Я даже не представляла, что так бывает. Такой сумасшедший крышесносный секс, который будит такие огненные ощущения в давно не посещаемых уголках моего тела.

Не успела я привыкнуть к тесному контакту и бешеному темпу, как Егор вышел из меня, ловко развернул спиной к себе – и снова пригодились подушки, подсунутые под живот! – и вошел на этот раз сзади, до боли стиснув сильными пальцами мои бедра.

Наверняка останутся синяки, и, о господи, совершенно наплевать!

Что-то остро-сладкое дрожало внутри, становилось все ненасытнее – и этот неутолимый голод был желанным наслаждением, которого я раньше не знала.

Я уткнулась лицом в простыни, закусила запястье, чтобы не вскрикивать при каждом ударе члена внутрь меня. Не знаю почему, но мне казалось, что издавать слишком громкие звуки в гостинице как-то неприлично.

Но Егор шлепнул меня по заднице раз, другой, рождая звонкое эхо в наполненном запахом секса номере, и я невольно застонала в голос даже сквозь свой импровизированный кляп.

Еще шлепок, еще!

Пальцы сжимают и мнут мою горящую от ударов задницу, член снует все быстрее.

Егор наклоняется и урчит мне на ухо своим низким голосом:

– Я хочу услышать, как ты кричишь, Дарина-а-а…

Что? О, господи… Нет…

– Нет… Нет… – бормочу я, задыхаясь от бешеного темпа.

– Нет? – удивляется Егор. – А так?

Он прижимается к моей спине, колено раздвигает мои бедра шире, пальцы ныряют под живот и находят клитор.

От слишком резких ощущений я вздрагиваю всем телом, пытаюсь вывернуться, но меня только сильнее вжимают в твердую грудь.

– Хочу, чтобы ты кончила сейчас от моего члена, от моих пальцев, Дарина… – урчание Егора становится все более низким, мое ухо пылает от горячих слов, выдыхаемых в него. – Залей своей смазкой всю кровать, я слижу ее с твоих бедер, если ты будешь кричать достаточно громко… Ну же! Я чувствую, какая ты мокрая… Давай, кончай, моя горячая сучка!

Это непристойное «сучка» вырубает меня окончательно, снося остатки контроля и приличий – дрожь, накрывшая меня от его голоса, превращается в судороги.

Внутри все сжимается, я ощущаю Егора внутри себя – каждый сантиметр и саднящая сладость его движений выворачивает меня наизнанку, выжимая крик, который я не могу сдержать.

– Молодец, – снова обжигает голос Егора. – Ох, какая ты молодец… – он задыхается. – Я тоже… Сейчас!

И это уносит меня окончательно – куда-то за пределы реальности, где я чувствую только, как в мое плечо впиваются губы, зубы, и сердце бешено грохочет в такт последним пульсирующим судорогам члена внутри.

Но долго мое отсутствие в нашем мире не длится.

Реальность выдергивает меня к себе – громоподобным стуком в дверь номера.

Я вздрагиваю, Егор шипит:

– Твою мать! – рывком выходя из меня и оставляя обидное ощущение пустоты. – Идеальный тайминг!

Пульсация внутри меня все еще вхолостую билась о пустынный каменистый берег, не находя того, что еще недавно наполняло тело плотским живым огнем.

А Егор уже подхватил смятое покрывало, обернул его вокруг узких бедер и направился к двери. Я юркнула под одеяло, укрывшись по глаза и гадая – кто?

Кто там может быть?

Кого Егор, похоже, ждал?

Он явно не удивился стуку.

Ответ я получила спустя минуту.

После коротких тихих переговоров в дверях, Егор вернулся в комнату с подносом, на котором балансировало серебристое ведерко с бутылкой шампанского, блюдо с нарезанными фруктами и креманка со взбитыми сливками.

Я аж одеяло упустила, и оно сползло почти до пояса.

Конструкция на подносе опасно покачнулась, потому что кое-кто засмотрелся на мою грудь и забыл, куда шел.

– А-а-а-ап! – Егор, ловко удерживая поднос одной рукой, другой переправил креманку и блюдо на тумбочку. Бутылку он перехватил пальцами за горлышко, а вот ведерко спасти не удалось, и кусочки льда рассыпались по постели, а один, самый ловкий, запрыгнул мне между… кхм… в декольте, в общем.

