Караван, отправленный на запад, достиг полуобглоданной кромки леса. Здесь трава была местами ощипана, местами вырвана под корень. Стволы растений торчали из земли голыми столбами с обломанными ветками. Рой уничтожал целую экосистему, пока самим насекомым рога не пообломали.
Реконструкторы затормозили, послезали с ездовых животных, похватались за топоры и взялись рубить деревья и собирать валежник. Дальше, они грузили все добытые пиломатерилы в повозки или навьючивали свободных козерогов. У парня были догадки для чего воины отвлеклись на это занятие от раскопок жучьего гнезда. Следы гари в разоренных колониях встречались не спроста.
Тем временем, на Четвертой Кольцевой закончились лазы для сбора пищи. Работяги приступили к копке Пятой Кольцевой диаметром в тысячу метров и периметром в три тысячи сто сорок метров. Склады ломились от растительной пищи и в дополнение к ней имелось: три мясных тушки, полтора брикета из мелких сороконожек и два грибных брикета. Ещё ожидалась поставка мяса земноводных с ручья. И это только начало дня.
На сурковых лугах кузнечики получили подспорье в виде светящихся в темноте гусениц и полезли в норы грызунов по новой. Маленький помощник полз впереди, светился и ждал пока пробирающийся через узкий проход стрелец его догонит. Таким образом пары жуков напарников разведывали одновременно девять туннелей. Четыре разведгруппы наткнулись на раненных обитателей подземелий в среднем через 100-130 метров. Одна группа сначала обнаружила биоболт, лежащий посреди туннеля, и кровавый след ведущий от него дальше, вглубь.
Реакция у всех сурков на свет от головастиков была одинаковая. Они забились в угол маленькой тупиковой комнатки, упёрлись спиной в грунт, растопырили когтистые лапки и оскалились, демонстрируя большие передние зубы. Кузнечики раскрыли пасти с намерением стрелять. Светящиеся работяги прижались пузом к полу, так чтобы по максимуму убраться с линии огня. Прямой наводкой, прыгуны впустили оставшиеся два биооболта, каждый. На этот раз, мощность выстрела была выше, чем при изначальной стрельбе из-за укрытия, потому как не требовалось заботиться о прицельности. Шипы прошили грызунов почти насквозь и быстро их умертвили. Чтобы дать кузнечикам доступ к добыче, головастики поползли вперёд, зашли в тупиковые комнатки и забрались за спины дохлым зверькам. Теперь стрельцы могли приблизиться, ухватиться за тушки жвалами и помалу вытягивать их наружу.
Пять разведгрупп не нашли никого. В тупиковых комнатках были лишь кучки сильно пахнущих экскрементов. Но в подземных жилищах сурков имелись разветвления, так что пары жуков отползли чуть назад и свернули в другом направлении. И тут началось самое интересное…
В ответвлениях туннелей сидели сурковые сородичи, все те, кто не был ранен изначальным залпом. В зубах они сжимали своих детишек, выглядящих, как мохнатые комочки сантиметров десять в длину. Когда грызунам стало ясно, что жуки не отступают а следуют по пятам, они хлынули наружу через запасные выходы.
Настало время ос дежуривших на поверхности. Они определённо летали быстрее, чем бегали сурки. Но фактор норы поблизости всегда позволял последним скрыться от преследования. Теперь в норах поджидали кузнечики, а значит у зверьков оставался только вариант — устроить забег на выживание.
Десяток разведчиц сорвались в атаку и воспользовались преимуществом полёта, для ударов жалами в спины убегающих или обороняющихся грызунов. На зеленой лужайке началась ожесточённая битва, переросшая в откровенную бойню. Как бы не изгалялись, как бы не выкручивались, не дёргались и не бились в агонии сурки, всё было бестолку. Осы отрывали от них клоки шерсти, впрыскивали под кожу яд, оставляли кровоточащие раны. Зверьки в отчаянии роняли на землю маленьких недоразвитых детей. Те надсадно пищали, подавая сигнал родителям, зовя их на помощь. Кто-то из грызунов накрывал выводок туловищем. Таких сразу наказывали ударами жал, укусами клыков и клешней. Другие же бросали своих чад и спасали собственную шкуру. Визг отпрыска эгоистичного родителя тут же глох внутри пасти ближайшего насекомого.
