— А рану? — спросил я.

— До свадьбы заживет, — оптимистично заявила она. — Медицина у нас клёвая. Уж поверь мне.

Хотелось бы верить. Впрочем, мне не раз прилетало в «Войне миров», и куда серьезнее, если считать по потерянным пунктам жизни. Как-то, помнится брал Белого Ящера — того самого хакера, который для мутантов чит на двойной уворот написал — и он огонь всего отряда на мне сконцентрировал. Медик едва успевал отлечивать. Я тогда получил не меньше двадцати ран, и это ж в каком состоянии должен был быть?

А тогда, помнится, отлично себя чувствовал. Разве что голова немного кружилась, но тогда я списал это на общую усталость. Две недели этого паршивца выслеживал, почти не вылезая из капсулы.

Что ж, получается, я и его грохнул? Ему три единицы выпали. Нет, его ж потом в полиции еще допрашивали, прежде чем сдать департаменту. Хотя, если виртуал там, а не тут, то могли что угодно нарисовать. Как, впрочем, и здесь. И кому верить?

Я осторожно надел шлем обратно на голову. Едва успел защелкнуть крепления, как боль в плече полностью угасла. Я взглянул на него через забрало. Выглядело так, будто бы всё в порядке, даже костюм химзащиты не помялся. Запах горелой плоти тоже исчез, а труп толстяка вновь обрел прежний благообразный вид.

— Вот такие дела, — сказал мне Леший. — А на границе в запретную зону придется всю электронику отключить, так что если идешь…

Он развел руками, мол, сам теперь всё понимаешь. Я не был уверен, что понимаю всё, да и червячок сомнения всё-таки тихонько, но грыз изнутри, однако и от увиденного так просто не отмахнешься.

— Иду, — сказал я. — Еще минуту.

Леший оглянулся назад, и сказал, что минута у нас точно есть. Я быстро обшарил карманы агента. Не то, чтобы я всерьез надеялся что-то найти, и не нашел ничего, кроме клетчатого носового платка в кармане брюк, но это помогло мне настроиться на рабочий лад. На ноги я поднялся уже собранным и готовым действовать.

— Мы тебя проводим до места, и покажем, где и как проходить границу, — пообещал Леший. — А дальше ты уж сам как знаешь.

— Спасибо, — сказал я.

— Спасибо будет по ту сторону, — ответил Леший. — Идем.

Я шагнул было следом за ним, но оглянулся на толстяка.

— А его, что, здесь оставим?

— А нахрена он нам дохлый нужен? — отозвался Леший. — Потом уборщики приберут.

— Роботы-уборщики? — переспросил я. — Так это не игровая условность? Они тоже существуют?

— Существуют, — отозвался Леший. — А ты думал, раненые после боя сами по больницам разбегаются? — он усмехнулся, потом вновь стал серьезным и добавил: — С ними нам, кстати, тоже встречаться не резон. Лишние свидетели, сам понимаешь.

Его команда уже топала нам навстречу. Стрелки тащили какие-то черные ящики, очень похожие на компактные гробы. Бродяга тяжело опирался на свою винтовку, как на костыль. Пушкарь нес на плече турбобластер и морщился на каждом шаге. Медичка, размахивая инъектором, предлагала ему помощь, но тот отмахивался. Погибшего стрелка оставили лежать в коридоре, аккуратно сложив ему руки на груди. Тоже, стало быть, уборщики приберут.

— Сыщик, мы в твою машину все поместимся? — спросил Леший.

Я окинул его команду критическим взором и ответил, что разве что навалом.

— Не впервой, — ответил на это Череп.

— Тогда грузимся на треножник, — велел Леший. — И едем до запретки.

Первая часть предложения была встречена с заметным энтузиазмом, вторая — нет.

— Прямо сейчас? — тихо проворчал Бродяга. — А можно туда не ехать?

— Можно идти пешком, — ответил Леший. — Только не отставай.

— А в чем проблема ехать прямо сейчас? — спросил я.

— Скоро узнаешь, — проворчал Бродяга, проходя мимо меня.

— Там не только электроника глушится, но и наноботы не работают, — пояснила Медичка.

— Будет хреново? — спросил я, вспомнив, как без шлема плечо прихватило.

Бродяга пообещал, что еще как будет, а Леший спросил, не передумал ли я.

— Нет, — сказал я.

