Несколько раз Надя видела на карнизе за окном здоровенного рыжего кота. Кажется, того самого, которого встречала в самом начале своей жизни в Городе. То есть в самом начале всей своей жизни. Похоже, он за ней наблюдал. Вот и сейчас кот маячил за окном, истошно орал и скребся в стекло. Спросонья Надя даже не сразу сообразила, что происходит и что именно его громкий крик ее и разбудил. За окнами сгущались сумерки и в них перепуганные кошачьи глаза казались еще больше. Надя кое-как добрела до окна, открыла створку и кот рыжей молнией ворвался в комнату и забился под кровать. Интересно, что его так напугало?

Ответ обнаружился на улице. Окна Надиной квартиры выходили на набережную. Из них не было видно Город и возвышающийся над ним замок на холме. Зато было отлично видно море. И сейчас оно приобрело ненормальный темно-фиолетовый оттенок. Надя подняла глаза к небу и с ужасом смотрела, как по нему со стороны Города расползается зловещая черная туча. Будто черный песок засыпает весь мир. От тучи то и дело отрывались клочья и уносились в ближайшие дома, протягивались к крышам, словно смерчи, рассерженными призраками кружили над Городом. Надя никогда не жаловалась на здоровье, но сейчас поняла, что у нее болит сердце. Да и дышать стало как-то сложно, будто в воздухе внезапно не осталось кислорода. Чувство, очень похожее на то, что она испытала несколько дней назад в переулке, навалилось на нее неподъемной бетонной плитой. Всепоглощающий, животный страх.

– Что происходит? – дрожащими руками закрывая окно, спросила Надя то ли себя, то ли кота. – Что случилось с Городом?

Кот в ответ сверкнул глазами из-под кровати, истошно завопил и метнулся к входной двери.

Глава 34

Март. Наши дни.

Закрыв проход, Яна села на пол, сжалась в комок и разрыдалась в голос. Ян застыл, как истукан, не зная, что лучше сделать: попытаться утешить или просто оставить в покое. Он никогда не был хорош в утешении – обычно этим занималась Яна. И никогда еще ее саму не приходилось утешать. Как же непривычно оказалось существовать по отдельности, не понимая чувств друг друга! Если люди живут так всегда, неудивительно, что между ними вечно все так сложно. К этому придется привыкнуть. Но сейчас есть заботы поважнее.

Ян потер поясницу, еще саднившую после удара о булыжник. Нормально так его приложило, аж зубами клацнул. С такой защитой не имеет смысла даже пытаться пробиться к Оле. Единственный, кого он, может быть, не тронет – его брат. Который не хочет его видеть. Значит придется тащить жнеца силой. И в придачу к синяку на спине получить по голове копытом. Незавидная перспектива, конечно. Но, кажется, теперь Ян понял, что конкретно произошло с Тодом. И к счастью эффект был обратимым. Только нужно было время, чтобы все подготовить. Время, за которое Оле утопит все в кошмарах и доведет до смерти полгорода. Нужно это остановить. Если не самого Оле, то распространение его заразы. Или хотя бы затормозить. Вот только кто на это способен?

Он перебрал в уме всех сущностей, которым это было бы под силу, и в голову пришли только двое: Шаман и Надя. Старик был сильным заклинателем духов. Его подручные вполне могли дать бой кошмарам Оле. А Надя… Надя была порождением. Эти существа становились удивительно сильны, когда речь заходила о безопасности Города и горожан. Нужно было срочно найти их обоих. Да, со стариком они немного не в ладах, но личные разборки подождут на фоне общего несчастья. Лишь бы он согласился помочь. Он и сам уже должен был почувствовать тот ужас, которым накрывало Город.

Ян вытянул вперед руку и в ладонь привычно лег пастуший посох. Значит боевая магия осталась у него. Выходит, при разрыве разделились их способности: ему достались посох и призрачные псы, а Яне – ключи. У Яна вызвать второй артефакт никак не получалось, как бы он не старался. А это значило, что Яна беззащитна. Она способна открывать проходы, но отбиваться в случае чего ей будет нечем. Значит к Шаману он пойдет один. А Яна пойдет искать Надю. Вряд ли девушка на нее набросится. Вот только для начала нужно как-то успокоить Яну.