Половине сурков, с боем и ранениями всё же удалось сбежать. Они скрылись в чужих норах, не рассчитывая на гостеприимность хозяев, но в безвыходной ситуации, любая возможность дарует лучик надежды. Пять кузнечиков с подручными “фонариками” выползли наружу и направились к следующим, не зачищенным подземельям. Охота продолжалась, и продолжаться она будет пока Фёдор не истратит весь запас снарядов у стрельцов. Дальше нарываться на стоящего в глухой защите сурка, в тесном туннеле, будет слишком опасно для здоровья…
Четыре кузнечика выволокли из подземелий трупики истекающие кровью. Следом за ними вышли головастики, сжимающие в клешнях отстрелянные шипы. Груз у напарников приняли подоспевшие летуньи. Стрельцы без боезапаса попрыгали в схроны, ожидать, пока сформируются новые биоболты. В связи с этим они испытывали сильный голод, поэтому летающие сестрички уже доставили им в анклавы “жалованье”, в виде питательных брикетов.
Вся эта операция проходила под прикрытием охранного периметра и если бы у Фёдора не было в распоряжении девяносто семь разведчиц, возле основной базы, он вряд ли решился бы устраивать бойню среди белого дня.
На разветвлении грунтовой дороги, на западном берегу реки, глинотел увидел, как проезжает повозка, запряженная не привычным бараном, а четверкой трёхрогих коз. Какой-то деревенский житель вёз глиняные горшочки из одного посёлка в другой. Ничего интересного, подумал парень.
Пока пять разведгрупп пошли в очередной рейд по подземельям, юноша нагнал на сурковые луга тридцать ос, чтобы при грядущем побеге у грызунов вообще не было шансов улизнуть. Как и прежде, раненные сурки не пытались выйти через запасные выходы. Кровавые следы вели в тупиковую комнатку, где подбитый зверь раскорячивался в оборонительной стойке. Три кузнечика, по примеру своих братьев, устроили им расстрел прямой наводкой.
Две разведгруппы претерпели внезапное нападение со стороны сурков. Вместо сидения на месте они вдруг помчали вперёд по туннелю, в атаку на светящихся работяг. Жуки вовремя среагировали и слаженно отработали — два шипа просвистели над затылками гусениц и прикончили отчаявшихся животных. Когда два головастика перелезли через трупы нападавших, стало ясно почему они решились на столь дерзкий шаг. У них за спинами, в обороне находились настоящие хозяева нор.
В одной из комнаток, гусень перебирался через расстрелянную тушку и, внезапно, почувствовал, как у него вырывается глаз. Насекомыш рефлекторно отпрянул и это спасло ему жизнь. По коже скользнули коготки грызуна, пытавшегося ухватить его за голову. Оказалось за трупом своего собрата прятался ещё один гадёныш, и он не пожалел воспользоваться зубами, чтобы покалечить работягу.
Головастик выживет и без глаза, но Фёдору хотелось забрать честно добытое мясо. Для этого он может отползти к разветвлению и совершить рокировку с работягой там. А потом попытаться в полутьме оттащить тушку от агрессивного сурка. Но, такой риск чреват потерей глаз уже у стрельца.
“В тесном пространстве и без снарядов, кузнечик уязвим. Пожалуй не буду лезть на рожон” — решил парень и отдал приказ возвращаться на поверхность — “Всё равно вы никуда от меня не денитесь, маленькие мясные шарики…”
Итого, за первый день охоты кузнечиками, рой заполучил восемь сурков, что было даже лучше, чем предполагал юноша. Ценой за это стали двадцать семь шипов и один глаз головастика. Но, двадцать пять биоболтов вернулись на склад. Исключением являлись только два снаряда, застрявших в брошенном трупе, который яростно оборонялся сородичем.
На муравейнике, ящерицы потрудились на славу. Помимо того, что половина насыпи исчезла, так ещё и вместо неё образовался провал глубиной метров десять, не меньше. На дне его копошились рептилии, а по кромке вырос огромный вал из откинутой почвы. На вершине вала стояли реконструкторы, наблюдающие за работой чешуйчатых тварей. Так прохлаждаться могли позволить себе только всадники этих самых тварей и высокопоставленные командиры. Всё остальное войско пребывало в движении. После вчерашней изнурительной битвы, бойцы вяло махали лопатами с южной стороны бугра. За темпом копки ящериц им, конечно, было не угнаться. Другая часть гуманоидов оттягивала трупы насекомых подальше от муравейника, наверное чтобы дать рептилиям возможность спокойно работать на южном фасе. Параллельно они срезали с кузнечиков бедренные части задних лапок. По вчерашнему опыту можно сказать, что делалось это в кулинарных целях. Инженеры и их подручные, выделенные из числа простой пехоты, искали среди пустоши подходящие для метания валуны. Когда удавалось найти хороший экземпляр, инженер давал одобрение лёгким кивком, а боец низшего звена тащил глыбу к катапультам.
