Яхта была безопасным местом для Мухаммеда, который пытался втянуть Саудовскую Аравию в XXI век вопреки всему, вопреки желанию многих двоюродных братьев и тысяч духовных лиц. И если мировая общественность видела в нем начинающего автократа, то, по крайней мере, он мог рассчитывать на поддержку сверхбогатых людей.
На каждой встрече речь шла об инвестиционных возможностях Саудовской Аравии. Но каждый приезжий финансист не мог не спросить, не хочет ли Саудовская Аравия вложить часть своих денег в его новый фонд или проект. Деньги Саудовской Аравии, объединенные в централизованном порядке и полностью контролируемые кронпринцем, остаются песней сирены для бизнесменов и политиков всего мира. Мало кто на земле может так легко разбрасываться миллиардами. Шанс ухватить хоть немного, пусть даже несколько миллионов, был слишком велик, чтобы им не воспользоваться.
Однажды днем Масаёси Сон и Мохаммед отправились на небольшой лодке к девственному рифу и более часа занимались снорклингом. Если не считать приятных разговоров, у Масаёси была вторая цель. SoftBank пытался привлечь второй фонд в размере 100 млрд. долларов, и он надеялся, что его верность Мохаммеду во время его взлетов и падений окупится. Хотел бы Мохаммед снова стать краеугольным инвестором? Он имел наглость спросить об этом даже в то время, когда первый фонд Vision Fund переживал крупные ошибки, такие как крупная ставка на WeWork, компанию по аренде офисов, маскировавшуюся под технологический стартап, которая могла бы оказаться в серьезном затруднении, если бы SoftBank не удвоил свою первоначальную неудачную ставку, а также низкие показатели многих других инвестиций фонда.
В мире было не так много бизнесменов, подобных Мохаммеду, - людей с невероятным доступом к деньгам и способностью за секунду решить, что с ними делать. Масаёси хотел, чтобы он не только смотрел на результаты своей деятельности, но и думал о футуристическом мире, который находится за углом. Сможет ли он также удвоить свой капитал?
Именно это и сделало его таким неудержимым. Не только репрессии Ритца и консолидация власти обеспечили Мохаммеду способность держаться даже после убийства Хашогги. Дело в том, насколько он запутался в самой мощной рыночной экономике, которую когда-либо видел мир. Его отношения с Трампом были хорошими, хотя и транзакционными, но более важным было то, как деньги Саудовской Аравии были связаны с инвестициями в инфраструктуру США через Blackstone и технологические компании через Vision Fund SoftBank. Еще несколько лет назад Мухаммед был никем, а теперь он стал единственным принцем, если судить по всему остальному миру. Он стал важнейшим компонентом мировой экономики, одной рукой контролируя цены на нефть, а другой - раздавая миллиарды крупным компаниям, позволяя им побеждать своих конкурентов.
В конечном счете, "Неделя Красного моря" была больше направлена на удовлетворение эго Мухаммеда, чем на развитие Саудовской Аравии. Вероятно, она не помогла ему укрепить свою философию международных отношений. В Эр-Рияд он вернулся воодушевленным.
Окрыленный изменением настроений в отношении Саудовской Аравии и хорошим приемом со стороны Дональда Трампа и других влиятельных лидеров, готовых поддерживать с ним отношения, Мухаммед приступил к реализации плана, согласно которому 2020 год станет годом его возвращения: 2015 год был его подъемом, 2016-й - развертыванием концепции преобразований, 2017-й - началом перемен и консолидацией власти, 2018-й - выходом на международный уровень и грандиозным взрывом после Хашогги, а 2019-й - годом перегруппировки и залегания на дно.
Чтобы начать с чистого листа, Мохаммеду нужны были большие достижения - или, по крайней мере, решение проблем, преследующих его. Он поручил своим сотрудникам незамедлительно разработать планы по прекращению бойкота Катара, установлению мира в Йемене, а также не жалеть средств на то, чтобы проведение в Саудовской Аравии встречи G-20 в октябре 2020 г. стало событием, которое никто не сможет забыть. Он поручил Фахаду аль-Тунси, саудовскому министру, отвечающему за все "гигапроекты", такие как NEOM, сделать это мероприятие своим главным приоритетом.
