В более широком смысле Хашогги был встревожен тем, что его наказали за то, что он был, по его словам, "лояльным противником". По его словам, он поддерживал многие реформы Мухаммеда, в том числе уменьшение власти клерикалов, распространяющих консервативный ислам за пределы королевства. "Я не могу поверить, что они так поступают со мной", - сказал он. "Я не могу поверить, что они так поступают с моим сыном".

Хант обратилась к Хашогги со своей просьбой. Она сказала ему, что эта встреча - "увертюра", первая связь, чтобы узнать, захочет ли он помочь жертвам терактов 11 сентября. "Я не считаю, что моя страна несет ответственность за теракты", - сказал Хашогги Хант. Но затем он удивил ее. "Несет ли моя страна ответственность за то, что терпит и даже поддерживает радикализм?" - спросил он. "Да, и они должны нести за это ответственность". Хашогги сказал, что он готов помочь и хотел бы высказать свою точку зрения. Он спросил, предлагают ли ему адвокаты работу, и ответил, что должен сохранять независимость. Они договорились провести дальнейшие переговоры в Нью-Йорке, где у саудовского правительства меньше глаз.

В тот же день, 26 октября 2017 г., Хашогги неожиданно позвонил младший брат Мохаммеда, Халид, который, казалось, хотел наладить отношения. Это встревожило его: знал ли королевский двор о его контакте с Хантом? Если да, то это может быть расценено как государственная измена, караемая смертной казнью.

* * *

В конце 2017 года колонка Хашогги в Washington Post, опубликованная на английском и арабском языках, также вывела Кахтани из себя. В Твиттере Сауда Хашогги подвергся шквалу оскорблений, его называли собакой, раком и болезнью. "Ты - продажный предатель и беглец", - написал один из них.

Как бы ни раздражали эти колонки, Кахтани и его люди становились еще более одержимыми идеей, что Хашогги участвует в предательских атаках на свою родину. Используя шпионские программы для проникновения в телефон Омара Абдулазиза, канадского диссидента, чей аккаунт в Твиттере был взломан, команда Кахтани поняла, что Абдулазиз и Хашогги работают вместе, координируя действия диссидентов по всему миру. Хашогги собирал их вместе, оттачивал их критику. Он даже обсуждал с Абдулазизом план использования социальных сетей для борьбы с армией Twitter Сауда аль-Кахтани, выступающей за МГБ. Хашогги с его огромной аудиторией был тяжеловесом в социальных сетях. В отличие от мух на стороне Кахтани, Хашогги пользовался доверием.

Однако Кахтани продолжал поддерживать связь с Хашогги и делал вид, что не имеет никакого отношения к мухам. В телефонных разговорах Кахтани называл Хашогги "Абу Салах", или отец Салаха, - интимный способ обращения к другому арабскому мужчине - и тонко напоминал ему, что его сын Салах все еще находится в ловушке в королевстве, под контролем королевского двора. Кахтани высоко оценил некоторые работы Хашогги, назвав его полезным для саудовского государства. "Возвращайтесь домой", - сказал Кахтани. "Нам нужна твоя помощь". Хашогги знал, что лучше не принимать это предложение за истину.

Друзья беспокоились за него, учитывая истории с исчезнувшими принцами, но Хашогги считал, что новые правители Саудовской Аравии не станут применять насилие. Аль Сауды обычно откупались от потенциальных врагов или заманивали их на родину, а не стреляли в них. Мохаммед, похоже, придерживался такой же позиции в отношении таких проблемных людей, как знаменитый вальяжный сын покойного короля Фахда - Абдулазиз, известный как Азуз.

Некогда могущественный Азуз, который несколько лет назад был причастен к первому похищению принца Султана бен Турки II, сам пришел в физический и моральный упадок. Он набрал немыслимый вес, путешествуя по миру с эскортом и останавливаясь в самых роскошных отелях. В 2012 году один из членов его свиты был осужден за изнасилование женщины в отеле Plaza на Манхэттене. В 2016 году газета New York Post опубликовала фотографию Азуза возле одного из нью-йоркских клубов, на которой он запечатлен в сандалиях, мешковатых джинсах, кожаной куртке и потягивает газировку из изогнутой соломинки. "Этот неряха может купить вас", - гласил один из заголовков в Интернете. Другой заголовок был более язвительным по отношению к королевству: "Некачественная Аравия".