Я взвизгнула, Егор засмеялся и перекатился по кровати, ловко удерживая бутылку – и оказался прямо на мне. Наклонившись, он губами достал кубик из ложбинки между грудей и с хрустом разгрыз.

– Хорошо отрепетированный трюк? – я покачала головой и щелкнула его по носу.

Он поморщился и фыркнул, а потом еще и чихнул.

– Плохо отрепетированный! Если ты заметила, что трюк, – вздохнул Егор, переставляя блюдо с фруктами мне на колени. – Ешь, ты же голодная наверняка.

– Почему ты так решил? – Настороженно спросила я, отдергивая пальцы от кусочка банана.

Он думает, что я толстая, потому что все время жру?

Видел бы он, сколько Элка с похмелья жрет!

Но официанты всегда – всегда! – ставят жирный хаш передо мной, а мисочку с йогуртом и огурцами – перед ней. Приходится демонстративно меняться.

Но с десертом получается та же фигня – мне Элкин торт с кремом, ей мой ананас кубиками.

Причем после того, как Элке между хашем и тортом принесут еще бургер с двойной порцией картошки, а мне – ничего.

Кто ж поверит, что эта жирная тетенька ест в три раза меньше своей стройной подружки?

А с похмелья – раз в десять, нас с ней в цирке можно показывать.

Мой номер будет называться: «Кожа живого человека принимает оттенок болотной зелени».

Ее: «Черная дыра внутри хрупкой девушки поглощает любые материальные объекты».

– Потому что мы с тобой сейчас отработали очень бодренькую анаэробную нагрузку, Дарина, – Егор подхватил тот самый покинутый мной кусочек банана и поднес его к моим губам. – И лично я так хочу жрать, что жалею, что не заказал пару стейков вместо этого всего.

– Так это ты заказал! – Наконец дошло до меня. – И внести должны были в тот момент, когда затихнут женские крики? Какой-нибудь юноша в униформе стоял, прижавшись ухом к двери, чтобы не пропустить момент?

Егор, который в этот момент как раз отхлебывал шампанское из горлышка, гордо проигнорировав бокалы, аж поперхнулся и облил пеной свой безупречный торс.

Если я ужасно захотела его в этот момент облизать – это значит, я совсем развратная пропащая женщина, да? Или у меня временное помутнение?

– Дарина-а-а-а… С твоей фантазией, чувствую, мы сегодня не заскучаем, – сверкнул глазами объект моих непристойных желаний, протягивая мне бутылку.

Я не стала снобствовать и намекать, что бокалы стоят буквально у него за спиной буквально в паре метров.

Меня интересовало другое:

– Когда ты успел сделать заказ? Ты же не отходил от меня ни на минуту!

– Профессиональный секрет… – Егор потянул одеяло, стаскивая его с меня окончательно, и принялся скатывать мои чулки вниз. Его пальцы пощекотали меня под коленками, обвились вокруг лодыжек, накрыли пальчики на ногах.

– Профессиональный, значит? – я качнула бутылку и отпила глоток. Ворох радужных пузырьков мгновенно взвился и ударил в голову, стучась там о стенки моей пустой черепной коробки и лопаясь с радостным визгом. Пустой – это потому, что я не нашла ничего умнее, чем уточнить: – Значит это все целиком отрепетированный перфоманс? С мокрой футболки начиная? И работники просто заранее знают, что тебе понадобится, если ты возвращаешься с девушкой? И какая я у тебя тут по счету?

– Дарина-а-а-а… – Егор насупился и отбросил стянутые с меня чулки.

– Чего – Дарина? Хоть примерно, в какой я сотне?

Он покачал головой и сел на колени прямо между моих раздвинутых ног.

Я попыталась сомкнуть бедра, но он только рывком развел их обратно и ухмыльнулся:

– Ты у меня первая.

– Что-о-о-о-о?!

Я так резко села, что голова закружилась от выпитого шампанского.

– Но я гуманитарий, мог и обсчитаться… – ухмылка стала еще шире, а пальцы пробежались по внутренней стороне бедра и уверенно легли между ног. Большой нежно коснулся клитора и принялся его потирать.