Автопилот вывел аэрокар Кирилла в тропосферу Земли, где развил максимально разрешённую скорость, и начал прокладывать путь к Горьковскому морю. Аэрокар то увеличивал, то снижал скорость, чтобы расходиться с другими аэрокарами в тропосфере.

Полёт прошёл незаметно. Пользуясь свободным временем в дороге, Кирилл Брюсов надиктовал на свой смартфон интересующие его вопросы для Екатерины Викторовны, тезисы и возражения, которые возможно было применить в беседе.

Приземлившись на площадке средних размеров, выйдя из аэрокара, Кирилл отметил яркую растительность вокруг посадочной площадки. Площадка была по периметру обсажена цветущими розами. Наверное, даже во всей Голландии роз было меньше.

Кирилла встретил экспедиционный киборг – обычный труженик далёких людских колоний, представляющий из себя человекоподобное существо на гусеничном ходу вместо ног. Киборг дружелюбным роботизированным голосом по космическому протоколу осведомился, как прошёл полёт, уточнил, есть ли необходимость в медицинской помощи и устранении технических неполадок. Услышав отрицательные ответы, киборг попросил следовать за ним. Кирилл отметил этот непривычный роботизированный голос. Его киборги так не разговаривали. Они говорили голосом профессиональных актёров или специальных программ. Роботизированный голос киборгам был подарен неспроста. По мере развития робототехники человек перестал визуально отличать киборгов от людей. Этим стали пользоваться криминальные представители всего мира. Киборгов в виде человека стали использовать, нарушая квоту на живой труд, и в различных мошеннических схемах. Тогда все задумались, как защитить хомосапиенса от обмана. В итоге все производители приняли единый протокол о наделении киборгов роботизированным голосом и размещении на его внешней оболочке светодиодных индикаторов. Индикаторы должны были размещаться на видных местах и покрывать не менее пяти процентов поверхности робота.

За розами, цветущими по периметру площадки, показались другие клумбы с цветами. Пройдя около сотни метров, они вошли в тень сосен и свернули в сторону берега. Киборг привёл Кирилла в беседку, похожую на гостевой домик, расположенную прямо на откосе береговой линии. Из этой беседки открывался один из прекраснейших видов на уходящее в горизонт Горьковское море.

Кирилл зашёл в беседку и сразу приметил Екатерину Викторовну, сидевшую в кресле около камина. Екатерина Викторовна, несмотря на свой возраст, выглядела потрясающе. Кирилл давно заметил, что возраст возрастом, а если женщина ухаживает за собой, то она прекрасна в любом возрасте. Опрятность, доброта, харизма и любовь к себе – то, что ценил Кирилл в людях. Надо же! Он представлял её вредной, дряхлой старушкой, брызжущей слюной. А перед ним жизнерадостная женщина, которая, наверное, даже ходит на свидания. Это не было обманчивым впечатлением первой встречи. Кирилл давно убедился, работая в документалистике с киборгами, что качества человека отпечатываются на его лице на всю жизнь.

– Кирилл, здравствуйте!

– Добрый день, Екатерина Викторовна!

– Ох, давай без лишних фамильярностей. Будем на «ты», давайте отвыкайте.

– А давайте!

– Угощайтесь, пожалуйста, вареньем, сама варила, из дикой груши. Все расхваливают, а я даже не знаю, врут или действительно вкусно… Интересно послушать твоё мнение. Мне лично самой очень заходит. Чай? Кофе?

– Чай, он у Вас, наверное, тоже особенный?

– Ха! Ну как особенный, покупной. Я лично листья не собирала. Обычный чай, но точно не синтетический суррогат, если ты про это.

– Можно зелёный?

– Да, конечно! Робби! – обратилась она к киборгу. – Сделайте нашему гостю зелёный чай!

– Слушаюсь, – ответил киборг своим роботизированным голосом и в подтверждение своих слов один раз моргнул нательными светодиодами зелёного цвета.

– Кирилл! Давай сразу к делу. Думаю, что времени нам понадобится много. Все прекрасно знают, что на интересующие тебя темы я не разговариваю, но тебе повезло. Мне уже не хочется уносить с собой в могилу все свои приключения. Кроме этого, я пережила определенных лиц, которых могла подставить своими мемуарами. А потому сейчас без зазрения совести могу открыть тайны. Сил терпеть враньё и каламбур вокруг всех этих событий больше нет. Спасибо вам! Честно говоря, это вы меня подтолкнули к этому решению.