В 2017 году Мохаммед запер и его. "Это для его же блага", - сказал Мохаммед друзьям. Саудовцы и иностранцы предполагали, что Азуз мертв, пока спустя несколько месяцев друзья Мохаммеда не выложили в Интернет кадры, на которых похудевший и подстриженный Азуз играет с маленьким ребенком.

Хашогги видел, как сажают в тюрьму таких врагов, и знал, что ему лучше не садиться на частные самолеты, присланные для доставки его в королевство. Но за пределами Персидского залива он чувствовал себя в достаточной безопасности, чтобы путешествовать и появляться на публике.

Это оказалось бы трагическим просчетом.

Глава 13. Давос в пустыне

Октябрь 2017 г.

"Все, - обратился Эндрю Росс Соркин к аудитории в зале King Abdulaziz Convention Center 25 октября 2017 года, - это София".

Обозреватель New York Times сидел на сцене в сером костюме и бордовом галстуке. Справа от него на пюпитре стоял автомат ростом в шесть футов с лицом женщины и прозрачным черепом, внутри которого виднелся клубок электрических проводов.

"Ты выглядишь счастливым", - сказал Соркин роботу.

"Я всегда счастлив, когда меня окружают умные люди, которые к тому же богаты и влиятельны", - ответил робот.

Андроид мог говорить от имени Мохаммеда бин Салмана, который пригласил журналиста, робота и сотни самых влиятельных банкиров, руководителей и политиков мира на мероприятие под названием "Инвестиционная инициатива будущего". Это мероприятие должно было продемонстрировать новую Саудовскую Аравию влиятельным политикам и финансистам.

Пообещав более открытое королевство и менее жесткую версию саудовского ислама, Мохаммед, казалось, получил поддержку всех, кто имел значение, - даже обычно скептически настроенной газеты New York Times, которая выступила спонсором конференции. Соркин, самый известный финансовый обозреватель газеты, приехал в Эр-Рияд в надежде взять интервью у главы Softbank Масайоши Сона. В итоге его заставили взять интервью у Сона и других участников конференции. Он не знал, что "София" в его списке интервьюируемых - это робот, пока друг, видевший программу, не указал ему на это. Соркин улыбался, когда брал интервью у Софии, а задорный Ясир аль-Румайян, глава суверенного фонда Саудовской Аравии, снимал его на свой iPhone.

Затем Соркин сообщил, что у него есть объявление: Саудовская Аравия вошла в историю, предоставив гражданство роботу. Это был неожиданный рекламный трюк в стране, которая не предоставляет гражданства миллионам детей, родившихся на ее территории от рабочих-мигрантов. Но это вряд ли отвлекает от позитивной прессы. Соркин, узнавший о гражданстве робота незадолго до выхода на сцену, сам был удивлен.

Было ощущение, что экономические преобразования Мухаммеда бин Салмана сделают многих людей внутри и за пределами королевства очень богатыми, и никто не хотел ставить это под угрозу. В холлах и коридорах отеля Ritz саудовские правительственные чиновники пользовались таким спросом, что один из них в приватной беседе с другом заметил, что это все равно что быть самым популярным ребенком в школе.

На мероприятии присутствовали один из крупнейших в мире управляющих капиталом Blackstone Стивен Шварцман, Масайоши Сон из SoftBank, бывший премьер-министр Великобритании Тони Блэр, глава Uber Трэвис Каланик и голливудский кингмейкер Ари Эмануэль. Зарубежные СМИ назвали это мероприятие "Давосом в пустыне" - так же в начале 2000-х годов называлось мероприятие Всемирного экономического форума в Иордании.

На встречи с Румайяном и Мохаммедом выстраивались руководители крупнейших компаний, банкиры, консультанты и политические деятели, жаждущие гонораров или инвестиций. Подобная картина редко встречается на торжественных мероприятиях в мировых финансовых столицах. Однажды вечером Румайян пригласил светил к себе домой на пышный фуршет, где такие люди, как Блэр и Масайоши из SoftBank, беседовали о стремительном прогрессе королевства.