Наверное, в какой-то момент тревога отразилась на моем лице, потому что Райли, прекратив расспросы, обеспокоенно нахмурился.
– Я утомил тебя?
Мы сидели на траве под яблоней, чем очень ужасали изредка проходивших мимо слуг. Дорога по саду была самым коротким путем, объединявшим столовую и южное крыло поместья, и слуги сновали туда-сюда с поразительной частотой.
– Разве я могла устать от разговора с тобой?
– Тогда… это потому, что я слишком много расспрашивал о леди? Роззи, ты же не думаешь, что она для меня важнее тебя?
– А это не так? – удивление мое было искренним. Все же, я была всего лишь невестой его дяди, в то время как Фелиция стала его первой любовью. Но Райли понял мой вопрос неправильно.
Он весь покраснел и схватил меня за руку. Точно нарушил какое-нибудь из правил этикета, но был так взволнован, что даже не заметил этого.
– Конечно, нет! Ты же часть семьи. Ты важнее для меня даже… даже…
Райли не смог сказать, что я важнее Фелиции. Но мне было достаточно и этого его нервного признания.
– Спасибо.
Я потрепала его по голове. Он выскользнул из-под руки и заворчал, приглаживая волосы.
Беседу нашу прервала служанка, сообщив, что прибыл учитель Райли. И бедный ребенок сразу как-то поник.
– Хочешь, сбежим с уроков? – предложила я.
Райли посмотрел на меня в удивлении и покачал головой.
– Я не могу так поступить. Я будущий глава рода…
Слова настолько скучные и нравоучительные, что даже мне, с моим полным неумением понимать детей было ясно, что это не он придумал. Кто-то методично и терпеливо вдалбливал в него эту мысль.
Но и насильно заставлять его прогулять я не могла.
– Поступай как знаешь, но помни, из несчастных детей вырастают несчастные взрослые.
Райли воспринял мои слова слишком серьезно, чтобы я не почувствовала себя глупо. Подумав немного, он спросил:
– А ты была счастливым ребенком?
Я вспомнила дни, заполненные учебой, маленькую комнату в доме бабушки, заставленную старыми книгами… она называли это библиотекой и хотела, чтобы я прочитала каждую книгу в ней и написала развернутое сочинение на десять листов.
К бабушке я ездила каждое лето, на все три месяца. И время, что нормальные дети проводили в веселом безделье, посвящала чтению и анализу прочитанного.
Сделало ли это меня умной? Ничуть. Я едва ли смогла бы сейчас вспомнить сюжет хоть одной прочитанной книги. Научило ли это меня чему-нибудь? Вряд ли. Хотя, одно я усвоила крепко: если желаешь чего-то избежать всеми силами, членовредительство – не самый худший вариант. Это помогло мне как-то провести целое лето без неусыпного бабушкиного надзора, и позволило сейчас выбраться из дома с гадюками, жаждущими моей смерти.
– Я стала невестой твоего брата. – проворчала я. – Сам-то как думаешь?
Райли поднялся, отряхнул свои штанишки и подхватил мою протянутую руку, помогая встать мне. Поднял свой пиджак, на котором сидела я и стряхнул с него несколько травинок.
Бедный ребенок пришел в ужас, когда я, в своем темно-синем платья упала на траву и почти умолял меня позволить ему постелить для меня пиджак. Это было мило и забавно, и я согласилась.
Только после этого он согласился сесть рядом.
И вел себя как настоящий джентльмен, что тогда, что сейчас.
Накинув пиджак на сгиб локтя, он признался:
– Многие леди желали бы оказаться на твоем месте.
– Ну разумеется, – проворчала я, – они ведь не знаю, какой он на самом деле.
– Ты злишься, потому что дядя уделяет тебе мало времени? Но это не его вина. Из-за сгоревшего завода у него появилось много дел…
Он запнулся и покраснел, не понимая из-за чего я рассмеялась.
– Ох, Райли, – все еще посмеиваясь, я попыталась еще раз потрепать его по голове, но он увернулся, обиженно напомнив:
– Я уже не маленький!
На занятия он ушел с гордо поднятой головой.
