И справку положить забыли. У всех нормальных игр есть помощь, хоть в виде одной картинки по нажатию той же F1. F2 — сохранить, F3 — загрузить. Привязку клавиш ещё по первому Quake помню, даром что играл в далёком-предалёком детстве. Я стукнул себя по лбу. Почему мне надо именно выйти отсюда? А вдруг это место изначальное, типа Амбера Роберта Желязны, и Земля лишь отражение, в которое нужно что? Не выйти — войти!
— Да поможет мне F1, да сохранит меня F2, во имя Ctrl-Alt-Delete, Enter!
* * *
Я сдвинул вверх слайдер зазвеневшего будильника и посмотрел на время. Шесть ноль-ноль. Первый раз такое, обычно просыпаюсь уже к напоминанию. Кроме времени, ничего не изменилось: ни солнце, привычно пробивающееся сквозь шторы, ни сегодняшняя дата. Девятая подряд среда.
— Меню персонажа, — произнёс я, чтобы проверить свои характеристики.
Честно признать, ожидал всего чего угодно, но только не этого. Ничего не произошло, никакого окошечка с моим изображением, никакой таблички со статами. Реальный мир есть реальный мир, фантастикой здесь и не пахнет. Я родился слишком рано для всеобщего киберпанка. Максимум, на что можно рассчитывать — это установка под кожу чипа с электронной версией паспорта, СНИЛСа, банковской карты и тому подобного. Совсем забыл про самое главное — туда можно прошить единый проездной. Правда, у нас ничего, кроме автобусов, нет, поэтому его универсальность сильно ограничена. Конечно, если ты инвалид и у тебя есть деньги, можно установить навороченные протезы, которые вполне себе управляются прямо из мозга. Но мир ещё не дорос до того, чтобы люди специально отрывали от себя «ненужные запчасти» для замены их на механические. Впрочем, гиков всегда хватает, не исключено, что где-то такое и практикуется.
Поэтому без апгрейда организма, а, в частности, глаз, ни о каком меню речи идти не может. Или может? Происходит же со мной дичь с зацикленным временем. Нужно вернуться к балахонщику и спросить. Возможно, я упускаю какую-то важную деталь и постоянно тыкаюсь в стенку как слепой кутёнок, хотя рядом есть открытая дверь.
Сидеть дома не хотелось. Ничего нового не увижу: сосед начнёт ремонт и у него взорвётся баллон с газом. Такая себе смерть. Я вспомнил об упавшем на голову куске перекрытия. Не слишком аппетитное зрелище для тех, кто останется жить в той версии вселенной. Да какая мне разница? Я тут, здесь и сейчас, чего переживать о реальностях, которых, может, даже и не существует.
Завтракать не стал, не успею ещё оголодать за два часа. Почти два часа. Футболка в который раз осталась неглаженой, а зубы нечищеными. Общаться с живыми людьми мне не хотелось. А ты, что ли, мёртвый? Я не знаю какой. И вообще, заткнись.
Утренний двор был пуст. Бабки ещё не успели рассесться на скамейке, а Петрович ещё ехал сюда на своей «Гранте». В старом гаражном кооперативе, наверняка с названием типа «Мотор» или «Стартёр», у него имелся бокс, доставшийся то ли от отца, то ли от деда. Достался вместе с кучей всяческого хлама, которую Петрович с усердием хомяка регулярно пополнял. Не исключено, и газовый баллон тоже перешёл по наследству, а не взялся из прошлой квартиры.
Так и не решив, куда пойти, я просто зашагал в сторону реки. В прошлый раз созерцание воды хорошо отвлекло меня от дурных мыслей. Только они оказались правдой. Странной и невозможной.
Берег встретил меня парочкой рыбаков и чайками. Птицы, как обычно бывает, не кричали, а кучковались на песке и молчали. Чего не скажешь о любителях помедитировать с удочкой. Двое рыбаков о чём-то разговаривали на повышенных тонах, я бы даже сказал, они переругивались. Не поделили место или ещё что. Может, вообще спорили о преимуществах разных видов прикормок. Поди этих товарищей разбери, у каждого свои хитрости и способы.
Одним из рыбаков был тот самый утренний пьянчужка. Однако сейчас он стоял на ногах вполне уверенно. Да уж, ему немного надо, чтобы привести себя в более весёлое состояние. Ведь к моему прошлому приходу мужика так штормило, что только и спасало заземление, а точнее, «заводнение» в виде удочки.
