— Если она такая особая, зачем же мы ее сдали в утиль? — поинтересовался Ярослав.

Хороший, кстати, вопрос. Я над ним как-то не задумывался, но, задумавшись, быстро нашел ответ. В этом мне невольно помог сам Ярослав. Очень уж он заинтересованно глядел на меня в ожидании ответа. Небось, прикидывал, знаю ли я его. Я его не знал, но когда Ярослав столь любезно подсветил мне его важность, сообразил.

— Затем, что она должна была уйти кому-то другому, — сказал я, и по глазам Ярослава понял, что вслепую выбил девятку.

Не десятку, потому что я всё еще не знал имени настоящего адресата. Хотя, учитывая, что у них тут целая организация, вряд ли они ограничились бы одной капсулой, будь она хоть трижды уникальной.

— Думаю, у вас тут вообще взлом капсул поставлен на поток, — продолжил я. — Отследить это будет нетрудно. Вы же их официально отправляли на утилизацию. А Кузнецов покрывал взломы, оформляя их как случайные поломки. Так ведь?

Ярослав молча буравил меня взглядом. В его глазах отражалась напряженная работа мысли. Ну да, подумать ему было о чем.

— Думаю, всё так, — сказал я. — Так что я, наверное, поделюсь своими соображениями с департаментом, они разберут эту капсулу по винтику, найдут остальные и выяснят, что же в них такого интересного. И почему-то мне кажется, что им это не понравится.

Ярославу моя идея точно пришлась не по вкусу. У меня был бластер в руке и Медичка за спиной, и даже при таком раскладе он откровенно прикидывал, как бы на меня наброситься и завладеть оружием. Не рискнул.

— Как я слышал, департамент вас тоже не любит, — осторожно заметил Ярослав.

— Меня никто не любит, — ответил я. — Я сыщик. И мне нужна правда. Думаю, из вас ее вытрясти проще, чем потом из департамента, и это единственная причина, по которой мы с вами разговариваем. Но если вы предпочитаете долгий кружной путь, мне, наверное, будет сложно вас переубедить.

Выглядело так, будто переубеждать не понадобится, но я дал ему время, чтобы дойти до этой мысли самому. Он уложился в десять секунд.

— Ладно, слушайте, — сказал Ярослав. — Не знаю, что вы там себе вообразили, но мы тут вовсе не какая-нибудь там мафия.

— И чем же вы занимаетесь? — спросил я.

— Мы спасаем человечество.

4.02

Что ж, Ярославу удалось меня удивить. Медичка удивилась меньше. Слухи про неких повстанцев ходили среди странников уже давно. Те якобы боролись с марсианами, но их, как и самих марсиан, никто толком не видел.

— Марсиане кукловодят из тени, — пояснил Ярослав. — Сами на передний край не лезут. За них всю грязную работу делают агенты.

Последнее слово он произнес, как сплюнул. Так, наверное, самый убежденный фанат «марсиан» мог бы сказать про «земляшек».

С агентами повстанцы время от времени сталкивались — как выразился Ярослав, с переменным успехом, хотя общий счет был пока не в пользу восстания — однако это были всего лишь исполнители, которые, как показал пример агента Кузнецова, и сами-то не знали, на кого они на самом деле работают. По крайней мере, приказы им отдавали люди. Ну, или те, кто были похожи на людей.

К слову сказать, в одной из своих первых книг Успехов подал марсиан как потомков земных колонистов. Хорошая, кстати, была идея. Она объясняла и внешнее сходство, и одинаковые условия для жизни, и даже за каким лешим марсиане вообще затеяли это вторжение. По Успехову марсиане вознамерились «вернуть родную планету себе», прикрывая звучными лозунгами банальную экспансию.

Однако большинство игроков, причем с обеих сторон, восприняли идею в штыки и буквально завалили разработчиков петициями с протестами. Пришлось Успехову спешно дописывать, что это не официальная версия, а лишь теория, которую всерьез рассматривали лишь некоторые ученые, тогда как земная наука в целом пока не в курсе дела, что там на Марсе. Как можно было проморгать такое событие, как колонизация Марса землянами, осталось за кадром, но игроков объяснение устроило, а это было всё, что требовалось разработчикам «Войны миров».

