Признаться, это было нелегко. Нелегко, когда тебя удерживают против твоей воли. Но когда я уходил, у меня было очень странное чувство. Я собрал всех старших офицеров в своих ротах, всех своих близких доверенных лиц и сказал им: "Клянусь вам, что у меня полное спокойствие, полный комфорт, никаких обид и вообще никаких плохих чувств".

И, конечно же, в течение 24 часов мы снова были на связи с офисом короля, с кронпринцем и его людьми. Это очень странная ситуация.

Глава 15. Похищенный премьер-министр

9 ноября 2017 г.

Возможно, это был самый значительный признак того, что Запад относится к Мухаммеду как к главе государства в Саудовской Аравии: 9 ноября 2017 г., когда международные деловые и политические лидеры пытались понять, почему так много их давних контактов в Саудовской Аравии оказались в тюрьме в роскошном отеле, президент Франции Эммануэль Макрон срочно вылетел в Эр-Рияд, чтобы встретиться с кронпринцем.

Макрон был в Абу-Даби на открытии нового филиала Лувра. Теперь он сидел в терминале аэропорта Эр-Рияда, ожидая встречи с Мохаммедом в надежде разрядить медленно развивающуюся катастрофу. Неразбериха вокруг коррупционной операции в Ритце быстро переросла из внутренней саудовской чистки в геополитический кризис, когда саудовские чиновники заперли премьер-министра Ливана Саада Харири и заставили его уйти в отставку. Сам Саад никогда публично не комментировал эти обвинения. В то время как большая часть западного мира с интересом наблюдала за саудовскими принцами и бизнесменами, которых в тот день вывели на чистую воду, Харири подвергался издевательствам, избиениям и принуждению к отставке со стороны людей Мухаммеда.

Это был самый смелый внешнеполитический шаг принца - переворот демократически избранного премьер-министра, возглавлявшего правительство, которое добилось непрочного мира в Ливане. Теперь Мохаммед создавал новую нестабильность, и все это происходило на публике.

Саад возглавлял крупнейшую в Ливане суннитскую партию "Движение будущего" и был премьер-министром в правительстве, где власть шатко балансировала между поддерживаемой Ираном шиитской партией "Хезболла" и христианскими политическими фракциями.

Ливан, бывший когда-то французской колонией, сохранил тесные связи с Францией. Макрон, который находился у власти всего полгода и стремился действовать на мировой арене, чувствовал себя обязанным вернуть Саада на родину. Он понимал, что для этого ему придется сделать то, что ранее не удавалось ни одному иностранному лидеру: Он должен был перехитрить Мохаммеда.

Ситуация сложилась за несколько дней до визита Макрона, 4 ноября 2017 г., когда изможденный Харири выступил с неожиданным телеобращением. Сидя перед абстрактной голубой картиной, он зачитывал с листа бумаги, лежащего перед ним на столе, произнося слова с запинками и запинками. Харири заявил, что ему не удалось обуздать иранское влияние в Ливане, поэтому ради блага своего народа он уходит в отставку. Обращаясь к Ирану, он заявил, что арабские страны "поднимутся вновь, и руки, которые вы нечестиво протянули к ним, будут отрублены".

Эти слова не были похожи на слова Харири, тем более что он пытался управлять страной вместе с поддерживаемой Ираном "Хезболлой", а не развязывать войну. За несколько дней до этого у него была позитивная встреча с представителем иранского правительства. Теперь Саад уходил и, похоже, собирался устроить драку на выходе.

Это была потенциально взрывоопасная ситуация. Ливан граничит с Сирией, где продолжается гражданская война, и где в убогих лагерях живут миллионы сирийских беженцев, а также давние общины перемещенных палестинцев. В недавнем прошлом "Хезболла" провоцировала конфликты с Израилем со своих редутов на юге Ливана. Если правительство Харири распадется, насилие может вспыхнуть с любой стороны.

