– Спасибо за добрые слова, Энцо. Верю, что ты пел прекрасно, но я был в Наймегене. Поздравляю тебя, амичо.
– Ты выпьешь со мною? Сегодня я угощаю всех! Эй, бармен! Есть водка?.. Мой лучший друг русский! Мы выпьем за божественного Беллини!..
– Спасибо, Энцо, но я иду в банк. Давай обмоем премьеру позже?
– Позже так позже, Джанни. Ты серьёзный человек, и бьюсь об заклад – в банке держишь сто тысяч долларов.
– Ну что ты, Энцо. Какие сто тысяч у советского человека?
– Да-да, ты прав, Джанни. Откуда деньги у камарадо руссо? Чао!..
Мы похлопали друг друга по плечу, и я продолжил путь на Дам. Вслед мне несся отчаянный звенящий голос соседа:
«Уходи… Забудь, презренный, клятвы все и уверенья.
Знай: в любви той нечестивой ты найдёшь одни мученья.
Волны моря, ветр прибрежный к вам снесут мой пыл мятежный,
День и ночь мои проклятья мир ваш станут нарушать…»
В две минуты я достиг Дама, где справа от королевского дворца был мой банк. Вывеску банка дополнял броский девиз: «Создавая больше возможностей».
Я показал свою банковскую карту, и меня попросили в отдельную комнату. Через минуту-другую ко мне вышел управляющий моим счётом Херт, мой ровесник.
– Приятно снова видеть вас в Амстердаме, – приветствовал он меня.
– Я здесь давно, Херт, и скоро уезжаю. Мне нужны совет и помощь.
– Будьте уверены, я сделаю всё, что будет в моих силах. Мой дядя, старый лоцман, любит старый анекдот: «Любая мелочь поможет сохранить груз», сказал шкипер и выбросил свою жену за борт…» Вам чашечку кофе или чая?
– Чудесный солёный юмор, Херт, но не стоит выбрасывать людей за борт. Особенно женщин. Я заглянул ненадолго. Мой счёт открыт в прошлом году и до сих пор на нём болтаются случайные, карманные деньги. На днях я жду поступление значительной суммы.
– Вам известна дата поступления?
– Дата не зависит от меня. Вы же знаете, что сроки перевода денежных средств из моей страны непредсказуемы. Мне хотелось бы поставить вас в известность, а также попросить оказать всю возможную помощь в распоряжении этими средствами.
– Сумма, превышающая десять тысяч долларов, должна быть задекларирована.
– Я это знаю. Потому в первый раз мне нужна ваша помощь.
– Я к вашим услугам. Позвольте узнать, о какой сумме речь?
– О ста тысячах долларов США.
– Иван, нашему банку приятно иметь дело с вами. Мы горды, что вы выбрали наш банк.
– Данкевел, Херт. Мне тоже приятно, и я горд доверием вашего банка.
– Это ваши личные средства?
– Нет. Я получаю их для совершения легальной экспортной сделки. Как агент. Мне нужен совет, как оформить поступление средств на счёт, а также рекомендации по их расходу, проводкам и налоговой отчётности.
– Наш банк крупнейший в Нидерландах по работе с денежными средствами населения. Но основная деятельность банка коммерция. Для бесперебойного движения средств по вашему счёту деньги и товар должны иметь легальное происхождение. Обратите внимание на юрисдикцию контракта. Я сделаю для вас сводку. При поступлении средств я немедленно уведомлю вас. Вы живёте там же, как указали при открытии счёта?
– Нет, Херт. Я живу у Ватерлооплейн со стороны Заюдеркерк. Вот мой адрес и телефон. Я бываю по утрам до двенадцати… До десяти я точно дома.
Херт проводил меня до выхода.
– Херт, скажите, сто тысяч войдёт в этот портфель? – спросил я напоследок.
– Нет, Иван. Вам нужен в два раза больший кейс. Вы собираетесь обналичить всю сумму? Наш банк готов предоставить кейс подходящего размера.
– Беданкт, но я только спросил. Хочу знать вместимость портфеля.
– Тогда тот зинс! Всего хорошего! Мы ждём ваших дальнейших распоряжений!..
За королевским дворцом я отцепил свой велосипед и через пару минут был у Уландсграхт. Велосипед я привязал на мосту и к гаражу подошёл с самым беспечным респектабельным видом. Там меня встретил Марио.
– Патрон в кафе. Из-за вас он велел завезти молоко. Нам тоже досталось…
Марио вытащил из-за пазухи бутылку карнемелка и сделал большой звучный глоток, а я пересёк бульвар.