Интересно, тогда Успехов попал пальцем в небо или ему действительно перепал кусочек подлинной картины мира? Он ведь всегда был близок к разработчикам, кем бы они ни были. Я бы не удивился, узнав, что они были марсианами.

— Но у нас есть шанс к ним подобраться, — заявил Ярослав, сбив меня с мысли.

— С помощью особенных капсул? — уточнил я.

— Именно так, — тотчас ответил Ярослав.

Мне в этой поспешности сразу почудилось, будто бы он чего-то недоговаривал. Бывали у меня такие типы в разработке. Вроде бы и активно сотрудничал со следствием, и сам сознавался, но только в мелочах, норовя утопить в них свои главные грехи. Вот они с такой же спешной готовностью выдавали то, что, по их мнению, сыщик хотел услышать.

— Это — правительственные капсулы, — пояснил Ярослав на мой вопросительный взгляд. — Для министров и выше. Они их используют для того, чтобы встречаться с марсианами. У нас есть возможность приобретать их на подставное лицо. Дальше, как вы правильно поняли, мы их как бы ломаем и через списание передаем своим людям.

— Так вы всё-таки видели марсиан? — спросила Медичка.

Ярослав покачал головой и ответил, что еще рано. На этот раз мы с Медичкой удивились примерно в равной степени.

— А что толку на них смотреть? — пояснил Ярослав. — Нет, вначале мы соберем достаточно капсул, чтобы отправить туда полноценную группу захвата и одним ударом покончим с врагом!

— Звучит излишне оптимистично, — сказал я.

— О, когда мы захватим марсианских лидеров, у них не останется другого выбора, кроме как сложить оружие, — уверенно возразил Ярослав, после чего добавил: — Но сами понимаете, успех этой операции во многом зависит от внезапности, и мы не можем позволить кому бы то ни было вспугнуть их раньше времени.

Тут он покосился на бластер в моей руке. Я по-прежнему держал его так, чтобы у Ярослава не было ни единого шанса как-то изловчиться и перехватить оружие.

— Поэтому вы убили сыщика? — спросил я.

— Не я, — сразу уточнил Ярослав. — Но, скажу вам честно, он сам виноват. Он хотел идти законным путем, а куда там идти? Там все правительства с потрохами куплены! На этой войне такие деньги делаются, что его бы всё равно убили.

— Поэтому его грохнули вы, — повторил я.

— Это сделала та девица, — снова уточнил Ярослав, указав на окно, за которым всё еще мигали полицейские огни. — Но она сделала это ради всего человечества.

Прозвучало это излишне пафосно, но я в своей работе сыщиком не раз слышал и более патетические речи. Не все хакеры ломали программное обеспечение ради прибыли. Идейных среди них тоже хватало.

— И что же выиграло от этого всё человечество? — спросил я.

— Я же говорю вам, — ответил Ярослав. — Мы покончим с марсианами. А без поддержки пришельцев у правительств не останется выбора, кроме как прекратить эту войну. На Земле, наконец, настанет мир.

— Да ладно, — Медичка насмешливо фыркнула.

— Да, воевать люди могут и сами, — сразу согласился Ярослав; видать, этот аргумент был для него не в новинку. — Но скажите мне, где они возьмут новое оружие, снаряжение и инопланетные припасы? А когда в их якобы игре начнутся перебои со снабжением, вся легенда посыплется, как карточный домик. Нет, им придется сказать людям правду. Ту самую правду, которую хотел донести до людей ваш друг. Присоединяйтесь к нам, и однажды мы вместе сделаем это!

Вот ведь как вывернул. И, возможно, даже не соврал. По крайней мере, звучало складно. Опять же, если Ярослав действительно надеялся перетянуть нас на свою сторону, то начинать с откровенного вранья — не лучшая основа для будущего сотрудничества.

Другое дело, что это только в кино достаточно накостылять главному злодею, и его империя зла рушилась сама собой. В реальности — если мы действительно в реальности! — так просто не отделаешься. Однако Ярослав, похоже, был полностью уверен в грядущей победе и теперь предлагал нам разделить эту уверенность, влившись — вместе с капсулой Алексы — в ряды их организации.