— Тогда отставить все жалобы, и приступить к погрузке, — скомандовал Леший.

Мы прошли через шлюз. Машина опознала меня и развернула трап. Я поднялся первым. Одно из двух пассажирских кресел занял Пушкарь, кое-как втиснув в уголок свое оружие. На подлокотнике пристроилась Медичка. В другое кресло опустился Леший. Остальные расположились на броне, приторочив к выступающим узлам свои ящики.

Любопытства ради я взглянул на панель управления без шлема. Она ничем не отличалась от себя самой при взгляде через забрало, разве что сигнальные огоньки горели тусклее.

— Надеюсь, нас мутанты пропустят без боя, — сказал я, и взялся за рычаги.

Треножник начал неспешно переставлять ноги.

— А почему нет? — спросил Пушкарь.

— Они напали на меня, когда я вошел в сектор.

— Они нападают на всех, кто приходит, — спокойно пояснил Леший. — Но никогда не возражают, если кто-то уходит. Особенно, если уходим мы.

— Я думал, это ваш сектор, — заметил я, направляя треножник к грузовому люку.

— Мы не задерживаемся долго на одном месте, — отозвался Леший. — Сам понимаешь. Только пустишь корни, и агенты тут как тут. Так что мы кочуем.

— Как мутанты? — спросил я.

— Вроде того, — сказал Леший. — Поэтому у нас с ними… — он сделал рукой неопределенный жест и добавил: — Сосуществуем, в общем.

— Понятно.

Треножник сделал шаг из ворот в болото и мягко покачнулся. Какая-то пичуга стремительно взмыла из-под ноги и с возмущенным криком умчалась прочь. Мутантов нигде не было видно. Ни живых, ни павших на недавнем поле боя. Деревня отсюда казалась вымершей.

Пушкарь протянул руку, указывая на пару черных точек на экране заднего вида. Они быстро увеличивались, принимая очертания эдаких механических осьминогов, только почему-то летающих. Причем летящих очень шустро.

— Уборщики? — спросил я.

— Похожи, — ответил Леший, вглядываясь в экран. — Но они появились слишком быстро для уборщиков.

— Значит, их прислали агенты, — спокойно сказал Пушкарь.

— Похоже, сыщик, твоя идея прогуляться на запретку уже не секрет, — заметил на это Леший.

А еще было похоже, что он готов включить заднюю. Меня это категорически не устраивало. Только не сейчас, когда я так близко к цели и все мосты уже сожжены.

— Точно нет, — сказал я, постаравшись, чтобы мой голос звучал максимально уверенно. — Они появились еще до того, как я вообще узнал, что мне туда понадобится.

Все в кабине уставились на меня с искренним интересом.

— Я честно не знаю, что им надо, — добавил я. — Но сегодня мы с ними постоянно пересекаемся.

— Значит, вы гоняетесь за одним и тем же, — сказал Пушкарь.

— Не исключено, — признал я. — Только я пока так и не понял, за чем тут на самом деле гоняюсь я.

2.08

Сборщики за нами гоняться не стали. Один поначалу увязался было следом — всё-таки не часто встретишь марсианский треножник с зелеными странниками на броне — но потом вернулся к кораблю и оба робота шустро занырнули в грузовые ворота.

Я на всякий случай прибавил скорость, и мы быстро дошагали до перехода.

— Куда дальше? — спросил я у Лешего.

— Сейчас — отсюда, — ответил он. — И лучше бы побыстрее.

Я кивнул и направил треножник в проход. Мир, как ему и положено, поплыл. Первыми в единую массу слились деревья, затем кусты вдоль дороги и, наконец, сама дорога. Под ногами треножника переливался бурый поток. Интереса ради я потянул с головы шлем.

— Я бы не рекомендовала, — тотчас подала голос Медичка. — Мозг поплывет.

— Сильно? — спросил я.

— Не очень, — сказала она. — Но мы сейчас шпарим километров под восемьдесят, а ты за рулем.

Я быстро защелкнул крепления обратно. Если судить по тому, как быстро пролетали отдельные едва различимые пятна, мы мчались, пожалуй, даже под сотню. А ведь на поле боя треножник даже на форсаже не разгонялся больше двадцати километров в час. В самом бою машины так и вовсе шли со скоростью пехоты, чтобы не отрываться от нее, а вот мотануться в магазин на ремонт можно было и в ускоренном режиме.