Дирк всё так же сидел у распахнутого окна «Каса бьянки» и махал мне рукой.
– Ян, тащи пистолет и карнемелк! – закричал он, лишь только я переступил порог. – Иван, ваша идея с молочным ассортиментом хороша. Я распорядился всегда держать йогурт, карнемелк и молоко.
– Беданкт, Дирк. Теперь сюда придут не только алкоголики, но и трезвенники.
Дирк осмотрел полупустой зал.
– Пока все те же старые клиенты. Но на уличном щите уже написано: «Свежий заанский карнемелк. При заказе порции блинов – карнемелк бесплатно». Вы будете блины?
– Данкевел. Пистолета достаточно. Почему он так называется?
– Я не знаю. «Пистолет» есть пистолет. Нашпигованный багет. Я столько их съел, когда гонял по горам и полям…
Дирк задумался. Я прервал его мысли.
– Дирк, вы сказали, что можете подобрать машины.
– Вы решили отказаться от наймегенского «БМВ»? Мой гараж к вашим услугам.
– Нет, Дирк. Я решил присмотреть ещё несколько.
– Несколько? Сколько, Иван? Два, три авто?..
– Это зависит от вашей цены.
– Ян, неси телефон!
Кок примчался с телефоном на длинном тонком шнуре, поставил его на стол и мгновенно исчез.
– Марио, тащи прайс-лист продажи! – прокричал Дирк. – Побыстрее!
Не успел он положить трубку, как Марио уже бежал через бульвар с папкой в руках. Вручив её, он вернулся в гараж.
– Вот всё, что есть у меня. Эти в гараже. А эти в отстойнике. В промзоне недалеко за Вестерпарком, можно съездить и посмотреть. А можете прийти завтра, мы пригоним сюда те, что вас заинтересуют.
– Дирк, здесь только «итальянки». Мне нужны «БМВ».
– Зачем? И почему? Мы договаривались об итальянских марках.
– Нет, Дирк. Вы предложили мне «итальянки». Я это уяснил. Но сейчас мне нужны только «БМВ». Я беру не в свой личный гараж. Я должен скомплектовать полученный заказ. Если у вас нет «немок», я найду в другом месте.
– Марио, найди «БМВ»! – закричал в телефон Дирк. – Нужен выбор!
Выслушав ответ Марио, Дирк переспросил меня:
– Сколько искать немецкой рухляди, Иван? Одну-две машины?
– Я же сказал, что это зависит от вашей цены.
– Сколько вы заплатили в Наймегене и сколько можете заплатить мне?
– Дирк, вам лучше узнать сумму, которой я располагаю. Тогда будем решать, одну или две.
– Сколько у вас денег?
Я покосился на зал. Дирк полез в карман куртки и вытащил блокнот с ручкой.
Я написал: «100 USD». Дирк помолчал, затем вполголоса спросил:
– Тысяч?
– Да. Дело надо провернуть за неделю. Я уезжаю в воскресенье. Вам интересно поучаствовать?
– Марио, – закричал Дирк в трубку, – переверни Амстердам и округу! Пригони все «пятёрки»!.. Пробег до ста!.. Что? Пригони все, выставленные на продажу! Сегодня! Брось работу и займись!
Дирк швырнул трубку, затем встал.
– Оставьте пистолет и пойдёмте в контору. Там нам накроют хороший стол.
Мы пересекли бульвар и через красивую парадную дверь вошли в обычный с виду дом слева от гаража. Поднявшись по широкой каменной лестнице, редкой в узких старых голландских домах, мы оказались в большой затемнённой комнате. Высокие тонированные стёкла приглушали свет яркого солнечного дня. Одна из стен была разрисована в броском итальянском плакатном стиле. Тёмно-синее море билось брызгами волн, возмущённых переливами музыки. Тонкая девушка причудливо и страстно стебельком изогнулась с микрофоном в руке. Её длинные волосы разлетелись в стороны, и в их сетях бились белые чайки. Справа в стилизованном под китайский инь-янь круге сияла надпись «SANREMO’69». Ниже был меньший круг с надписью «Festival Della Canzone Italiana».
На противоположной стене над длинным диваном висели афиши, плакаты и большие фотоснимки красивой итальянской певицы. В её фигуре и изгибах тела безошибочно узнавалась девушка с панно напротив. Везде она буквально утопала в цветах. Убранство комнаты дополняли дорогой офисный стол, шкаф с документами, большой удобный кожаный диван, два таких же кресла и длинный журнальный столик. Под кружком с «канцоне итальяна» стояла стойка с проигрывателем и грампластинками. На каждой мельчайшей детали обстановки лежала печать безупречного итальянского стиля.
