Но она была уже в коридоре. Размахнулась кочергой, как бейсбольной битой.
– Смотри, Лайам! Смотри! Нет демонов! Нет их нигде!
– Сара, умоляю!
Сара проигнорировала его яростные вопли. Замахнулась еще сильнее.
Ударила изо всех сил.
И смотрела, как содрогается стена, как трескается зеркало. Слушала, как звучит эхо удара.
– Нет демонов! – закричала Сара. – Ты видишь, Лайам? Нет демонов!
Она снова размахнулась кочергой. Разбила следующую зеркальную панель.
Потом еще.
Женщина двигалась по длинному коридору, размахивая тяжелой кочергой, разбивая вдребезги зеркало за зеркалом.
– Нет демонов! Нет демонов! Ты видишь?
Стук кочерги, треск стекла, удары тяжелых осколков о деревянный пол. И эти звуки, сопровождавшие крики Сары, доставляли ей удовлетворение. Они были такими реальными. Они словно расставляли последние точки в этом кошмаре.
– Ты видишь, Лайам? Нет демонов!
Неожиданно позади себя она услышала жуткий вопль, похожий на вой сирены. И этот вопль перекрывал звон разбиваемого стекла, грохот падающих осколков, перекрывал отчаянные крики Сары.
В крике Лайама было столько боли и ужаса, что Сара остановилась и обернулась. Он сидел на корточках при входе в коридор. Глаза его были выпучены, рот открыт. Мужчина кричал, не переставая.
– Разве ты не видишь, Лайам? Нет демонов!
Сара бросила кочергу на пол. Она громко ударилась о твердый пол и отскочила к стене.
– Нет демонов! Все хорошо! Нет демонов!
Лайам упал на колени. Поднял руки в мольбе. Сара направилась к нему по разгромленному коридору. Под сапогами хрустело стекло.
– Не-е-е-е-е-ет! – запрокинув голову, он испустил новый жуткий вопль.
– Лайам...
Вдруг вопль его резко оборвался. Сара замерла.
Казалось, Лайам задыхается. Он поднял руки, чтобы сжать себе горло. И в этот момент из его открытого рта выскочил язык.
Нет, это был не язык.
Это было нечто лилового цвета. И это нечто раскручивалось из открытого рта Лайама.
Два. Два языка.
Они высовывались изо рта Лайама все дальше и дальше, простираясь по коридору. Языки волнообразно двигались, извиваясь, словно пытались добраться до Сары.
– О, Господи! Нет, Лайам, нет!
Лайам упал набок, обеими руками сжимая горло. Он хрипел и задыхался.
Сара в отчаянии рвала на себе волосы. Не веря своим глазам, она смотрела на эти извивающиеся языки, все дальше и дальше высовывавшиеся из горла Лайама.
– О Господи! О Господи! Что же я наделала?
Лайам стонал и задыхался. Вслед за языками изо рта его показалась желтая пена. Нет, это была не пена. Голова. Желтая губкообразная голова.
– О-о-о! – Сара припала к разбитой зеркальной панели.
Из шарообразной головы выскочили два языка. Открылись два красных глаза. Голова вылезала из открытого рта Лайама, в то время как сам он давился и задыхался, беспомощно хватая руками воздух.
Сара почувствовала, как по коридору распространился отвратительный запах. Тяжелый, напоминающий запах тухлого мяса. В коридоре стало холоднее. Сара почувствовала, как ее щеки покрылись кисловатой влагой, от которой защипало кожу.
Изо рта Лайама показались желтые плечи. Тоже губкообразные, мокрые и блестящие.
Языки шлепали друг о друга. Красные глаза часто моргали, глядя на Сару. Желтая кожа на голове чудовища выглядела мягкой, словно жареное яйцо. И это яйцо перетекало в желтые, волнообразно двигающиеся плечи.
Теперь Лайам лежал на спине на полу, беспомощно размахивая руками и суча ногами. Голова его была запрокинута. Красноглазый демон выскользнул из открытого рта Лайама. Его когтистые задние лапы мягко шлепнулись о пол.
Он рывком вытащил из горла Лайама желтый хвост, похожий на хвост ящерицы. Выпрямился. Языки чудовища продолжали извиваться, переплетаясь друг с другом, как две змеи. Демон тяжело шагнул по направлению к Саре. Двигаясь по коридору, он поднял вверх губкообразные руки. Хвост волочился за ним по полу.
Один шаг. Другой. Потом еще один. Языки извиваются. Красные глаза горят еще ярче.
«Он настоящий!» – подумала Сара.
– О, Господи! Он настоящий!
Потрясенная молодая женщина в ужасе смотрела на демона. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что он собирается напасть на нее.
Она отшатнулась. Повернулась. Попыталась убежать по направлению к спальне. Прочь.
Прочь!
Слишком поздно.
Сара почувствовала, как лиловые языки, липкие и горячие, обернулись вокруг ее шеи. Тянут ее назад. Крепче сжимаются вокруг шеи. Сжимаются, как мышцы удава.
Запах... запах...
Сара застонала от отвращения, схватилась за мокрые бугристые языки и попыталась отцепить их от себя.
Она почувствовала, как горячий губкообразный демон прижался к ней сзади.
Я... Я не могу дышать.
Не могу... дышать.
Она услышала позади себя стон. Услышала шаркающие шаги, хруст битого стекла на полу.
Языки ослабили хватку, и Сара вихрем обернулась.
И увидела, как Лайам обхватил туловище губкообразного демона. Разъяренные языки извивались в воздухе, как хлысты. Когтистые передние лапы крепко вцепились в тело Лайама, разрывая ему одежду и кожу.
Но Лайам держался.
Сара поняла, что он оттащил от нее демона.
Схватил его и отбросил в сторону.
– Сара! Беги! – взмолился Лайам.
Она нерешительно посмотрела на него, изо всех сил вцепившегося в яично-желтую плоть демона.
– Беги! Давай! Беги!
Сара послушно проскользнула мимо них. Бросилась в гостиную. Оглянулась.
В этот момент жуткое создание подняло Лайама и в то же время подняло свое желтое колено.
Все произошло очень быстро. Демон поднял Лайама повыше, затем резко опустил, переломив его спину о свое колено.
Послышался звук треснувшей плоти. Он был похож на звук треснувшего крабьего панциря. Этот жуткий треск словно повис в тяжелой атмосфере коридора. Он продолжал звучать в ушах Сары.
Лайам простонал и обвис в лапах демона. Темные волосы коснулись пола. Голова откинута назад. Глаза тусклые, угасающие, почти безжизненные. Взгляд его упал на Сару.
– Прости меня, Лайам! – воскликнула она. – Ты говорил правду. Мне трудно поверить... Трудно поверить, что ты жил с этим всю свою жизнь.
