Вступление
Люди пытались влиять на общественное мнение с момента зарождения цивилизации. Это важнейший компонент политических структур, в которые мы превратились. Однако
превращение общественного мнения в оружие – это новое, угрожающее явление в том, как мы взаимодействуем. Появление Интернета и средств массовой информации сделало возможным широкомасштабное манипулирование населением с помощью
целенаправленных, доступных, мультимодальных3 сообщений, которые теперь могут существовать под маской анонимности. В море из миллиарда голосов точно определить отдельные источники стало невероятно сложно [1]. Усилие, которое в некотором смысле сравнимо со сложностью установления личности того, кто кричал “Пожар!”
в толпе. Некоторые будут утверждать, что это сделано намеренно, утверждая, что анонимность необходима для ресурсов, предоставляемых Интернетом. Другие, однако, беспокоятся о непреднамеренных последствиях, к которым это отсутствие подотчетности может привести в долгосрочной перспективе [2].
Независимо от того, какая точка зрения верна, мы считаем, что НАТО должно осознавать угрозу, которую создает наша взаимосвязанность. Тактика, ориентированная на общественность, не исчезнет со временем; они станут более эффективными. Они будут ориентированы на более широкую аудиторию. Более того, они будут становиться все более убедительными. Технологические достижения уже продемонстрировали их способность делать именно это. Не нужно заглядывать дальше утечек информации DNC за 2016
год, чтобы подтвердить скорость, с которой информация собирается и распространяется в интересах противоположной стороны.
Ожидается, что в ближайшем будущем социальные сети, новостные сети, алгоритмы автоматизации, искусственный интеллект, рекомендации по психическому здоровью и, возможно, даже наша собственная физиология будут быстро развиваться. Все это работает на то, чтобы сделать нас более подключенными, более ориентированными на данные и более любопытными. Это будет захватывающая новая эра человеческого взаимодействия. Однако дороги в нашем сознании – это не улицы с односторонним движением. В то время как люди получают информацию, они одновременно передают информацию и данные. В нынешнем виде простые строки кодов однажды смогут идентифицировать и описать все о нас. Наши привычки, наших друзей, нашу веру, нашу культуру, наши предпочтения и даже наши голоса. Впервые война не будет касаться обнаженных тел. Вместо этого война будет иметь дело с
незащищенными умами. Именно этот новый способ ведения войны мы назвали когнитивной войной.
Индивидуальные и организационные когнитивные способности будут иметь первостепенное значение из-за скорости и объема информации, доступной в современном боевом пространстве. Если современные технологии обещают улучшить когнитивные способности человека, они также таят в себе семена серьезных угроз для военных организаций. Поскольку организации состоят из людей, человеческие ограничения и предпочтения в конечном итоге влияют на организационное поведение и процессы принятия решений. Военные организации подвержены проблеме ограниченной рациональности, но на практике это ограничение часто упускается из виду. [1] В среде, пронизанной технологиями и перегруженной информацией, управление когнитивными способностями в военных организациях будет иметь ключевое значение, в то время как развитие возможностей наносить ущерб когнитивным способностям противников будет необходимостью. Другими словами, НАТО будет нужно получить возможность защитить свой процесс принятия решений и нарушить его у противника.
Данное исследование призвано ответить на три следующих вопроса:
• Повышение осведомленности о когнитивной войне, включая лучшее понимание
рисков и возможностей новых когнитивных технологий / технологий человеческого разума;
• Предоставить готовую информацию о когнитивной войне;
• И предоставить аргументы стратегического уровня, чтобы действовать так, чтобы рекомендовать или нет, Когнитивный / Человеческий разум как операционная область.
Появление когнитивной войны
От информационной войны к когнитивной войне
Информационная война (ИВ) является наиболее родственным и, следовательно, наиболее легко сочетаемым типом ведения войны по отношению к когнитивной войне. Однако существуют ключевые различия, которые делают когнитивную войну достаточно уникальной, чтобы ею можно было заниматься в рамках ее собственной юрисдикции. Как концепция, ИВ впервые была придумана и развита в рамках военной доктрины США, а впоследствии была принята в различных формах несколькими странами. Как описал это бывший командующий ВМС США Стюарт Грин, “Информационные операции, ближайшая
существующая американская доктринальная концепция когнитивной войны состоит из пяти "основных возможностей", или элементов. К ним относятся радиоэлектронная борьба, операции с компьютерными сетями, PsyOps, военный обман и оперативная безопасность”. Вкратце, информационная война направлена на контроль над потоком информации. Информационная война была разработана в первую очередь для поддержки целей, определенных традиционной миссией военных организаций, а именно для создания смертоносных кинетических воздействий на поле боя. Она не была рассчитана на достижение прочных политических успехов. По определению Клинта Уоттса, когнитивная война противостоит способностям познавать и производить, она активно подрывает знания. Когнитивные науки охватывают все науки, которые имеют отношение к знанию и его процессам (психология, лингвистика, нейробиология, логика и многое другое).
Когнитивная война ухудшает способность познавать, производить знания или препятствовать их получению. Когнитивные науки охватывают все науки, которые имеют отношение к знанию и его процессам (психология, лингвистика, нейробиология, логика и многое другое).
Таким образом, когнитивная война – это способ использования знаний в противоречивых целях. В самом широком смысле этого слова в этом смысле когнитивная война не ограничивается военным или институциональным миром. С начала 1990-х годов эта возможность, как правило, применялась в политической, экономической, культурной и социальной сферах.
Любой пользователь современных информационных технологий является потенциальной мишенью. Она нацелена на весь человеческий капитал страны.
Наиболее поразительным сдвигом этой практики от военного к гражданскому миру является повсеместное распространение деятельности в области CW(когнитивной войны) в повседневной жизни, которая выходит за рамки обычной конструкции "мир-кризис-конфликт" (с вредными последствиями). Даже если когнитивная война может быть проведена в дополнение к военному конфликту, она также может проводиться в одиночку, без какой-либо связи с привлечением вооруженных сил. Более того, когнитивная война потенциально бесконечна, поскольку в конфликтах такого типа не может быть мирного договора или капитуляции.
В настоящее время существуют доказательства того, что новые средства и методы CW нацелены непосредственно на военнослужащих не только с помощью классического информационного оружия, но и с помощью постоянно растущего и быстро развивающегося арсенала нейрооружия, нацеленного на мозг. Важно признать целенаправленные усилия различных стран по разработке некинетических операций, которые нацелены на человека и оказывают воздействие на всех уровнях – от индивидуального до социально-политического.
