Не успела страна оправиться от внутренних неурядиц, как в начале XIII века ей пришлось испытать монгольское нашествие. Борьба с монголами растянулась на долгие годы (1231–1258), и только междоусобные распри и апелляция части знати к монголам с просьбами устранить соперников привели Корею в конечном счете к капитуляции, хотя и после этого одно за другим продолжали вспыхивать антимонгольские движения.
Монгольское иго длилось несколько десятилетий, на протяжении которых Корея была превращена в плацдарм для монгольского вторжения в Японию. С ослаблением власти монголов в Китае и особенно после начала там мощного антимонгольского движения под эгидой будущих правителей династии Мин в Корее произошел раскол на сторонников монгольской (юаньской) и минской династий, между которыми разгорелась ожесточенная борьба. Сторонники минской династии, во главе которых стал ван Конмин (1352–1374), в 1356 году изгнали монгольские войска с территории страны. И хотя их промонгольские противники не сложили оружия, а в 1374 году сумели даже убить Конмина и захватить власть, продержались они недолго. Ставший во главе корейской армии генерал Ли Сон Ге в 1388 году заставил капитулировать промонгольскую клику. В 1392 году он провозгласил себя основателем новой династии Ли, правившей в Корее до 1910 года.
Корея в позднем Средневековье (династия Ли)
Новая династия энергично покончила с существованием в стране мятежных феодалов, подорвав их экономическую основу: все земельные владения знати, равно как и ее привилегии, в 1391 году были отменены. Вся земля страны поступила в распоряжение центрального правительства и была передана в пользование крестьянам. Чиновники получили право на ренту-налог со служебного надела в соответствии с рангом и должностью. Был создан по китайскому образцу институт цензоров-инспекторов, следивших за порядком в администрации. Системе экзаменов было придано еще большее значение, а военные чиновники поставлены, как и в Китае, ниже гражданских. Страна получила новое название — Чосон, а столицей ее стал Сеул. Статус Чосона был урегулирован в ходе специальных переговоров с минским Китаем: Корея получила автономию в обмен на признание сюзеренитета Китая. И наконец, официальной государственной идеологией вновь стало конфуцианство — на сей раз в его неоконфуцианской чжусианской модификации, тогда как буддизм официальный статус утратил.
Эти нововведения, утвержденные несколькими указами, значительно укрепили власть центра и легли в основу той стабильности, которая обеспечила стране благополучный XV век, но и заложила основы, позволившие династии сохранять свою власть на протяжении более пяти веков. И это при том, что история Кореи отнюдь не выглядит безоблачной.
Уже следующий XVI век в Корее, как и в минском Китае, прошел под знаком ожесточенной борьбы влиятельных группировок — конфуцианских ученых и придворных временщиков, в основном из числа родни вана и высшей знати. Это соперничество сопровождалось казнями, дворцовыми переворотами. А завершился век чужеземным вторжением.
В апреле 1592 года сёгун Тоётоми Хидэёси отправил в Корею 200-тысячную армию, которая высадилась в Пусане и через несколько недель заняла Сеул и Пхеньян, сопровождая свой победный марш по Корее неслыханными зверствами. Однако то, что японцы посчитали окончанием войны, было только ее началом. Они столкнулись с отчаянным сопротивлением корейцев, начавших в их тылу настоящую партизанскую войну. Затем корейский адмирал Ли Сунсин разгромил японский флот и стал господствовать на море, что подорвало снабжение японского экспедиционного корпуса. Сыграла свою роль и помощь со стороны минского Китая. Вскоре Сеул и Пхеньян были освобождены, и война — правда, не сразу, а после многих перипетий — завершилась изгнанием японцев.
Победа, однако, не способствовала, как это часто бывает, укреплению власти центра. В стране с еще большей силой разгорелась междоусобная борьба, в ходе которой наибольшим влиянием пользовались Северная, а затем Западная клики. А тем временем на севере Кореи консолидировалось молодое энергичное государство маньчжуров. Попытки корейцев поддержать минский Китай в его противоборстве с маньчжурами привели в 1618 году к первому столкновению с маньчжурской конницей. Затем были два вторжения маньчжуров в 1627 и 1636 годах, которые вынудили Корею признать себя вассалом империи Цин, тогда еще не завоевавшей Китай. Позже этот вассалитет был подтвержден, причем внешние сношения Корея могла иметь только через Китай (следствием этого было закрытие корейских портов для иностранцев и запрет населению страны покидать ее пределы). Исключение делалось только для строго ограниченной торговли с Японией.
В XVII–XVIII веках в Корее протекали сложные и противоречивые процессы. Совершенствовалась аграрная система и система налогов. В 1608 году был введен единый рисовый налог тэдонми, что, впрочем, не исключало существования некоторых дополнительных поборов. Росло частное землевладение, для противодействия которому (и для предотвращения разорения крестьян) правительство усилило значение государственного кредитования (система «возвратного зерна» хвангок). Ухудшение положения крестьян вело к восстаниям. Назревала необходимость более серьезных реформ.
Реформы короля Ёнчжо в середине XVIII века привели к облегчению налога с крестьян некоторых категорий и к повышению статуса неполноправных. Эти реформы проводились уже на фоне новых политических движений, которые были ориентированы на отказ от традиционных конфуцианских норм и заимствование европейских идей. Больших результатов реформы, впрочем, не дали. В конце XVIII — начале XIX века кризисные явления в экономике вновь проявились, причем на сей раз затронули и города. В первой половине XIX века произошли восстания крестьян и горожан, а в середине века такие восстания уже исчислялось десятками. Новая серия реформ регента Тэвонгуна в 60-х годах XIX века являла собой попытку снять напряжение в стране путем отдельных уступок крестьянам, но их результатом было обострение политической борьбы в верхах, причем в центре ее стоял вопрос будущего страны: продолжать политику изоляции или открыть Корею для внешнего мира.
Давление держав на Корею с требованием открыть порты для торговли и использование при этом в качестве посредника Японии в конечном счете привели к желаемому для колониального капитала результату: на рубеже 80-х годов XIX века Корея оказалась связанной серией неравноправных договоров, которые открыли страну для иностранцев и предоставили им немалые привилегии. Начался процесс превращения страны в полуколонию.
Япония до сёгунов (до XII века)
Заселение островов Японии уходит далеко вглубь тысячелетий, причем здесь, как и во всем островном мире Южной Азии, одни расово-этнические группы на протяжении тысячелетий наслаивались на другие, смешиваясь с ними либо оттесняя их. На основе смешения монголоидных маньчжуро-тунгусских племен с палеоазиатскими малайскими сложилось на рубеже нашей эры ядро собственно японцев, одна из групп которых — Ямато — в III–V веках сумела подчинить себе остальные, заложив фундамент первого на островах государства. Возможно, при этом сыграло свою роль влияние со стороны Китая с его к тому времени уже весьма развитой государственностью. Во всяком случае, известно, что уже в III веке в Японии было немало мигрантов из Китая и Кореи, причем часть их со временем включили в сословие неполноправных бэ (или бэмин). Известно также, что в китайских источниках можно найти упоминания о связях с Японией и присылке подарков от племенных вождей с островов.
Внутренняя структура раннеяпонского государства была типичной: во главе стоял вождь-правитель, его окружала родовая знать, занимавшая ключевые административные посты, включая управление областями и округами, на которые уже тогда была поделена страна. Основную массу населения составляли платившие ренту-налог в казну крестьяне. Кроме них были бэ и рабы, в основном из числа иноплеменников. Эта категория людей находилась в собственности либо государства, либо высшей знати.
