Спросонья Сара подумала, что это мама уронила черный свитер.

Но потом она увидела четыре лапы.

И поняла, что темный комок шерсти – это голова кота.

– Ф-Флинт! – запинаясь сказала мать, указывая на клубок шерсти.

Она продолжала моргать, словно не веря, словно надеясь, что эта жуткая сцена исчезнет.

– Ф-Флинт!

У Сары неожиданно подогнулись колени. Она схватилась за стол, чтобы не упасть.

У кота была оторвана голова. Покрытое черной шерстью тело плавало в луже его собственной крови. Из разорванного горла висели вены.

– Ф-Флинт!

– Что служилось? – в кухню ворвался Лайам.

Его босые ноги шлепали по линолеуму. Он стал рядом с Сарой.

Она схватила его за руку.

– Это мамин кот! Он...

– Кто-то убил Флинта! – с трудом произнесла миссис Морган, глядя на круглую голову.

Лайам испустил сдавленный стон. Он быстро пересек комнату и присел на корточки рядом с трупом. Он внимательно осмотрел тело, потом перевел взгляд на голову.

– Животное, – пробормотал он.

Лайам поднялся и покачал головой.

– Возможно, енот. Или большая собака. Посмотрите! – он махнул в сторону двери. – Задняя дверь открыта настежь!

Миссис Морган охнула и прижала руки к лицу.

– Дверь?

Все трое уставились на открытую дверь.

Мать Сары повернулась к Лайаму.

– Вы действительно думаете, что какое-то животное могло войти в заднюю дверь, убить Флинта и выйти тем же путем?

Лайам кивнул. Он был мрачен.

– А что же еще может быть?

Лайам вышел в зеркальный коридор, чтобы поправить черный галстук-бабочку. Из гостиной до него доносились смех, шуршанье пальто, стук каблучков по деревянному полу.

Наклонившись к зеркалу и поправляя галстук, он заметил в зеркале Маргарет. На ней были кремовая юбка, белая, с высоким воротником, кружевная блузка и открытый кремовый жакет. Было заметно, что она волнуется. Женщина то засовывала руку в карман и тут же вынимала ее, то поправляла маленький желто-белый букетик на лацкане жакета.

«Маргарет, ты нервничаешь больше жениха!» – подумал Лайам.

На короткое мгновение на его лице появилась улыбка, больше похожая на нервный тик.

Я чувствую себя совершенно спокойно. Сейчас, когда церемония вот-вот начнется, я совсем успокоился.

Из гостиной до него доносились голоса. Хлопала наружная дверь. Громкие приветствия. Незнакомые голоса.

Ему хотелось, чтобы свадьба была небольшой. Четыре, максимум пять человек гостей. Вполне достаточно, чтобы все было законно. И вполне достаточно для того, чтобы свадьба выглядела романтично. Саре это необходимо.

Но Сара настояла на настоящей свадьбе. Она должна пригласить свою семью, свою мать, братьев, кузенов, школьных друзей и друзей из колледжа.

Мильтон предложил провести свадьбу у него в доме. А Сара тут же ухватилась за эту идею.

– Прекрасное место для свадьбы! Прекрасное место для того, чтобы начать совместную жизнь! Очень романтично!

Романтично!

Лайам похлопал себя по карману смокинга, где лежала заколка для волос, которую он собирался подарить Саре. Священник из часовни колледжа согласился провести стандартную церемонию. Саре этого было достаточно. Но Лайаму хотелось добавить нечто особенное.

Он вспомнил об их телефонном разговоре вечером накануне свадьбы. Сара нервничала, как школьница. В кругу семьи она снова стала маленькой девочкой.

Лайам объяснил свой звонок желанием убедиться, что она спокойна и настроение у нее хорошее. Но его истинной целью было убедиться, что среди атрибутов, приготовленных ею для церемонии, были и старые, и новые, и синие. Кроме того, он хотел убедиться, что она прибудет в дом Мильтона до него, так что он ее не увидит и они не пройдут рядом до свадьбы.

«Никаких промахов!» – сказал себе Лайам.

Никаких ошибок. Очень серьезное обещание.

А потом у Мэри Бет возникли проблемы с машиной. Она опоздала. Сара и Мэри Бет подъехали к дому Мильтона через несколько секунд после Лайама и Маргарет. Подруга называется!

Лайам молча выругался и отвел глаза. Вовремя ли? Мэри Бет громко извинялась. От ее дыхания шел пар, похожий на дымок. Разговаривая, она словно посылала сигналы ярко-голубому небу. Лайам отвернулся, когда, захватив свадебный наряд, Мэри Бет торопливо пошла с Сарой в дом.

Никаких оплошностей!

Лайам снова мельком увидел в зеркале Маргарет. Она стояла в полном одиночестве и старалась изобразить улыбку.

Не волнуйся, Маргарет! Дело почти сделано. Все обойдется. Все должно быть хорошо. Если только мне удастся завязать этот галстук.

Крепкий шлепок по плечу свел насмарку все усилия Лайама.

– А я тебя искал! – прогудел Мильтон, улыбаясь, словно гордый отец. – Как себя чувствует жених?

– Неплохо! – Лайам улыбнулся ему в ответ.

В своем черном фраке Мильтон словно сошел со страниц романов Диккенса. Обращаясь к нему, Лайаму хотелось называть его «сквайр».

– Позволь мне помочь тебе!

Не успел Лайам возразить, как толстые пальцы Мильтона уже занялись его галстуком.

– Мильтон, пожалуйста, не надо...

– Сегодня холодно, – сообщил Мильтон, не обращая внимания на то, что Лайаму неловко. – Но, друг мой, уже поздно переносить церемонию в дом!

– Холодно, но очень красиво, – настаивал Лайам. – Ясное голубое небо. Солнце искрится на покрытых снегом деревьях. Гораздо романтичнее, чем в доме.

– Ладно, ладно! – Мильтон последний раз дернул галстук и отступил назад, чтобы полюбоваться своей работой.

– Прекрасно! Везет тебе, Лайам! Я тебе завидую! Правда!

"Знаю, что завидуешь", – совершенно серьезно подумал Лайам.

– С твоей стороны было очень любезно предложить свой дом для нашей свадьбы, – сказал он. – Трудно себе представить лучший фон длятакого события. – И добавил: – Сара также навеки у тебя в долгу!

Мильтон от души улыбнулся.

Он стряхнул пылинку со смокинга Лайама.

– А твоей семьи сегодня не будет?

– Нет, не будет, – тихо ответил Лайам. – Моя мать умерла, когда мне не было еще двенадцати лет.

– А твой отец?

– Я с ним не общаюсь уже много лет. Мы с Маргарет... мы убежали от него. Нам... нам пришлось убежать. Мы убежали в Америку и с тех пор ничего не знаем об отце.