Подошла к Игорю. Он тяжело дышал и стонал.

— Больно! Как Больно, — хрипел он, — Слушай. Эти… Твари… У них очень… Острый нюх… Они… Выследят тебя, — Игорь все громче сипел. Воздух все тяжелее проходил в его лёгкие, а выходил со свистом.

— Всё понятно. Игорь, ты астматик? Тебе помощь нужна!!!

— Нет… Яд твари… Паралич… Отёк квинке… Мне крышка.

— Что? Что ты говоришь такое? Как мне тебе помочь? Скажи! Что делать?

— Выживи… Спаси своих. — его глаза закатились. Дыхание стало почти не слышно, а вскоре и вовсе затихло.

Я сидела и ревела, закрыв рот руками. Что же произошло? Что это за монстры такие? Откуда они взялись?

Через какое-то время я услышала за дверью скрежет.

Боже, они пытаются пробраться внутрь. Дверь самая обычная, дешёвая. Когтями у них очень легко получается расщеплять её.

Я замерла, не в силах шевелиться. Потом мой взгляд упал на Игоря, человека, который пожертвовал собой ради меня и моей семьи. Нужно выбираться.

Огляделась. Маленькое помещение, где хранится уборочная машина и средства для уборки. Окон нет. Других дверей нет. От отчаяния вцепилась в волосы руками и заметалась по комнате. Выхода нет и мне никак не добраться до детей. Как-то, сама не заметив, начала молиться.

— Прошу тебя, пожалуйста, спаси их. Не дай им погибнуть такой смертью. Пусть отец доберётся до них и спасёт! Боже, если ты все же есть… — подняла глаза кверху и замерла.

Люк вентшахты в потолке. Нужно попытаться добраться до него. Подхожу к стелажу с химией для уборки, скидываю бутылки и пытаюсь залезть. Черт, стеллаж не прикреплён к стене. Шатается, но залезть можно. Твари проделали в двери уже приличную дыру и это придаёт сил и ловкости. Забираюсь на самый верх, выдираю крышку люка — узко, но пролезть можно. Забираюсь в люк и в последний момент, ногой, роняю стеллаж — мало ли какие способности у этих тварей.

Ползти по вентшахте трудно — очень узко и темно. И дико страшно. Самый повод вспомнить про клаустрофобию. Дыхание сбивается, паника парализует тело, мышцы деревенеют. Кое-как заставляю себя двигать руками и ногами. Вдруг впереди слышу звук. Замираю. Сердце вот-вот вырвется из груди. Бухает так, что больно. Кажется сегодня, у меня случится переизбыток адреналина. Напрягаю слух — ничего, только скрежет маленьких коготков по железу.

Неожиданно раздается писк. Крысы? Или ещё какая напасть? Перестук лапок становится ближе и замирает. Мгновение тишины и звук начинает удаляться.

Фу-у…. Все таки крыса… Или мышь… Не важно. Главное она благоразумно ушла с моего пути.

Доползаю до соседнего люка, смотрю вниз — какой-то кабинет, внизу никого. Открываю люк, прыгать высоко, но что делать? Опускаю ноги, висну на руках и спрыгиваю и тут же шиплю от боли, так-как приземлившись я ушибла колено об стол. Осматриваюсь — дверь закрыта, но есть окно, выглянув на улицу, понимаю — вот он, мой выход!

Когда я оказалась на улице наконец-то глубоко вздохнула. Напряжение последних часов навалилось усталостью. Ноги дрожали, во всем теле слабость, но я уже так близко!!!!

Ещё один подъезд, ещё чуть-чуть… Пожалуйста… пожалуйста… пожалу-у-уйста пусть с ними все будет в порядке. Пусть они будут живы. Пожалуйста, пусть я дойду до них.

— Ксюша? — тихий знакомый голос заставил остановиться.

— Ксюша? — чуть громче.

Вижу, в дверном проёме подъезда, полубоком, стоит Юля.

— Ксюша, иди сюда пожалуйста, помоги мне, — говорит тихо и нежно.

Первая реакция рвануть и затащить подругу в подъезд и объяснить что случилось. Резко торможу. Она так со мной не говорит никогда. Да и последняя ссора показала её истинные намерения.

— Ксюша!? Помоги мне, пожалуйста! — как пластинка повторяет голос, а сама не сдвинулось, не повернулась ни на миллиметр.

— Ксюша?!

Вижу за ней что-то шевельнулось. Вглядываюсь… Боже, там что-то есть. Там одна из этих тварей. Смотрит на меня огромными глазами, а рука (лапа?) по локоть в животе Юли.

— Ксюша, подойди, он не причинит вреда!!! Он хор-р-роший, — твердит "пластинка".