ГЛАВА 7
Кларе пришлось серьезно потрудиться, чтобы найти простые мужские штаны и рубаху по моим параметрам. Я собиралась сделать тело Розанны выносливее и сильнее, чтобы иметь хоть какую-то возможность защитить себя, если вдруг такая необходимость появится. И решила начать с пробежек. Ведь самый верный способ сберечь свою жизнь – сбежать от опасной ситуации.
А бегать в платье с корсетом и кучей подъюбников, в этом слабом теле… это даже звучало дико.
Маркиза одобрила мою робкую просьбу разрешить мне по утрам в саду, шокировать ее слуг своим вызывающим нарядом и поведением. Если все, что рассказывал о ней герцог правда, и, если маркиза в юности действительно участвовала в охоте, значит она лучше многих могла понять мое желание стать сильной.
Потому что сама она была сильнее многих женщин.
Так и начались мои тяжелые тренировки. В своем настоящем теле я бегала замечательно, долгое время ходила на легкую атлетику и даже побеждала в школьных соревнованиях. Я была крепкой и сильной и успела забыть, как тяжело было начинать…
Но тело Розанны напомнило.
Каждое утро я бегала не больше получаса. Последние двадцать минут едва переставляла ноги.
Маркиза, любившая по утрам, читать в беседке в саду, видела мои мучения. Я чувствовала на себе ее сочувственный взгляд, когда проползала мимо.
После первой такой пробежки, на следующий же день, у меня не получилось даже встать с постели. Каждая клеточка тела болела.
Но время шло и спустя неделю пробежка стала даваться мне куда легче. В какой-то момент я почувствовала, что эти полчаса на свежем воздухе, под теплым, утренним солнцем, не так уж сильно вымотали меня…
Все испортила Летиция.
Когда я вернулась в свои покои, собираясь принять освежающий душ, меня уже ждала Клара. С обеспокоенным выражением лица и разложенным на постели домашним платьем. Самым красивым из имеющихся у меня.
– Что случилось?
Клара потупилась. Она была неглупой девушкой и успела заметить, как сильно в последнее время испортились отношения между мной и моими родственниками. Поэтому новость, которую она должна была мне сообщить, бессознательно казалась ей дурной.
– Ваша сестра, леди Летиция посетила нас с визитом. Ее светлость велела не торопить вас и позволить завершить пробежку. Они сейчас в гостиной…
Я не дослушала. Бросилась в ванную.
– Поторопимся!
Мне было страшно оставлять Летицию наедине с маркизой. Кто знает, какие гадости обо мне могла рассказать сестрица? Маркиза мне очень нравилась, я не хотела, чтобы наши отношения испортились.
И все же, собиралась я слишком долго, хотя и спешили мы изо всех сил.
По лестнице, на первый этаж спускалась с быстро бьющимся сердцем, а добравшись до дверей гостиной, не сразу смогла решиться открыть их. Клара, чуть отставшая на лестнице, успела нагнать меня и остановилась рядом, с удивлением глядя на мою руку, крепко вцепившуюся в дверную ручку.
– Госпожа…
Я шикнула на нее. Вздохнула полной грудью и медленно потянула дверь на себя. Мне почему-то казалось, что как только я войду внутрь, случится непоправимое.
Маркиза скажет, что не хочет меня больше видеть и велит покинуть ее дом, потому что Летиция рассказала ей обо мне что-то ужасное.
В гостиной царила напряженная обстановка и сердце мое упало. Самый страшные опасения сбывались. Маркиза хмурилась.
– Розанна! – Летиция ерзала на диване и выглядела нервознее обычного.
Маркиза обернулась ко мне, морщинка между ее бровей медленно разгладилась.
– Простите, что заставила ждать. – произнесла я и осталась стоять на пороге, терзая пальцами манжет платья.
Я оказалась недостаточно проницательна, предусмотрела не все… я просто не подумала, что меня могут оболгать и лишить союзников таким низким способом.
– Ничего страшного, ты ни в чем не виновата. Этот неожиданный визит всех нас застал врасплох, – с улыбкой произнесла маркиза.
Летиция вся побелела. По сути, ее только что обвинили в чудовищном неуважении. Явившись, не удосужившись сообщить о своем прибытии заранее, она будто поставила себя выше маркизы.
