Я вот спел дифирамб сообразительности животного и считаю необходимым отметить присущую только русским сметливость. Как быстро все нашли общий язык! Гудзак знал в лицо всех владельцев и никогда не ошибался.
Каждый раз, когда владелец, протухший в своей квартире покидал её, чтобы отдышаться и подходил к своей машине, Гудзак подбегал к нему и всем свои видом, включая хвост, выказывал своё удовольствие видеть его. Внимательная и серьёзная морда, здесь смягчим, canis mutus, как бы спрашивала: «Всё в порядке?» Платили все, но и были исключение.
Владельцы лексуса, ставившие своё добро на самом освещенном месте между двух видеокамер, никогда не платили. Тем не менее Гудзак охранял и эту машину. Чувствовалась порода.
Работы было много. Днём и ночью был слышен брёх де Брюхеля. Но были и затишья.
В такие моменты Мешок Добра лежал у моих ног, а я предавался размышлениям, удобно расположившись на лавочке. Мимо нас проходило много людей, но своих Мешок Добра мог узнать, не поднимая головы и не шевеля ушами. Сомнительные личности отмечались грозным ворчанием. Доходило и до брёха. Иногда он вскакивал, чтобы приветствовать владельца, возвращался назад, и мы продолжали отдыхать.
Достойно упоминания необычайно крепкая дружба Виконта с моей супругой, женщиной суровой и недовольной всем и вся, от Бога до маленького комара. Матёрая оппозиционерка не щадила даже меня, в связи с чем получила от меня имя Ксантиппа.
Когда мимо нас проходила эта самая Ксантиппа, таща за собой волокушу на колёсиках, виконт вставал и шёл вместе с ней рядом до угла, где у него было лежбище. Благодарные люди положили в этом месте циновку. Не доходя до спальни виконта, они останавливались, Ксантиппа открывала сумку и доставала оттуда цепь сосисок, отрывала одно звено и…сосиска исчезала со скоростью намного превышающую скорость света, установленную неким Эйнштейном в незапамятные времена. Виконт был живое воплощение чёрной дыры. Догадались, какого цвета была шерсть Гудзака?
Случалось, что звено сосисочной цепи отделялось с задержкой. Виконт вставал на задние лапы, передние ставил на ручку волокуши и терпеливо, серьёзно внимательно следил за процессом, затем Ксантиппа закрывала сумку, подходила к двери, нажимала кнопки и пропадала из поля зрения.
Жизнь де Брюхеля осложнялась зимой. Гастарбайтер безропотный, аккуратный и трудолюбивый и выходец из Европы часто конфликтовали. Снег убирался снегоуборочной машиной в средней части дороги, но между машинами снег нужно было убирать вручную. Гастарбайтер не являлся владельцем ни одной из машины и, следовательно, не имел право к ним подходить. Разлад между ними, весьма шумный, нередко приходилось улаживать владельцам. За взятку де Брюхель уступал. Говорят, что был случай, когда Гастарбайтер даже огрел де Брюхеля метлой.
Жизнь текла своим чередом. Социум двора был стабилен, уравновешен и всё всех устраивало. Однако иностранцу в России было не всегда комфортно.
Виконт Гудзак де Брюхель был выходцем из Евросоюза, по национальности европеец…Что, что? Опять что-то не так? Таких национальностей не бывает? Ошибаетесь! Национальность людей, живущих на территории, которая сейчас называется Украина, украинцы. Продолжим, и конечно, европейские ценности были для него превыше всего. Этих ценностей там целый пучок. Один пук евро ценностей мы рассмотрим прямо сейчас.
Я обратил внимание на странный афоризм Вольтера. «Нужно есть, чтобы жить, а не жить, чтобы есть», поучал философ российскую императрицу Екатерину великую, по национальности немку. Она, в общем, не возражала. Однако меня стала преследовать мысль, что что-то озорной философ недосказал.
Я стал наблюдать за поведением и манерами де Брюхеля. И вдруг меня озарило! Эврика! Вот, что хотел сказать философ! «Хочешь ешь, чтобы жить, хочешь живи, чтобы есть, но потом всё окажется…Смягчим, воспользуемся латынью, stercus, в переводе на русский это означает…Ну вот, хотел сказать, как лучше, а получился каламбурчик. Сразу подумалось, неужели это одна из евро ценностей? Я решил исследовать проблему и убедился в этом.
