Семь сорок девять, семь пятьдесят. Тик-тик-тик-тик. Пятьдесят одна секунда, пятьдесят две. Ну же! Пятьдесят девять. И!

* * *

— Бросайте кубики, чего вы ждёте?

— Да едрить твою за ногу! Как в этот раз?

Я попытался вспомнить последние мгновенья перед смертью. Кажется, мне что-то впилось в правый глаз. И это что-то, похоже, было осколком экрана смартфона. Взорвалась батарейка? Серьёзно?

— Бросайте кубики, чего вы ждёте.

— Послушай, как там тебя. Может, наконец, объяснишь, что происходит, и кто ты такой? Знаешь, мне уже надоело постоянно наступать на этот сраный саморез! Ну должна же быть причина твоего и моего нахождения здесь. А, кстати, где это — здесь?

Я оглянулся по сторонам, но ничего, кроме уже знакомого стола с пустой шахматной доской и этого балахонщика, не увидел. Вокруг только серое туманное ничто. Я попытался встать, но не смог: вместо ног и нижней части туловища был тот же туман. Джинн недоделанный.

— Бросайте кубики, чего вы ждёте?

— Ничего не жду, бросаю, — упавшим голосом проговорил я и кинул на стол три красные кости, что неведомым образом оказались в руках.

— Один-один-один. Не повезло. Попробуйте в следующий раз.

Глава 3

Одной смерти не бывать, а семи не миновать

Один-один-один, или сто одиннадцать, или один час пятьдесят одна минута — именно столько я и живу после пробуждения. Каждый раз, каждый долбанный раз, и ничего с этим не могу поделать. И балахонщик молчит, на вопросы не отвечает. Не взялся же он из ниоткуда, так не бывает в нашем материальном мире. Или бывает? Сходить, что ли, в церковь? Место силы какое-никакое, намоленное. Всегда хотел узнать, существует ли кто-то там наверху. Вот сейчас и проверим.

Я хоть и был крещён в детстве, но крестика никогда не носил и в бога особо не верил. Разве что иногда в университете. Но покажите мне студента, не уповающего на чудесное вмешательство при сдаче экзамена, которого он не выучил. Да и не собирался, в общем-то. Прямо как в старом анекдоте, где студенты из политеха, в отличие от вечно зубрящих медиков и будущих учителей, весь семестр беспробудно пьют, а во время сессии начинают усиленно молиться. «На меня надеются, им-то я и помогу».

Жаль, медальона с головой волка нет, как у ведьмаков, а то бы сразу проверил гипотезу. Но на нет и суда нет, будем действовать по старинке. Дождёмся очередного финала самого глупого из дней.

Ага, это я уже успел встать, одеться и дойти до церкви. Даже не позавтракал. Да и зачем? Всё равно скоро умру, чего нагружать себя и свой желудок лишней работой? Где-то в Швеции от моих слов наверняка застонал один мужичок в полном расцвете сил. Дауншифтер Карлсон, живущий на крыше. Бомж по-нашему.

Несмотря на отсутствие людей, дверь в храм была открыта. Дворника, усердно подметающего территорию, я в расчёт не беру. Шапки на мне нет, поэтому и снимать её не пришлось. На всякий случай перекрестившись, я вошёл внутрь. Пахло здесь довольно приятно и свежо. Никакой духоты от горящих в другие дни свечей. И тихо. Торжественно тихо.

Я прислушался к своим ощущениям. Ничего необычного. По крайней мере, адским порождением тьмы я точно не являюсь. А не окропить ли себя святой водой для полной уверенности? Можно, конечно, попробовать, однако где её взять? Реальная жизнь не компьютерная ролевая игра, названия предметов не подсвечиваются. Да и сама идея попахивала идиотизмом. Но всё же, осмотревшись, я заметил стоящий у стены небольшой бачок с краником. Примем за рабочую версию, что у любой воды в храме есть, так скажем, остаточная святость.

Я подошёл и, воровато оглядевшись по сторонам, повернул задвижку. Ничего не произошло — бак оказался пуст. Ну и ладно, всё равно идея, как и говорил, была так себе. Лучше подожду в тишине назначенного мне срока.

Однако уже через пять минут в церковь заглянула какая-то старушка. Сначала, правда, послышались довольно громкие причитания по поводу закрытой лавки, и только потом я увидел саму пожилую прихожанку. А ещё через несколько минут паломничество стало постоянным. Торжественная тишина развеялась.