Меня рыбаки не видели, так как были очень заняты своим спором. Но и я стоял сверху на набережной, а к воде ещё надо спуститься. Внезапно у одного из них в руке что-то блеснуло.
Никаких киношных размахиваний ножом перед лицом, только короткий резкий тычок в бок. Спор затих, воцарилось молчание. Мой знакомый «пьянчужка» осел на песок. Он не кричал, а с непониманием во взгляде зажимал рукой рану. Второй рыбак быстро огляделся и, забыв лежавшие на берегу снасти, резко припустил в сторону лестницы наверх, которая находилась в ста метрах отсюда.
Вот это поворот. То есть в прошлый раз никто из подошедших позже не заметил ничего странного в поведении раненого рыбака, а тот, в свою очередь, по какой-то причине не мог позвать на помощь! «Запоминай прожитый день, — всплыли у меня в голове слова балахонщика. — Ты их узнаешь».
И где-то на грани слышимости прозвучал колокольчик. Или показалось? Нет, в мыслях появилось чёткое осознание, что убийство на берегу реки не должно произойти. Я бросился на помощь, но, не успев пробежать и нескольких шагов, остановился. Никогда ещё поспешные выводы не приводили к хорошему результату.
На разборку между рыбаками я всё равно опоздал, сейчас сделанного уже не вернёшь, и приложением подорожника проблему не решишь. Да и, как мне помнится, «пьянчужка» коньки отбрасывать в ближайший час не собирался. В подтверждение моих мыслей раненый рыбак стал приподыматься, продолжая держаться за бок. И что же лучше? Вызвать скорую или дождаться следующего раза, чтобы пресечь саму попытку убийства?
У тебя удача минус десять, а ты стоишь и телишься. Попробуй оба варианта, кто знает, какой из них сработает? Ладно-ладно, уговорил. Я достал из кармана джинсов телефон и набрал 112.
Резкая боль в спине заставила меня выронить смартфон из рук. Тот жалобно звякнул об асфальт и отскочил в сторону. Я обернулся, но только лишь для того, чтобы пропустить второй удар ножом. На этот раз в живот. Ноги стали ватными и как-то внезапно перестали меня держать, в глазах помутнело. Боли от удара головой об асфальт я уже не почувствовал. Изо рта потекла струйка крови.
— Это что-то новенькое, — сквозь шум в ушах послышалось мне.
Я попытался сфокусировать взгляд на склонившемся надо мной человеком, но не смог даже разобрать черты лица. Как он так быстро и незаметно подобрался ко мне с берега? А тот ли самый человек это был?
Глава 5
У вас есть план, мистер Фикс?
Мир вообще странная штука. В детстве тебе кажется, что он статичен и не изменяется со временем. И ты думаешь, так будет всегда. И солнце, и мама, и твои друзья со двора. А потом всё начинает меняться с такой быстротой, что и не успеваешь уследить. Родители умирают, друзья разбредаются кто куда, и только солнце продолжает всё так же светить.
Я лежал на кровати, слушал надоевшую мелодию будильника и радовался солнечным лучам, пробивающимся сквозь неплотно прикрытые шторы. Хоть какая-то стабильность на следующие шесть с половиной миллиардов лет. «Жаль только — жить в эту пору прекрасную уж не придётся — ни мне, ни тебе»[4].
Телефон замолчал, затаившись на пять минут. Сегодняшний день начался как обычно, если, конечно, не считать этого дурацкого сна, в котором странный человек в балахоне с капюшоном, скрывающим лицо, так и не предложил мне бросить три игральных кубика. Балахонщика вообще не было, как и серого туманного мира с одинокой шахматной доской. Ничего не было. Словно щёлкнули тумблером — и я проснулся в своей квартире ранним утром среды двадцать восьмого июня.
Что-то произошло, а что понять трудно, так как я до сих пор не знаю правил игры, которая ведётся уже девятый день к ряду. А девятый ли? Петрович же даже и не подозревает, что он раз за разом едет откуда-то на своей Гранте, везёт стройматериалы и пресловутый баллон с газом, чтобы начать делать ремонт. Ага, ремонт невозможно закончить, его можно только приостановить. Бедный Петрович… Ему так и не суждено натянуть потолок. Современный Сизиф. Как и я.
