка с мозгами и стремлением занять кресло босса. Не знаю, по каким критериям он выбрал меня, но я этому факту рада.

– Март, а если ты встретишь кого-то особенного? Того, на кого откликнется душа, а сердце будет вырываться из груди при каждом прикосновении?

– Что-что, а чувства свои я контролировать умею. Именно они и сделали из моей матери несчастную женщину, утопившую свою жизнь в стакане. Напившись, она всегда срывалась в воспоминания о том единственном, кто оставил незаживающий шрам на её сердце и пустил жизнь под откос. А по мне, так какой-то залётный мужик просто развлёкся и укатил в неизвестном направлении, забыв её имя. Ровным счётом ничего романтичного и вдохновляющего, – развожу руками, пока Надя, уткнувшись в тарелку, думает, вероятно, о Лёше.

Я слышала несколько десятков версий о моём «отце»: строитель, лётчик, бизнесмен, учёный, исследователь… Пока была маленькой, с удовольствием слушала пьяный бред, представляя, как вырасту и найду того, кто оставил мою маму, сделав её несчастной. Но чем старше я становилась, тем меньше иллюзий испытывала насчёт мужчины, который стал причиной моего рождения. А затем и вовсе перестала слушать мать, которая придумывала очередную легенду из серии «угадай, кто твой папа». Да и желание найти человека, который, вероятно, не планировал моего появления, со временем сошло на нет, оставшись детской наивной мечтой. Приложить титанические усилия, чтобы найти того, кто окинет тебя равнодушным взглядом, указав на дверь? Лучше вообще не знать, чтобы не омрачать жизнь сожалениями. К тому же мама дала мне свою фамилию и отчество деда, а в графе отец значится прочерк. Можно было, конечно, обратиться к частному детективу или в одну из передач, которые находят людей на краю света, но я осознала, что мне это не нужно. Моя задача – сделать свою жизнь сносной.

– А ты никогда не думала найти отца? – Вопрос Нади словно итог моих мыслей.

– А зачем? Живёт себе человек спокойно двадцать семь лет, а тут заявляюсь я с претензией на родительскую любовь. Он давным-давно забыл про какую-то Лебедеву Иру из Междуречья. Развлёкся мужик, поправил трусы и устремился дальше. Может, у него и тогда семья уже была, а интрижка на стороне просто стала приятным эпизодом в забитой бытом жизни.

– Злая ты, Мартышка. – Прозвище, полученное ещё в школе, произносится Надей всегда в момент, когда нужно меня осадить.

– Я реалист. Прекрасно понимаю, что в этой жизни могу помочь себе только сама. Не надеюсь, не мечтаю, не строю дворцы из иллюзий, чтобы потом рухнуть навзничь, размазанная о реалии этого мира. Мне некого просить о помощи и не на кого надеяться. Я одна.

– Грустно это, Марточка, – подруга поглаживает мою ладонь, смахивая одинокую слезу, – и неправильно. Человек не может быть один. Не должен. Должен быть тот, на чьё плечо можно положить голову и пожаловаться на этот ужасный мир.

– Для этого у меня есть ты, – щёлкаю её по носу, вызывая улыбку.

– Знаешь, что самое удивительное? Я знаю тебя десять лет, но ни разу не видела, чтобы ты плакала.

– Лимит жидкости в организме исчерпан ещё в четырнадцать лет.

Лгу, конечно. В период учёбы, когда девчонки устраивали посиделки в нашей комнате, шла в парк в трёх остановках от общаги, устраивалась на самой дальней лавочке и рыдала. Такие моменты случались нечасто, но они были для меня своего рода перезагрузкой, позволяющей вступить в новый день.

– Поехали в аэропорт.

Прошу счёт, расплачиваюсь, оставляя чаевые. Несколько лет работы официанткой не позволяют оставить работника без приятного бонуса, которому сама всегда радовалась, мысленно благодаря клиента. Быстро добираемся и ждём посадки. Надя болтает с Лёшей, рассказывая о Мартове номер два, а я просматриваю рейсы на Питер, где проживает последний кандидат в моём списке. Остаётся лишь поговорить с Прохоровым и отправиться в Северную столицу, чтобы вытрясти из «мужа» развод.