– Секретность снята?

– Да её никогда и не было. По крайне мере, я ничего не подписывала, кроме соглашения о коммерческой тайне. Но срок её действия вышел несколько десятков лет назад. Космические полёты сами по себе являются очень непростой работой. Каждый полёт индивидуален. В целом полёт проходит, как смесь банальной бытовухи и работы на вредном производстве, поэтому многие космонавты и не любят рассказывать про это. Полёт, который интересует именно Вас, оставил целый рубец в моём сердце. Когда полёт заканчивается, рассуждаешь так: “Было и было! Зачем ещё рассказывать кому-то?! Коллеги поймут без слов, а остальным и со словами не объяснить”. А то, что вы жалуетесь на отсутствие документов в Космической библиотеке, так это, наверное, только из-за того, что её тогда вели неохотно. В те годы первоисточником информации были, в основном, разные частные архивы, корпоративная переписка, которая со временем потерялась.

– Я так понимаю, Вы готовы выступить консультантом в нашем сериале?

– Нет, нет! Никаких вот этих креслокрутских совещаний и бестолкового потерянного времени.

– Мы можем предоставить сценарий на ознакомление и Вы, ты внесешь в него нужные поправки. Это можно сделать дома.

– Кирилл, я давно уже мечтаю издать свои мемуары. Но с литературной точки зрения я не подкована. Честно, между нами, все эти рвения по написанию мемуаров я считаю проявлением одного желания – сделать напоследок в жизни такое, чтобы тебя помнили. И я не лишена этого желания, как и другие смертные люди. Мне хочется, чтобы после меня остался след. Да. Кроме этого хочется, чтобы след остался и о тех многих людях, с которыми меня столкнула судьба. О тех, кто канул в космическую бездну, поэтому у меня к Вам есть такое предложение. Уж поверьте мне! Мне есть, что рассказать! Давайте вы будете, так сказать, автором моих мемуаров?

– Простите, но это как?

– Я набросала текст, но он далёк от идеального. Некоторые места, на мой взгляд, не совсем связаны, и, наверное, постороннему человеку многие вещи будут не ясны. Мне нужен толковый человек, который сможет отредактировать и причесать написанное мной.

Робби принёс чай в необычном глиняном чайнике, потемневшем от времени, и любезно, насколько мог своими резкими движениями, не адаптированными под человеческую пластику, разлил напиток по кружкам.

Екатерина отвернулась куда-то за спину и в следующее мгновение протянула Кириллу свою рукопись, сшитую фиолетовым скоросшивателем.

Кирилл привстал, чтобы аккуратно взять её из рук Екатерины, и немного поклонился в знак благодарности выраженного ему доверия.

– Но одно условие! – Екатерина немного прикашлянула, поправляя голос. – Мне бы хотелось, чтобы потом мои мемуары были в бесплатном доступе. Так что вы мне ответите на это?

– 

Бесплатно?

– Да! Не хочу зарабатывать на этом… На воспоминаниях….

Кирилл слегка отвернулся и заметно поморщился. Работа, которую предлагала Екатерина, была очень кропотливой. Ради неё следовало отказаться от других проектов. Но он уже не раз убеждался, что не всегда и не всё делается ради денег.

– Екатерина! Мне нужно подумать… Поймите меня правильно, мне очень хочется, но нужно полноценно осознать объём работы и наличие моих возможностей.

– Конечно-конечно… Я вас не тороплю с ответом, если не считать только мой преклонный возраст, – пошутила Екатерина. – Будем считать, что переговоры состоялись! Давайте отметим их! Это один из моих любимых зелёных чаев «Иван многолетний». Его делают здесь, неподалёку есть небольшое производство. Чай спрессован в маленькие звёздочки. Когда его завариваешь, звёздочки разворачиваются в полноценные листья. Глядя на этот процесс, я думаю, что созерцаю какое-то волшебство. Словно видишь, как просыпается природа весной. В космосе часто не хватает этих мелочей и приходится их чем-то заменять.