Пикантность очевидна, но истина дороже. Итак, я во Франции. Я считаю, что именно она является источником распространения этой евро ценности. И я не ошибся. Вот замок в Версале, построенный для Людовика 14. Я обошел его весь, ища туалет. Среди всей этой роскоши место для него не нашлось. Как выяснилось позже, обитатели часто с нуждой отваживались делать это за роскошными портьерами, в углах…Ну а …, простите в горшки.
Вот ещё одна резиденция Людовика 14, Шенансо, Дубровник. Картина та же. Всё роскошно. Есть даже в роскошной раме портрет Его величества, старенького, беззубого. Вот и портрет трёх его красавиц. Вот королевское ложе, напоминающее Прокрустово и только две двери из покоев монарха. Ни за одной нет туалета. Это значит, что король мог частенько писать в камин, но его грациям такой кунштюк проделать было сложно, можно было кое-что подпалить.
Бегаю по замку Амбуаз. Он меня не разочаровал. Поклонившись могиле Леонардо да Винчи, покинул и это место.
Простолюдины выливали все нечистоты прямо на головы прохожих. Это повлияло и на моду. Незамедлительно появились широкополые шляпы и плащи с тремя дырками. Трём мушкетёрам через сто шагов было уже нечем покачивать.
Друзья людей большей свободы тогда. Они даже лучше, чем люди увёртывались от потока нечистот.
Ямы в Авиньоне. Сразу стало понятно, что отнюдь не боги горки наполняют. Правда, его святейшеству было легче справляться с нуждой, поскольку в трудную минуту он напрямую обратиться к Богу, а такие случаи были часто из-за обжорства. Разумеется, в силах божьих было помочь, но вот подтереть…, простите, anus, он был не в силах. С этой работой могли справиться разве что черти.
Я продолжал метаться по Франции, не забыл заглянуть в Амстердам. В квартире, которую я снял, не был предусмотрен туалет. Третий этаж, исключительно крутая лестница. Туалет в этой квартире был ново делом.
В прекрасных замках Англии имелся узкий задний замок для прислуги. Серванты сновали туда-сюда, вынося переполненные лордами горшки. Преодолевать крутые лестницы, не пролив ни капли, было невозможно. Часть, разумеется, выливалось через окно, ну а твердые фракции выносились в клозет, кладовую, там их и мыли.
Из дальних странствий возвратясь, я оказался на своей лавочке во дворе. Ко мне сразу же подбежал Гудзак, встал на задние лапы, передние грязные положил мне на колени и попросил рассказать, как дела там на его малой родине. Хвост его неистовал. «Как бы он его не вывихнул», подумалось мне.
За преданность он получил от меня сардельку, привезённую прямо из Парижа. Мешок добра сразу же улёгся у моих ног и принялся за сардельку. Внимательно приглядевшись, я заметил, как он обрусел. До ветру он выбегал на двор, правда, на соседний, а по маленькой нужде как в Европе, один к одному. Любое дерево нашего двора может это подтвердить.
Гудзак продолжал добросовестно работать. Тут и там был слышен его брёх. Когда вышли автовладельцы лексуса, он подбежал, чтобы поприветствовать и спросить всё ли в порядке, однако был грубо прогнан. Супруга с характерным южным говором даже применила ногу.
На следующее утро они вышли как всегда, чтобы сесть в машину и уехать. На этот раз Гудзак к ним не подбежал. Вдруг они заметили, что одно колесо было…Супруги тихо и злобно о чём-то поговорили и уехали. Вечером они вернулись, поставили, как обычно, машину на лучшее, хорошо освещённое место и под видеокамеры наружного обозрения.
В полночь парочка вышла из подъезда, подошла к Гудзаку, который отдыхал после напряжённого трудового дня на своей циновке и видеокамеры увидели, как супруг прижал доверчивого Гудзака к земле, а супруга перерезала горло собаке.
Карателей вычислили сразу. Во дворе собрались огромная толпа возмущённых людей. Среди толпы сновали туда-сюда участковый, приехали журналисты. Я и не знал, какое огромное количество друзей имел виконт Гудзак де Брюхель!
Дня через два я взял белую краску, нарисовал белый квадрат на стене как раз над тем местом, где погиб замечательный пес, сделал надпись. Уже вечером на циновке я увидел тюльпан.
