Рыцарь потихоньку утащил меня в капитанскую каюту.
– Не даст поговорить ведь, назола серая!.. – раздраженно пробормотал он, закрывая дверь. – Так вот, любимая, брак – это, прежде всего, церковь! Я к ней даже близко не могу подойти. А святое распятие для меня – вообще прямая смерть!.. Я же нечисть. Самая настоящая…
– Так это что же выходит, – ужаснулась я, – мы с тобой так и будем до конца жизни за ручки держаться?!
Он грустно развел руками… Очень замечательно! Нет уж!..
– Риган! Тебе же на роду написано плевать с космических высот на все условности и приличия!.. Существует же такая вещь, как гражданский брак!.. Вот!
– То есть…
– То есть перебьемся без благословения!.. – Я одним движением задвинула засов на двери каюты. – Я девушка современная, и для меня штамп в паспорте значения не имеет!..
– Для меня имеет. Стася, так же нельзя!
– Очень даже можно!.. – обняла я опешившего рыцаря за шею. – Все заняты, монеты друг у друга из рук вырывают… никто не будет мешать…
– ?!
– И хватит ломаться, как сдобный пряник!.. Я и так себя уже непонятно кем чувствую! Сейчас – или никогда! Всё!
– Жалеть ведь будешь.
– Жалеть будешь ты, если посмеешь отказать мне во второй раз!.. Жаль Андрюхи тут нету… он бы – ух!..
– Что-о-о?!
– Мужчина ты или нет, в конце концов?! – уже всерьез обиделась я.
Рыцарь сощурил зеленые глаза:
– Ах, так, значит?.. Не мужчина, значит?.. Ну, хорошо…
В дверь постучали.
– Пошли к черту!! – рявкнули мы в один голос.
– Ой, извините… – проблеял с той стороны Спиртус. – А… чего вы там делаете?!
– Книжки читаем!!!
– А-а… интересные?..
Пробило гада на общение!.. Я так на всю жизнь старой девой останусь…
– Спирт, вали отсюда!
– Да я же только спросил…
– Я его сейчас убью… – просвистел Риган, делая шаг к двери.
– Понял! – донеслось оттуда, и наш увалень, допетрив, что он туг совсем некстати, смылся… Мы посмотрели друг на друга.
– Я…
– А вот теперь – молчи! – усмехнулся он, взяв меня за подбородок. – Сама напросилась…
Сквозь окошко в каюту проникал розоватый рассвет. На палубе было тихо. Растащив «гонорар» и отметив это дело как положено, бойцы мирно спали. Корабль покачивался на воде, поскрипывал штурвал – это, наверное, неутомимый Гронус снова стоял на страже общественного покоя… Я потянулась и потерлась носом о плечо рыцаря:
– Я тебя люблю… драконище ты мой!
– Не испугалась? – Он поцеловал меня в шею.
– Ну… скажем, немножко удивилась… у нас, знаешь, по телеку всякое показывают, но чтобы мужчина в самый интересный момент в крокозяблу превращался… гм! До такого, по-моему, даже Спилберг еще не додумался!..
– В дракона, а не в… зяблу!.. – обиделся Риган. – Что ты дразнишься?
– Ну ладно, не сердись, мне всё равно… только Мышелю не сболтни – обзовет зоофилкой и к Спирту на ПМЖ в жилетку переедет!
Он фыркнул.
– Не скажу, не бойся… Ты думаешь, почему я так долго сопротивлялся?..
– Не хотел, наверное…
– Я?! – расхохотался рыцарь. – Ты обо мне слишком хорошего мнения… Просто боялся, что ты после такого на край света сбежишь! Ну не мог же я тебе заявить: «Извини, любимая, но спать тебе придется с ящером»?!
– А это у тебя всегда так?..
– Всегда. Когда теряю над собой контроль… Ну, ты понимаешь, в каком смысле!..
– Хм… ну, я видела… А сейчас – можешь?! А то я ночью плохо разглядела.
– Не могу. Я же не Иллан. Превращение происходит только при полном отстранении от действительности. И само по себе непродолжительно – минут пять, от силы… – Риган приподнялся на подушке, напряженно прислушиваясь к чему-то. – Подозрительный шум!..
– Да это, наверное, ребята просыпаются!..
– Нет, – нахмурился он. – Это что-то другое. Пойду посмотрю.
– Я с тобой.
Так, Каракатов мы изничтожили, сирены – добрейшей души девушки, Дети Моря нам теперь по гроб жизни благодарны…. так кого же на этот раз нелегкая принесла?! Мы такими темпами вообще никогда до Рашид-Балдея не доедем!..
