― Я тоже могла бы остаться здесь на некоторое время, чтобы изучить все премудрости профессии, ― Дана откидывает волосы на плечо, и отец выпрямляется, не любуясь больше на маму. Он хочет, чтобы Дана узнала, чем мы занимаемся. Всегда этого хотел. Но мать сказала «нет», и это единственное, в чем он не осмелился пойти ей наперекор.

Замечаю, как напряглись плечи мамы, пока она ждет от меня ответа.

― Да, у меня есть еще одно место бармена, ― киваю Дане.

― Я бы предпочла работу в офисе.

Мама облегченно выдыхает:

― Я уверена, что Джек сможет найти для тебя что-нибудь в офисе. Возможно, складской учет, или работу со счетами, или даже документооборот. О, может быть, ы могла бы отвечать на телефонные звонки.

Я отпиваю из бутылки и киваю:

― Да, я могу что-нибудь подобрать.

Дана визжит от радости, но я-то знаю, что ее пыл поумерится, когда она придет на скучную работу. Дане не хватает усидчивости. В этот раз все будет, как всегда, но, если это сделает маму счастливой хотя бы на мгновение, это все, что имеет значение.

― Как твой брат? ― спрашивает Киан у Мейв, и она напряженно застывает рядом со мной.

― Мы навещали его сегодня. У него все хорошо, ― добавляю я и поворачиваюсь к маме. ― Он упал на работе и сломал ногу.

Ложь легко соскальзывает с языка, и мама выражает свои соболезнования Мейв.

― Деклан нашел работу? ― ухмыляется Дана, и я быстро бросаю взгляд на Мейв, которая ухмыляется в ответ, как будто у них есть одна на двоих тайная шутка. Я уверен, что Дане все известно о семье Мейв.

― Он проработал недолго, в автомастерской, ― отвечает Мейв, пытаясь скрыть улыбку.

Киан украдкой поглядывает на Мейв, и это меня бесит. Мне хочется подтащить ее стул поближе к себе.

― Готовы перекусить? ― поднимается мама.

― Вам помочь? ― Мейв выглядит так, словно собирается сбежать.

― Нет, ты сиди и наслаждайся, дорогая. Дана мне поможет, ― сестра послушно выходит из-за стола и следует за матерью. Отец не произнес ни слова, и это меня не слишком радует.

― Есть новости о Финне? ― спрашиваю я его. Он сидит, наблюдая за происходящим. Что мой отец делает с этой информацией, остается только догадываться.

― Все по-прежнему, ― он наклоняется вперед, расстегивая пиджак. Похоже, Мейв завладел всем его вниманием. ― Не хочешь представить меня?

Машинально тянусь к Мейв и беру ее ладонь в свою. Ее пальцы деревенеют, и требуется несколько секунд, чтобы она обхватила мои пальцы в ответ.

― Мейв, это мой отец.

― Я знаю, ― голос Мейв резок, и меня это удивляет. Я легонько сжимаю ее ладонь, не глядя на нее.

― Девушка? ― спрашивает отец, откидываясь на спинку стула и замечая все, что происходит между нами.

Перевожу взгляд на ухмыляющегося Шея. Его забавляет мой дискомфорт. Я переключаю внимание на отца:

― Да, так и есть.

― Добро пожаловать в семью, Мейв, ― кивает отец.

― Благодарю, ― отвечает она, ее голос звучит не слишком доброжелательно. ― Я воспользуюсь ванной комнатой?

― Да, я тебе покажу, ― неохотно выпускаю ее руку.

Мейв встает и отмахивается от меня:

― Дана может показать.

Мы все привстаем, когда она выходит из-за стола, и я наблюдаю, как она уходит. Только когда она скрывается за двойными дверями, отец произносит:

― Она в курсе, чем ты занимаешься?

― Я думаю, ее семья занимается похожим бизнесом, ― влезает Шей, как будто его вообще кто-то спрашивал.

― Вроде того, ― признаю я.

― Ты должен ей все рассказать, иначе ничего не получится, ― меня удивляют слова отца. Я думал, он будет пытаться убедить меня избавиться от нее. Еще более странно, что он говорит о чем-то, то имеет отношение к нашей семье, в присутствии посторонних людей.

Я киваю, не зная, то ответить, и поднимаю свой бокал, но замираю, не донеся его губ, когда отец продолжает:

― Она должна знать, что вся ее семья станет мишенью, если она будет с тобой.

Я делаю большой глоток и ставлю бутылку обратно на стол.