Но его сдержанный подход к международным отношениям продержался недолго. В декабре 2019 года лидеры Турции, Катара, Ирана, Малайзии и Пакистана должны были принять участие в саммите исламских лидеров в Куала-Лумпуре. Публично заявленная цель - обсуждение важных вопросов, волнующих мусульман всего мира, но в основе лежала задача перераспределить лидерство в мусульманском мире в пользу оси Саудовская Аравия, ОАЭ и Египет. После того как новый, агрессивный подход Мухаммеда к руководству королевством полностью сформировался, более слабые страны сочли, что Саудовская Аравия стала обузой.
В гневе Мохаммед вызвал на встречу в Эр-Рияд премьер-министра Пакистана Имрана Хана. Это было далеко от дружественной поездки в Пакистан в феврале 2019 г., одной из первых его крупных международных поездок после дела Хашогги. Хан расстелил красную ковровую дорожку, посадил все самолеты на мель и приказал истребителям JF-17 Thunder сопровождать флот Мохаммеда, когда тот входил в воздушное пространство Пакистана. Во время чествования кронпринца на улицах были заключены сделки на сумму около 20 млрд. долл. Редакторы газет получили от правительства указание не публиковать ни одного негативного материала или твита во время этого визита, и в основном они его выполнили. Пакистану нужны были деньги, а Саудовская Аравия хотела видеть Пакистан в своей команде.
Теперь, в Эр-Рияде, стало ясно, что Мохаммед считает саммит в Куала-Лумпуре неприемлемым шагом. Говорят, что Мохаммед холодно потребовал от Хана отменить поездку, после того как Хан попытался объяснить ее цель в более дипломатических выражениях. Сообщается, что он пригрозил, что Саудовская Аравия и ОАЭ немедленно отменят все пакистанские визы, если он этого не сделает, и четыре миллиона пакистанцев, которые ежемесячно отправляют деньги домой своим семьям, окажутся на улице. Имран отправился домой и позвонил премьер-министру Малайзии Махатиру Мохамаду, чтобы сообщить, что он отменяет свое участие.
"Он - избалованный ребенок", - сказал Имран одному из советников. "Мы не можем позволить себе противостоять ему".
Эпилог. Решающий шторм
В то время как мировые лидеры только начинали осознавать масштабы и экономические разрушения, которые принесет новый коронавирус в 2020 г., Мохаммед бин Салман был отвлечен семейной драмой и расстроен низкой ценой на нефть. Чтобы осуществить свои самые грандиозные экономические мечты, ему нужно было гораздо больше денег - сотни миллиардов долларов, а не 25,6 млрд. долларов, которые он заработал на IPO Aramco.
Стоя в своем кабинете в простеньком халате и беседуя с советниками и министрами, он был разочарован темпами преобразований 2030 года. Цены на нефть колебались в районе 60 долларов, что было гораздо ниже уровня, необходимого для одновременного строительства всех мегапроектов, а также для ведения дорогостоящего и нескончаемого конфликта в Йемене и для населения, которое все еще привыкло к подачкам. Эта проблема грызла королевство с тех пор, как Салман взошел на трон, а приток нефти, вызванный бумом гидроразрыва пласта в США, привел к снижению мировых цен. И эта проблема только усугублялась. Саудовская Аравия сотрудничала с Россией в ограничении добычи, чтобы удержать цены на нефть от обвала, но эта сделка оказалась под угрозой срыва.
На этом фоне Мухаммед принял одно из самых серьезных решений за пять лет пребывания на посту повседневного правителя Королевства Саудовская Аравия. Переговоры с Россией сорвались, и Мухаммед решил прибегнуть к ядерному оружию. Вечером в пятницу в начале марта он приказал своему старшему сводному брату, министру энергетики Абдулазизу бин Салману, увеличить предложение и наводнить рынки. В спокойном и формальном мире нефтяных переговоров это была бомба.
К открытию рынка в следующий понедельник цены упали более чем на 20% и продолжали падать до самого низкого уровня за последние десятилетия. В ближайшие недели хранилища оказались настолько переполненными, что в некоторых регионах поставщики предлагали покупателям нефти деньги за то, чтобы они забрали сырье из их рук. Мохаммед надеялся, что падение цен выведет из строя некоторые компании, ответственные за сланцевый бум в США, и окажет финансовое давление на президента России Владимира Путина, чтобы тот восстановил сокращение добычи. Он также хотел, чтобы Путин, а также Трамп и другие лидеры поняли, что Саудовская Аравия не будет идти на поводу у цен на нефть. Мухаммед будет диктовать нефтяную политику так, как он считает нужным для блага Саудовской Аравии. Если другие страны захотят получить помощь королевства в повышении цен, их лидеры должны будут прийти к Мухаммеду как к равному.