Не успел рыцарь открыть дверь, как нам под ноги метнулся серый комок, вопящий во весь голос:
– Тревога!.. Блин, на судне бардак, а они бог знает чем заняты!..
– Что такое?!
Крыс молнией взлетел ко мне на плечо:
– Что-что… Бунт на корабле!!
– Как?! Кто?!
– Матросики забастовали! Увидели вчера, как мужики деньги считают, и понесло отстой по трубам!.. Пока все спали, повязали по рукам и ногам… А-а-а, вон они, вон!..
На нас, угрожающе пригнувшись, шли пятеро матросов, сжимая в руках финки. Ой, блин!.. Недаром они мне так не понравились! Ну что за жизнь?.. Не понос, так золотуха, извините за резкость!
– Стася, быстро в каюту! – скомандовал рыцарь, заслоняя меня собой.
– У тебя же оружия нет!..
– Быстро, говорю!.. – Не тратя время на лишние споры, Риган втолкнул меня обратно и захлопнул дверь. Я задвинула засов и прижалась ухом к дереву. С той стороны послышалась возня и сочные звуки ударов…
– Е-мое… Мышель, они что, сдурели вконец?! Чего их не устраивает?
– Наша врожденная способность регулярно нарываться на неприятности, – ответил крыс. – Сам слышал: вот, мол, что ни день, то мордобой, сами пьют, а нам не дают, и вообще – зачем им столько золота?
– Ясненько… что же теперь делать?.. Эх, Ниссаны рядом нет! С ее-то мозговым штурмом.
В дверь начали ломиться. Та-ак, совсем хорошо. Значит, Риган не отбился…
– Мыш!!
– А что я?! Ты ж начальник!
– Тьфу, черт! – Мое командирство бросилось к открытому окну каюты. Вокруг – сплошное море. И от Утеса Сирен уже слишком далеко отплыли…
– Может, сдадимся? – предложила я. – На милость победителей?.. В крайняк я им согласна отдать один из своих сундуков.
– На кой ляд им один, когда они все себе забрать могут?!
– Не лишено логики… Эй, вы, шпана гавайская, кончайте двери высаживать! Это порча государственного имущества!
Хрясь!.. В толстом дереве торчал край зазубренного топора. Хороший ответ… а если бы я там стояла?!
– Куда пойти, куда податься?.. – тоскливо пробормотала моя светлость, отстраненно наблюдая, как матросики бодро крушат дверь в щепки.
– Кого б найти, кому б от… Стаська! – заверещал Мышель, меняя возвышенный тон на более земной. – Гляди!!
Я высунула голову в окошко.
– Ну?..
– Гну! Слепая, что ли?!
Вдалеке, на горизонте, маячили черные точки. Корабли?..
– Царская эскадра!.. – счастливо хрюкнул серый приятель. – Я отсюда вижу, флаги – красные!
– Далеко, – огорчилась я. – А если еще эти подлецы их заметят… Стоп! Идея!.. Мужики! А что я знаю!!
– Чего? – спросили снаружи.
– Я знаю, где Спирт винище прячет!
– Где?!
– Перестанете дверь долбить – скажу… – Рубилово с той стороны прекратилось.
– Говори!..
– На камбузе, в бочке из-под селедки пряного посола!.. Это такая самая грязная, самая дальняя…
– О-о-о?!
– Вы бы пошли, выпили… за успех! А меня можете запереть, я тихо посижу… Честно! Клянусь здоровьем моей внучатой бабушки по мужской линии!
– Это дело… – загомонили на палубе, – они у нас в руках… каюту на замок, остальных к мачте привязать… Робя! Гуля-яем!..
– Толстомордый тебе этого не простит, – покачал головой крыс.
– Завянь!.. Думаешь, у него других нычек нету?.. Ха! – Прислушиваясь, как бунтари спешно заколачивают дверь каюты с той стороны, я понизила голос:
– Мышель, ухо – сюда! Значит, вот что: вылези потихоньку, разберись, что к чему, и проследи, чтобы эти ханурики выпили – всё!.. Потом перегрызешь веревки у кого-нибудь из наших…
– Канаты?! – покрутил он когтем у виска. – Они же в диаметре больше пяти сэмэ, к бабке не ходи!.. Пока управлюсь, команда протрезвеет…
– А Иллан?
– Ему хуже всех. Эти челюскинцы его в сундук заперли, а ключик – тю-тю, в море от греха…
– Вот блин!.. Ладно, – я решительно скинула ботинки. – Всё остается в силе…