― Обязательно передам ей это.

Мама возвращается и ставит на стол блюда с приготовленной на гриле едой, Дана входит вслед за ней, а Шей улыбается им, когда принимается накладывать яства на свою тарелку. Киан, сидящий по другую сторону, пожирает все подряд, заполняя свою. Он словно чертов дикарь. Чувствую, что отец все еще не сводит с меня глаз, но поднимаюсь и прошу разрешения удалиться.

Двери уборной на первом этаже открываются, когда я подхожу. Мейв замирает на полпути, я аккуратно подталкиваю ее обратно и закрываю за нами дверь.

На ее лице мелькает тревога, и карие глаза широко распахиваются от беспокойства.

― Извини, что так вышло с твоим отцом.

Я останавливаю ее:

― Я знаю, что он может вселять страх.

Мейв стоит, скрестив руки на груди, уставившись на лампу над большим зеркалом. Терпеть не могу то, что она так закрывается от меня.

― Но он хороший парень.

Ее глаза сверкают, когда она переводит взгляд на меня.

― Прямо как ты, ― говорит она, и в медленно появляющейся вымученной улыбке на ее губах сквозит боль. ― Ты помнишь, что говорил мне, когда мы были детьми? Что говорил твой отец обо мне? ― она хмурится, и морщины прорезают ее лоб. Ее злость льнет к ней как вторая кожа, и мне хочется содрать это с нее. Я понятия не имею, о чем она говорит.

― Нет, не помню.

Она опускает руки.

― Конечно, ты и не вспомнишь. Что я для тебя?

Стук в дверь ванной заставляет меня замолчать. В любом случае, я не знаю ответа на ее вопрос. Что она для меня? Похоть. Желание. Страсть. Она ― все это вместе и гораздо больше.

Стук становится громче, и я распахиваю дверь. Почему, блядь, я не удивлен. Это Киан, и он слишком занят, разглядывая через мое плечо Мейв. Я закрываю ее собой.

― Какого хрена тебе надо?

Мейв резко выдыхает за моей спиной.

― Так охуенно мило, ― произносит Киан. ― Мне нужно отлить.

Протягиваю руку назад, чтобы найти ладонь Мейв, и, когда она сплетает свои пальцы с моими, чувствую облегчение. Я думал, она не сделает этого. Киан пялится на нее, когда мы проходим мимо. Прежде чем выйти на террасу, я останавливаю ее на кухне. Я хочу, чтобы она заставила мою семью поверить, что все по-настоящему. В глазах моей матери и Даны между нами нечто реальное, что заставляет меня чувствовать: это может быть на самом деле так.

Я медленно притягиваю Мейв в свои объятия. Она деревенеет, но затем, прижавшись к моей груди, расслабляется.

― Помни про нашу сделку. Пока что у тебя не очень хорошо получается, ― говорю, как последний ублюдок, и она застывает снова, но я этого и добиваюсь.

― Не волнуйся, Джек. ― Мейв улыбается, вырываясь из моих объятий. ― Ты получишь свой фунт плоти, ― улыбка не сходит с ее губ, когда она возвращается к столу, а я чувствую себя гребаным чудовищем.

Киан останавливается рядом со мной, но я не в настроении.

― Скажешь хоть слово, и мне плевать, кто на нас будет смотреть. Я разобью твою гребаную рожу.

Тишина.

Я смотрю на Киана.

― Услышал?

Он кивает, стиснув зубы.

― Громко и ясно.

ГЛАВА 20

МЕЙВ

Он хуже, чем я думала. В какие-то моменты случаются проблески, когда мне кажется, что я вижу в его глазах нечто большее, а потом он берет и напоминает мне о нашей сделке, нависшей над моей головой.

Хватаю пиво. Вообще я не пью, но прямо сейчас мне плохо, так что я заливаю в себя то, что терпеть не могу. Когда Джек садится рядом и придвигает мой стул к себе, как будто я его собственность, я пью еще больше и утыкаюсь взглядом в красно-белую скатерть. Алкоголь на меня странно действует. Сбрасываю с плеч кожаную куртку, когда тепло растекается по телу.

Киан возвращается, и все приступают к еде. Дана и ее мать поддерживают непринужденную беседу. Все мужчины улыбаются и кивают, похоже, всему, что те говорят. Мне нравятся отношения между ними. Все, что Дана рассказывает о колледже и поездке в Италию, искреннее волнение Светланы за дочь; она хочет знать все.