На следующий день, оказавшись в своём кабинете, тут же наблюдаю недовольное лицо Тани. Меня она откровенно недолюбливает, считая, что я каким-то образом подлизалась к боссу и прибрала к рукам Вадика, на которого имели виды девушки в компании.

– Марта Игоревна, вас Леонид Олегович ждёт у себя.

– Через пять минут буду.

Предполагаю, что Прохоров желает узнать о моих успехах по поиску мужа. Вчера он звонил, но я лишь сказала, что пока порадовать его ничем не могу. Не имеет смысла врать.

– Доброе утро. – Босс обращает на меня внимание, как только переступаю порог кабинета, и откладывает документы.

– Доброе. Как успехи?

– Никак, – пожимаю плечами. – Поездка в Нижний ничего не дала. Нет, дала, конечно: я узнала, что кандидат номер два на роль моего мужа не подходит.

– Два? А сколько их всего? – Прохоров, засунув ладони в карманы брюк, прохаживается перед панорамным окном, разглядывая нечто, лишь ему понятное.

– Трое. Остался последний. Живёт в Санкт-Петербурге. Уверена, что он тот, кого я ищу.

– Когда полетишь на проверку?

– Скорее всего, на выходных. На этой неделе сдаём проект по стадиону, остались мелочи. В первых числах следующего месяца приступаем к строительству, и, как вы знаете, именно на этом этапе всегда возникает больше всего вопросов. В планах жилой район, но там много нюансов по инфраструктуре. Встречаемся в понедельник. До меня дошла информация, что планируется строительство большого бизнес-центра. Если получится состыковаться с их представителями и понять, чего они хотят. Плюс надеюсь, что немцы всё же обратятся к нам…

– Умная ты, Марта, – перебивает босс, всё ещё рассматривая пейзаж за окном. – Я бы хотел, чтобы когда-нибудь именно ты возглавила моё дело. Поэтому прошу поторопиться с разводом. Ты должна стать женой Вадима до осени, желательно раньше.

– Почему я? – впервые решаюсь на вопрос, который неоднократно звучал из уст Нади. Не надеюсь на правдивый ответ, но всё же…

– Ты Вадима знаешь сколько? Полгода? – киваю, подтверждая, что почти шесть месяцев назад Прохоров представил меня своему пасынку и, можно сказать, сделал всё, чтобы тот обратил на меня внимание. – Ты всё видишь, – падает в кресло, на секунду прикрыв глаза. – Дело, которое создал его дед, перешло ко мне. Так случилось, что с Ириной у нас детей нет, поэтому единственным наследником станет Вадим. Как думаешь, всё это, – обводит помещение взглядом, – долго просуществует под его руководством?

– Максимум полгода, – даю реальную оценку навыкам будущего мужа.

– Вот именно. В лучшем случае он продаст компанию, в худшем – решит поиграть в большого босса, уничтожив то, что создавалось более тридцати лет. Ирина от этого далека, поэтому поддержит любое решение сына.

– Леонид Олегович, вы так говорите, будто это случится совсем скоро. Уверена, ещё лет двадцать вам не стоит об этом задумываться.

Ловлю на себе неоднозначный взгляд босса. Не нравится мне то, как Прохоров сглатывает и вновь смотрит в окно, не желая делиться мыслями и реальным положением вещей.

– Предпочитаю быть готовым к любому развитию событий. – Общий ответ, не дающий понимания, по какой причине именно я выбрана парой для Вадика. – Знаешь, а хорошо, что Питер… В пятницу там пройдёт презентация проекта компании «Северус». Предполагается нечто интересное… Я хочу, чтобы ты посетила мероприятие.

– А зачем? Где мы и где Питер? У них свои особенности строительства, и вряд ли нечто подобное применимо у нас, да и проекты имеют значительные различия.

– Просто посмотри, чтобы знать, что именно сейчас предлагают. В планах есть открытие филиала в Санкт-Петербурге. Нужно понимать, сможем ли мы занять свою нишу и стать интересными для заказчиков.