Он спрятал посох, осторожно подошел и сел рядом на пол, обняв свою вторую половину за плечи. Почему-то вспомнилось, как несколько часов назад Яна обнимала его, пока он бился в конвульсиях. Несмотря на страх и боль, воспоминание было теплым и наполненным нежностью. Он сильнее сжал объятия и Яна уткнулась лицом ему в грудь, размазывая по рубашке слезы, сопли и слюни. Черт с ней, с рубашкой – можно надеть другую. А вот другой Яны нет и не будет. Значит нужно беречь эту. Беречь и защищать от всяких белобрысых идиотов.

– Нам нужно разделиться. – сказал Ян, заметив, что Яна притихла. – В смысле действовать по отдельности. Раз нас теперь двое, мы можем делать два дела разом. Я пойду за помощью к Шаману, а ты попробуй поговорить с Надей. Может она хоть тебя послушает? Это я для нее жуткое коварное чудовище.

– Я уже слышала сегодня что-то подобное. – шмыгнула носом Яна. – Как видишь, не помогло. Но я попробую. Я так понимаю, ты нашел решение?

– В теории. – не стал он врать. – На практике мне нужно подтверждение и время. Ты сможешь отвести меня к Шаману?

Яна молча кивнула.

Тьма казалась почти непроглядной. С непривычки глаза не различали ничего вокруг. Только всполохи света от кружащихся в воздухе духов то и дело разрывали черноту. Ян вытянул перед собой руку с посохом, стараясь ни на что не налететь. По бокам от демиурга почти бесшумно шагали две здоровенные черные овчарки, призванные на случай непредвиденных обстоятельств. И как старик здесь живет? С другой стороны, он ведь слеп, ему и в темноте нормально.

– Шаман! – позвал Ян. – Я знаю, ты здесь. Оле свихнулся! Он хочет утопить Город в кошмарах. Ты, вроде, говорил, что должен защищать людей от тварей, вроде нас. Кажется, сейчас самое время исполнить долг. Помоги мне спасти горожан!

– Поздно, демиург. – голос старика звучал, казалось, отовсюду. – Ты уже ничего не исправишь. Скоро живые станут завидовать мертвым, ведь за дело возьмутся всадники. А они уже совсем близко. И одним Городом они не ограничатся.

– Какие еще всадники? – прошептал Ян, не очень понимая, о чем говорит Шаман. И тут до него дошло. – Всадники Апокалипсиса? Ты что, решил устроить конец света?!

– О нет, что ты. – снова раздалось отовсюду. – Кто я такой, чтобы что-то решать? Они сами решили. По их мнению, человечество давно этого заслуживает. Оно зашло в тупик, свернуло не туда. И пора устроить нам перезагрузку, стереть с лица Земли. Но вот беда: для этого нужно единогласное решение всех четверых. А один не в меру сентиментальный жнец никак не соглашался. Пришлось принять меры.

– Так вот зачем ты подтолкнул его нарушить правила? – понял Ян. – Чтобы всадники могли избавиться от неугодного жнеца и заменить его другим?

– Увы, это так не работает. – вздохнул Шаман. – Он ведь не простой жнец. Он и есть сама Смерть. Неумолимая и милосердная. Когда-то давно, когда он перестал один справляться со своей работой, он создал свои копии. Можно сказать, разорвал себя на части, разбил на осколки и вылепил из них других жнецов. Разных, для разных целей. Последним осколком был Оле. Он получился случайно, его не должно было быть. Как будто Смерти нужен был якорь, чтобы окончательно себя не потерять, и он его неосознанно создал. Вот только подобные шутки не проходят бесследно. Он все забыл. Забыл кто он и почему отличается от остальных. И всегда считал себя просто бракованным жнецом. При этом оставаясь единственным и неповторимым Бледным Всадником. Поэтому его не убили, а лишь вернули на путь истинный. Удалили те ненужные эмоции, которые ему всегда мешали. Жалость, человеколюбие, сострадание, любовь.

– Поцелуй Зимы, – выдохнул Ян.

Он продолжал тихонько пробираться в лабиринтах логова Шамана, освещая себе путь пастушьим посохом. Судя по плотности круживших рядом духов, он был близок к цели. Не то, чтобы его шокировала правда о Тоде. Где-то в глубине души Ян давно подозревал что-то подобное. Значит вот что означала фраза «ты мне не брат и никогда им не был».