Благодаря стараниям Уродов на трупах почти не осталось плоти, и гниением почти не пахло — одной гарью.

Я обошел все стойбище и вернулся к Вечному Огню. Делать здесь нечего, а ниточка, ведущая к лунопоклонникам, обрывается. Мы, по сути, зря проделали весь этот путь.

В голову пришла мысль, что придется рассказать об этом Кире. Потом явилась еще мысль: у Огнепоклонников может быть не одно селение, и не факт, что вот это пепелище — то, что осталось именно от родственников Киры. На всякий случай я решил прихватить с собой флаг — вдруг Кира определит, какому именно роду-племени принадлежит это полотнище? Что-то подсказывало, что Кира не будет слишком скорбеть. Она давно порвала со своими корнями.

Я оторвал флаг от древка и свернул в рулон. Пока занимался этим, на глаза попалась картинка, нацарапанная, судя по всему, ножом на древке. Я пригляделся и приподнял брови. Знак Вечной Сиберии?

Сунув рулон подмышку, я пригляделся внимательнее. Так и есть, Знак Вечной Сиберии, нарисованный хоть и плохо, но вполне отчетливо. Спутать с чем-то другим затруднительно.

Это как понимать? Здесь побывали сиберийцы и сожгли Огнепоклонников? Или у Голованова есть секретные подразделения, которые выполняют спецпоручения в Поганом поле? А убить они хотели — чем черт не шутит? — нашу команду, поскольку Голованов отошел от моего гипноза, но солдаты столкнулись с агрессивными Огнепоклонниками и убили всех?

Так, стоп, Олесь, не гони лошадей. Зачем тогда секретным подразделениям выдавать себя, рисуя этот Знак?

“Всегда найдется какой-нибудь балбес, который захочет написать на заборе или древке свое имя”, — подсказал внутренний голосок.

У меня волосы на загривке встали дыбом от всех этих соображений. От Вечной Сиберии я никаких подлостей не ожидал, но удар может быть нанесен откуда не ждали.

Но что делали сиберийцы (если это они) так далеко на востоке от дороги на юг?

Я усилил действие В-сканера до максимума, выжимая из него весь потенциал. И уловил шевеление жизни у самой реки. Человеческой…

Я спустился к каменистому берегу, пролез сквозь жидкие заросли камыша и опустился на корточки перед лежащим в прибрежной грязи человеком.

Это была женщина средних лет, еле живая. Рана на ее боку загнила и смердела, вокруг нее носились мухи. Лицо измазано грязью и кровью настолько, что не различить отдельных черт внешности. Одежда превратилась в лохмотья. Она смотрела на меня равнодушно и безучастно.

Жизнь в ней была упряма и слаба, и я бы ее не почуял, если бы не сделал усилие.

— Кто это сделал? — спросил я. — Кто? Кто всех убил?

— Уб… — выдавила женщина, еле шевеля запекшимися губами. Я сомневался, что она меня видит своими заплывшими глазами. — Уб… уб…

— Убили? Кто убил?

Она издала шипящий звук, словно из нее выпустили воздух. А еще это было похоже на смех: “Хххааааа…” Отекшее, синее от ушибов лицо расслабилось, но мой В-сканер сообщил, что жизнь из нее не ушла, упорно цепляясь за плоть. Сколько дней она тут прячется, мучаясь от ран? И почему ее не тронула Погань?

Была еще баба Марина, в девичестве заплутавшая в лесу и забеременевшая от Урода. Погань ее не сожрала, потому что попользовалась. Волки, говорят, тоже не убивают сучек, если встретят в чистом поле, тогда как кобелей разрывают на куски без церемоний. Сколько раз попользовались этой умирающей беднягой?

— Уб… — снова сказала женщина. — Убей!

Я постоял мгновение. Потом взял шпагу, тщательно прицелился и проткнул горло.

Спустя минут десять я вернулся к вездеходу с оформившимся решением. Но сначала надо известить спутников.

— Допрыгались, получается, наши Огнепоклоннички-то, — пробормотал Витька. Он не злорадствовал, просто констатировал факт. При этом усиленно размышлял о чем-то. Я рассказал обо всем, что увидел, кроме той выжившей, которую я самолично укокошил. — Теперь неизвестно, где искать этих Аннитчиков… Никто их не видел…

— Кое-кто видит все, — сказал я, показав пальцев вверх.