Отступаю осторожно на шаг. Ещё шаг. Видит.

— Ксюша, не уходи!!! Он меня убьёт!!! Помоги мне! — сменила тактику "пластинка", а голос между тем остался все таким же тихим и безжизненным.

Начинаю пятиться назад, боюсь, что тварь рванет за мной, если побегу. Тварь что-то ещё лопочет, но я уже не слушаю. Не вникаю. Юля погибла и дураку ясно.

Наконец, Юлю и тварь не видно. Стою ещё минуту. Смотрю — не выйдет ли? Нет. Наверное тварь сыта или, может, двигается медленно? Поэтому заманивает ближе к себе?

Вот наш подъезд. Желание влететь туда пулей, силой воли душу в себе. Подхожу осторожно. Если я попадусь, у детей будет мало шансов выжить. Не решаюсь идти в подъезд. Иду к пожарной лестнице. Наша квартира на последнем, пятом этаже. Летающих тварей не видела, поэтому решаю лезть по лестнице — так я увижу их издалека. Поднимаю голову — лестница довольно высоко. Мне с моими 1,65 точно не достать. На эмоциях пнула стену и отбила себе ногу. Зашипела как змея, села прямо на асфальт. Из меня рвутся рыдания, но я их в себе душу — нельзя, не сейчас! Немного успокоившись решаю попытаться залезть на откос окна. Не выходит. Ещё и нашумела. Прислушиваюсь. Вроде никого.

Начинаю лихорадочно думать, как попасть домой. Вдруг на глаза попадается урна! Отлично! Вот мой шанс! Подтаскиваю, встаю на неё. До лестницы дотягиваюсь — уже хорошо, но я никогда не была спортивной и подтянуть свое тело на лестницу кажется мне непосильной задачей.

Вдруг слышу мерзкий визг твари, не в нашем дворе, но совсем близко. Сама не понимаю, как залетела на пожарную лестницу. Быстро перебираю руками и ногами… Только бы не сорваться. Добираюсь до нашего этажа. Стучу в окно кухни. Тишина! Сердце пропускает удар. Не успела? Спокойно, просто дети спрятались и боятся монстров. Сама же их запугала!

Начинаю выстукивать мелодию. Может Ника поймёт, что это не монстр? Стучу уже долго. Слезы катятся сами. Стучу. Надо выбить окно. Замахиваюсь кулаком, удар — искры из глаз от боли, вроде бы не сломала, но и окну не навредила. Смотрю, в кухне движение. Приглядываюсь — Моника!

— Моника!!! Ника, доченька! Открой окно!! — уже не пытаюсь сдержать слезы. Реву от облегчения. Ника с опаской подходит к окну, видит меня, открывает окно. Я вваливаюсь внутрь, запираю окно, закрываю занавески. Хватаю дочку и не могу поверить, что я дошла!!!

— Мама почему ты плачешь??? — тихо говорит она.

— Я от радости, милая. Где Марк? С ним все хорошо?

Бегу в детскую комнату, по пути просматриваю окна — Моника — умничка! Всё сделала, как мама сказала. Все окна закрыты и зашторены. В комнате не вижу Марка. Смотрю на дочку:

— Где?

— Мама ты же сказала спрятаться! — открывает кладовку, которую мы когда-то переделали в гардеробную, — на полу гнездо из одеял и подушек. В гнезде Марк. Глаза как плошки — перепуган. Но увидев меня, сразу кидается на руки. Моника затаскивает меня внутрь и тоже виснет на мне. Опускаюсь на колени и просто сижу, просто обнимаю своих детей и реву. Они живы, я жива! Все будет хорошо!

Ксюша

Сколько так сидели не знаю. Прихожу в себя от того, что Марк просит кушать.

Идём на кухню. Завтракаем. В мире такое творится, а мы дома едим хлопья с молоком. Будто все хорошо. Будто мне померещились те твари, те убитые люди и тот ад, через который я прошла, чтобы добраться сюда. Что делать не знаю. В голове пустота. Нужно подумать.

— Мам, а теперь можно мультики? — отвлекает от раздумий Марк.

Думаю. Электричество пока есть. Окна закрыты. Вроде ничего не грозит.

— Можно, только очень тихо и на ноутбуке.

Включаю на ноуте мультики. Дети зависают. А я иду проводить инспекцию. Так, холодильник полный, еды на несколько дней, может, даже недели две продержимся. Лишь бы не протухло. Так, что ещё? Что ещё? Вода!!! Если отключится электричество, то не будет и воды! Бегу на кухню. Набираю все возможные ёмкости водой. Бегу в ванную, затыкаю слив, включаю воду. Так. Вода есть. Нужно как-то укрепить окна. Только вот как?