На часах семь сорок девять, осталось недолго. Хм, а что, если все реальности продолжают существовать и после моей смерти? То есть это не день начинается заново, а просто сознание переносится в другое тело и в другую параллельную вселенную? И если церковь сейчас внезапно сложится как карточный домик, то вместе со мной погибнут и все ни в чём не повинные бабульки? Меня пронзило холодом. Я со всей дури бросился к выходу.

* * *

— Бросайте кубики, чего вы ждёте?

— Снова-здорово, давно не виделись.

Все мои попытки вспомнить последние мгновения жизни ни к чему не привели. Только тот сумасшедший рывок из церкви, темнота, и вот я уже сижу перед человеком в балахоне. Человеком ли? Кто скрывается под капюшоном? Эльф, гном, орк, анунак с планеты Нибиру. Или никто. Вообще никто. Это голографическая проекция модели, у которой есть только видимая поверхность, такая объёмная пустышка.

— Скажи, что на этот раз приключилось? — безо всякой надежды спросил я.

— Микрометеорит, — внезапно балахонщик нарушил привычный ход событий.

— А? — удивлению моему не было предела как из-за ответа, так и из-за нелепости смерти. — Хочешь сказать, мне на голову упала каменюка из космоса? А ещё поглупее варианта ты не мог придумать?

— Нет, тебя ударили им по затылку, — мне показалось, голос чуть ожил.

— Уже легче, — я облегчённо вздохнул. — Слушай, раз уж мы с тобой заговорили, может, наконец, расскажешь обо всём поподробнее?

— Найди фигуру, — произнёс балахонщик.

— Фигуру? Какую фигуру?

— Бросайте кубики, чего вы ждёте? — ответа не последовало, голос стал прежним.

— Стой, погоди, я ещё ничего не узнал!

— Ваше время истекло, — кубики самопроизвольно вылетели из моей ладони и упали на стол. — Один-один-один. Не повезло. Попробуйте в следующий раз.

* * *

«Хоть что-то прояснилось», — с этой мыслью я открыл глаза. Сквозь неплотно прикрытые шторы проглядывало солнце.

Фигура… Совершенно непонятно, что конкретно имел в виду тот человек в капюшоне. Да, буду пока считать своего странного собеседника за человека. Зачем плодить сущности? А то так докопаюсь до версии второго я из подсознания.

На самом деле не прояснилось ничего. Почему мне постоянно не везёт? Один раз — случайность, второй раз — совпадение, но дальше начинается система. На шесть бросков пять смертей! Я посчитал. И запомнил.

«Да заткнись ты! Думать мешаешь!» — я сдвинул вверх слайдер напомнившего о себе будильника. Шесть ноль пять. Так быстро? Я ведь только-только «проснулся». «Ну, конечно!» — у меня в голове будто раздался звон колокольчика. Разговор с балахонщиком начинается ровно в шесть часов, но последняя встреча немного затянулась. И что это даёт? Да ничего. Лишь уменьшает отведённые мне сто одиннадцать минут.

Я поспешил встать, чтобы не тратить их зря. Однако скоропалительность решения не заставила меня забыть о злосчастном саморезе. Нет, братец, не сегодня. Осмотрев с «высоты» место засады, я обнаружил партизана, дотянулся до него рукой и одним щелчком отправил в полёт до противоположной стены комнаты. Стена столкновение выдержала. Да, с моей удачей она могла и рухнуть.

Удача. Что с ней не так? Вроде никогда не замечал за собой особых её проявлений или, наоборот, отсутствия. Да и не верил в неё. Всё же мы в реальном мире живём, а не в романах Бориса Акунина, где Эраст Фандорин не играет в азартные игры по причине невероятной прокачки везения. А сейчас? Ну не попал я саморезом в форточку. И что с того? Он же лёгкий, промахнуться пара пустяков. А как тогда насчёт трещин?

Я встал с кровати, подошёл к окну и легонько стукнул по нему костяшкой указательного пальца. Ага, вот явное тому подтверждение, что с удачей в настоящей жизни у меня всё в порядке — стекло пошло трещинами. Видимо, оно уже давно находилось в напряжённом состоянии, не хватало только небольшого внешнего воздействия. Или банальный заводской брак. Будь сейчас обычное время, обязательно пошёл бы ругаться с монтажниками.