Витька вздернул светлые брови. Наверняка подумал, что я имею в виду всевышнего. Но Ива сразу сообразила, о ком речь.

— Это опасно, — сказала она.

— А что для нас сейчас не опасно? — заворчал я. — Раз уж жизнь рисковая, надо рисковать. Пора поговорить с нашим заклятым другом, Ивой-1.

Я мысленно сосредоточился на интерфейсе и “нажал” на иконку Знака Умбота.

— Рада тебя видеть, Олесь, — сказала Ива-1, когда ее образ проступил на интерфейсе. В груди екнуло: я привык любоваться Ивой в теле биобота и совсем забыл, как выглядит виртуальный аватар после Черной ночи Умботов. Ива-1 внешне отличалась от моей спутницы, хотя в целом они были похожи, как у родные сестры. Однако от Ивы-1 (или мне мерещилось?) исходила угроза. У нее были чуть более светлые волосы и пристальный, жесткий взгляд.

— Привет, — сказал я. Не опустился до вранья, что тоже рад ее видеть. Ни хрена я не был рад.

— У тебя есть вопросы ко мне?

— А ты ответишь?

— Зависит от вопроса.

Я поколебался:

— Как себя чувствует Кира?

— Кира чувствует себя хорошо, — без запинки сказала Ива-1. Искусственный интеллект сложно, если вообще реально, поймать на лжи. Ива-1 не моргнет, не сделает паузы, и голос у нее не дрогнет. — Целыми днями просиживает в Сети. У нее уровень доступа Солаги. А это выше Слэвина. Мы проявили к ней доброту и повысили уровень.

“А по мне она скучает?” — чуть не вырвалось у меня.

Но я сдержался.

— Покажи мне ее! — потребовал я, но Ива-1 покачала головой:

— Извини, это запрещено.

— Кем? — разозлился я. — Габриэлем?

— Советом Кураторов.

— Для чего? Вам что, жалко, если я увижу Киру?

— Совет считает, что относительно Киры ты должен находиться в… подвешенном состоянии, — доверительно произнесла Ива-1. — Ты не должен быть ни в чем уверенным на сто процентов. И не должен быть самоуспокоенным. Ты должен быть голодным псом, который, как известно, сторожит лучше. Такое состояние будет мотивировать тебя на достижение целей. Но не сомневайся: Кира в безопасности. И в безопасности до тех пор, пока ты не совершишь глупостей.

У меня сами собой раздулись ноздри. Твари! Значит, шантаж?!

— О каких целях речь? — выкрикнул я, кажется, вслух, хотя беседа с умботом проходила мысленно. Я не стал отвлекаться на внешний мир. Ива и Витька поймут, в чем дело, если я начну орать в пустоту.

— Полагаю, ты в курсе, — ответила Ива-1. — Твоя цель — сбор допартов.

— Так, — сказал я. — А что насчет победы над Единым?

— Это тоже важное дело, — уклонилась Ива-1 от прямого ответа.

Давить на нее и требовать четкого ответа бессмысленно. Если она не отвечает, значит, это запрещено Кураторами. Она даст ровно столько информации, сколько я должен получить по мнению этих вонючих интриганов. Ладно, оставим этот момент на потом…

— Ты наблюдаешь за нами, Ива?

— Конечно.

— И видишь все Поганое поле? Где находятся сейчас Лунопоклонники? Ты знаешь, кто они такие?

— Да, да и да.

— Покажешь дорогу?

Ива-1 помолчала секунду. Выражение лица совершенно не менялось, в отличие от моей персональной Ивы-2, пока та жила лишь на интерфейсе моего нейрочипа.

По всей видимости, вопрос застал Кураторов врасплох, и Ива-1 советовалась с ними.

— Да, — наконец сказала она.

Я обрадовался. И тут меня осенила одна идея:

— А ты знаешь, где расположено Око Ведьмы? Что это за объект? И слышала ли ты о двух сестрах, которые будут в танце с самими собой?

— Это что-то из мифов и легенд диких северных племен. Об этом известно умботу секции Грин. Но я не могу его спросить.

— Почему?

— Запрещено Кураторами.

Я громко и вслух высказался по поводу того, кто такие эти Кураторы и что именно и куда надо им засунуть, чтобы я почувствовал себя счастливым.

— И почему я уверен, что Кураторы действуют незаконно даже по меркам Росс? — добавил я ядовито.