– Пойдем со мной, Уайт, и ты тоже, Тиррел, – пробормотал Пэйли Дюплин. – Есть кое- что, что я хотел бы обсудить с вами сегодня вечером.

– Это насчет той вещи…

– Да, но тихо! – и Дюплин с опаской огляделся вокруг. – Нас троих достаточно. Я не хочу, чтобы в тайне было больше людей, тем более этот человек, – и он кивнул в сторону Нейта Апшура, который стоял, прислонившись к стволу дерева, неподалеку от него.

– Пойдемте. Холм вдалеке – лучшее место. Никто не сможет подобраться к нам на расстояние выстрела, даже если попытается, не будучи замеченным.

– В чем дело, ребята? пробормотал Джек Тиррел, молодой дребезжащий огайонец.

– Подождите – скоро узнаете.

Достигнув холма, о котором шла речь, трое друзей присели среди высокой травы и раскурили свои трубки. Дюплин первым нарушил молчание.

– Ты посмотрел на то, что я тебе показал, Берр?

– Да, это золото. Где ты его взял, Пэйли?

– Золото – посмотрим, – нетерпеливо перебил Тиррел.

– Подожди, луна светит недостаточно ясно, чтобы увидеть его сейчас. Итак, я хочу, чтобы вы обратили особое внимание на то, что я скажу. Взвесьте все хорошенько, потому что от этой ночи может зависеть весь ход нашей дальнейшей жизни. То есть от того, что вы решите. Вы понимаете?

– Да, если бы понимал, то понял бы, но не понимаю, – угрюмо пробормотал Джек. – Ну, продолжай, все равно.

– Вы знаете зачем мы отправились в Калифорнию?

– Конечно! За золотом; за блестящей пылью, за огромными пылающими самородками, большими, как ведро с водой. Вот за чем мы едем, конечно.

– Полагаю, Джек, ты сразу поймешь, когда найдешь его? и Дюплин слегка улыбнулся.

– Да любой дурак знает, что такое золото.

– Ну, я знаю. Но, как я уже собирался сказать, я не думаю, что есть необходимость ехать в Калифорнию за тем, что мы можем получить поближе.

– Что, Дюплин, что ты имеешь ввиду? потребовал Уайт, внимательно глядя в лицо друга.

– Нет, Берр; я честный человек, если не сказать хороший. Тебе не стоит опасаться ничего подобного. Но я расскажу вам все сейчас, при одном условии. Обещайте мне, что никто из вас не проронит ни слова о моей тайне, пока не пройдет год. Это, я имею в виду, при условии, что вы откажетесь принять мое предложение, ибо если вы его примете, я знаю, что вы будете молчать. Ну как, вы согласны?

– Я полагаю, мы можем, Берр?

– Да, хотя я не так давно знаю тебя, Дюплин, я верю, что ты честный человек. Тогда я обещаю тебе, под честное слово человека, что никогда, ни словом, ни знаком, ни намеком не выдам того, что ты доверил мне как тайну.

– И я говорю то же самое; я поклянусь в этом, если хотите, – добавил Тиррел.

– Нет. Я могу доверять вам и без этого. Ну, тогда слушайте! Мне показалось, что я услышал шаги, – предостерегающе пробормотал Дюплин.

– Наверное, это из лагеря, – предположил Берр, поднимаясь на ноги и внимательно оглядываясь по сторонам. – Я ничего не вижу ближе, чем там.

– Может быть, и так; наверное, я нервничаю. Я не хотел бы, чтобы кто- нибудь подслушал то, что я собираюсь сказать, потому что, хотя этого и достаточно для нас троих, но все равно это немного разделит поезд.

– Это?

– Под этим я подразумеваю то, что я нашел – то, на что я наткнулся сегодня днем, когда возвращался в лагерь. Мальчики, я нашел россыпь!

– Что? – заикались оба молодых человека, совершенно изумленные, хотя их мысли уже возвращались к какому- то подобному откровению.

– Это правда, я нашел золотую россыпь, карман, обычное месторождение золота, – пыхтел Дюплин, его глаза пылали.

Уайт пристально вглядывался в лицо Дюплина, словно пытаясь понять, не сошел ли тот с ума. Джек Тиррел переводил взгляд с одного на другого, тоскливо почесывая свою курчавую шевелюру.

– Да, вы только подумайте! Обычная золотая жила, полная самородков такой чистоты, что их можно различить почти с точностью. Я мог бы набить свои карманы за час.