В то время мировые лидеры и журналисты обсуждали ситуацию с Харири как политический кризис. Мохаммед бин Салман, писали ученые и эксперты аналитических центров, дестабилизирует Ливан в рамках своей марионеточной войны с Ираном. Подобно тому, как он бомбит Йемен, чтобы уничтожить поддерживаемых Ираном повстанцев, он применяет силу в Ливане, чтобы противостоять "Хезболле". На самом деле эпизод с Харири был для Мохаммеда гораздо более личным. Это был не только политический, но и семейный спор, и, как и многое другое в восхождении Мохаммеда, в центре его внимания оказались бывший король Абдулла, его дети, его придворные и миллиарды долларов, окружавшие их.

Чтобы понять, почему Мохаммед похитил лидера Ливана, необходимо вернуться на полвека назад, в 1964 год. Именно тогда молодой ливанский бухгалтер Рафик Харири решил, что дома ему не удастся заработать достаточно денег, чтобы прокормить свою молодую семью. Тогда он переехал в Саудовскую Аравию, где растущие нефтяные богатства позволяли финансировать строительство дорог, больниц и отелей, а для их возведения появлялись всевозможные компании.

В 1960-х годах в Саудовской Аравии было много нефти и денег, но на деле это мало что значило. Население королевства было меньше, чем в Лондоне. Королевская семья намеревалась использовать нефтяные доходы королевства для строительства новой инфраструктуры по всей стране, но немногие отечественные компании могли справиться с крупными строительными проектами. Да и университетов, готовивших выпускников, способных управлять такими компаниями, было немного.

В соседних странах, таких как Ливан, проблема была прямо противоположной. В Ливане было много образованных потенциальных специалистов. Благодаря колониальным связям с Францией и длительным отношениям с США многие из этих специалистов владели языками, необходимыми для работы с иностранными партнерами. Но у Ливана не было денег. Медленно развивающаяся экономика страны не давала возможности выпускникам вузов работать на благосостояние.

Поэтому молодые специалисты, такие как отец Саада, Рафик, уезжали в растущее королевство, чтобы поддержать свои семьи. Они не всегда находили легкую прибыль. Вместо этого они обнаружили, что денежные потоки Саудовской Аравии резко возрастают и падают в зависимости от мировых цен на нефть. Внезапный скачок приводил к появлению множества новых строительных проектов, а падение цен приводило к тому, что королевство оказывалось не в состоянии оплатить свои счета. Компании переживали бум и спад, и Рафик, работавший в строительных компаниях, оказался во власти этого цикла.

В конце концов он открыл свою собственную компанию. Ее удача колебалась в зависимости от цен на нефть, пока он не устроился на субподряд в более крупную фирму, работавшую на тогдашнего короля Халида. Харири спас проблемный проект, обратившись за пределы региона: Он привлек итальянского подрядчика, который смог завершить работу. Благодаря этому успеху в конце 1970-х годов Рафик был привлечен к работе над гостиницей, которую король Халид приказал срочно построить в курортном городе Та'иф, расположенном в горах к востоку от Мекки.

Работая на королевский двор, Рафик понял то, что поможет ему определить свою компанию и построить свое состояние: В отличие от большинства клиентов, Аль Сауд не заботился о бюджете. У них было более чем достаточно денег. Они просто хотели, чтобы проекты выполнялись быстро - иногда нереально быстро - и качественно. Пока Рафик выполнял эти требования, стоимость не представляла проблемы для короля. Поэтому Рафик привлек к строительству курорта французскую компанию Oger. Строительство было завершено в срок и по вкусу короля. Его стоимость превысила 100 млн. долларов, но это было нормально. По словам биографа Харири Ханнеса Бауманна, Рафик завершил строительство отеля в своем фирменном стиле: "В рекордно короткие сроки и без оглядки на стоимость".

Король наградил Харири постоянным королевским бизнесом и саудовским паспортом. Это было очень важно. По законам Саудовской Аравии иностранные компании должны были работать с местными партнерами в королевстве, что создавало известные коррупционные связи, в рамках которых принцы и другие хорошо обеспеченные люди могли создавать местные компании с единственной целью выкачивания денег из иностранных компаний, привлеченных для строительства инфраструктуры Саудовской Аравии. Система, призванная обеспечить участие компаний, принадлежащих Саудовской Аравии, в развитии королевства, в итоге стала способствовать коррупции.