– Где это, где? Пойдемте туда, пока никто не украл! Давай, гром и молния, парень, почему ты не идешь? – пробормотал Тиррел, наполовину раздражаясь.

– Спокойно, Джек, – и Дюплин отчаянным усилием успокоил его ликование. – Ты хочешь, чтобы весь поезд бежал за нами? Нет, нет; мы должны действовать хитрее. Я все спланировал; слушай, и я скажу тебе, что мы должны делать.

– Подожди, Пэйли, – спокойно прервал его Берр. – Начни с самого начала и расскажи все. Во- первых, как ты нашел этот карман?

– Вы знаете, что сегодня рано утром я вышел на охоту. Но мне не повезло, и уже за полдень я не успел выстрелить. Потом я подстрелил козла, после часа работы, пробираясь по скалам. Он упал в пропасть, и очень скоро я нашел проход, по которому можно было идти дальше. Но это была тяжелая работа, и не успел я добраться до долины, вернее, котловины, как начал искать воду. В полумиле от нее я увидел русло ручья и направился к нему. Так оно и оказалось, хотя воды в нем не было. Я отправился вверх по его руслу, надеясь найти водопой или что- то подобное. Примерно через милю русло стало расширяться и становиться более мелким. Тогда я понял, что если найду воду, то только копая ее. В десятке мест я копал, но все было сухо. В одном месте я продолжал копать, пока не сделал яму глубиной почти до плеча, так как песок был прохладным и влажным. Нож наткнулся на камешек, который показался мне галькой, я вытащил его одной рукой и отбросил в сторону. При этом солнечный свет блеснул с той стороны, куда попал мой нож. Я посмотрел – это был тот самый камешек, что у тебя, Уайт, – и увидел, что это золото! – И, приостановившись, Дюплин поспешно смахнул пот со лба, хотя ночной воздух был прохладным и бодрящим.

– Великий Боже! Давай, давай, поторопись! – взволнованно пробормотал Тиррел.

– Один взгляд сказал мне, что это такое. Это было то, ради чего я проехал более пятнадцатисот миль, и вот оно лежит у меня в руке. Говорю вам, ребята, это чуть не убило меня, и я до сих пор не пришел в себя. Я уже наполовину верю, что сплю и все это мне только снится, честное слово. Я просидел целый час, почти боясь пошевелиться, глядя то на отверстие, то на самородок. Я снова и снова повторял себе, что я дурак, что это всего лишь шальной комок, который много лет назад обронили здесь какие – то индейцы. И все же, даже когда я говорил это, верхний слой песка словно таял, являя мне огромные массы золота, чистого и желтого, похожего на окаменевший солнечный свет. На самом деле, на какое – то время я поверил, что сошел с ума от золота.

– Послушай- ка, Пэйли Дюплин, – подозрительно пробормотал Джек Тиррел, когда молодой человек сделал паузу в своей речи. – Лучше думай, что говоришь. Если это шутка – если ты все это выдумал, чтобы посмеяться над нами, – я поссорюсь с тобой! А если нет, то это уже не важно!

– Это не шутка, Джек, мой дорогой друг, а трезвая серьезность. Иногда, правда, мне хочется, чтобы это была шутка.

– Дюплин!

– Факт. Не знаю почему, но надо мной словно нависла туча, как будто надвигается какая- то великая беда. Мальчики, можете смеяться надо мной, но пока я был в оцепенении, я видел перед собой дух моей матери, который звал меня покинуть это место. Она плакала, как мне показалось, как будто мне грозила опасность. Я видел это так же ясно, как сейчас вижу вас. Я бросил самородок и убежал. Но не далеко. Потом я остановился. Ярко – желтые дьяволы, казалось, манили меня назад. Я сделал шаг вперед, и она исчезла. Тогда я вернулся к норе, – и, пока он говорил, Дюплин сильно дрожал.

– И ты нашел ее потом – дыру, я имею в виду? Она не исчезла? – задыхаясь, прошептал Джек.

– Нет, – слабо улыбнулся Пэйли. – Она все еще была там. Я копал тогда, как сумасшедший. Я разрыл землю на дюжину футов вокруг. Смотри, у меня пальцы до крови стерлись. Я нашел еще самородки, еще дюжину, все крупнее этого, лежали близко друг к другу. Я не знаю, насколько велик карман, но я видел достаточно, чтобы быть уверенным, что там есть большое состояние для каждого из нас; достаточно, во всяком случае, чтобы сделать нас независимыми на всю жизнь.