Менее чем через восемь недель Абдулла лежал в импровизированном госпитале на песке, подключенный к мониторам и капельницам, а его придворные и более десятка сыновей - многие из которых были людьми среднего возраста и разной степени продажности - судорожно пытались понять, что делать дальше.
Эти люди знали, что смерть саудовского короля знаменует собой огромный переход богатства и власти. Каждая передача власти в истории страны приводила к перетряске конкурирующих родословных, которые восходят к Абдулазизу Аль Сауду, известному на Западе как Ибн Сауд. Он был первым королем современной Саудовской Аравии, и каждый последующий король был одним из его сыновей.
В течение каждого царствования король делал своих сыновей практически неприкосновенными. Они получали огромные доходы и другие льготы, исчисляемые миллиардными состояниями. Нередко они получали влиятельные посты в органах власти или в армии.
Однако Абдулла отрезал своих сыновей от привычного потока богатства и, в течение большей части их жизни, от политической власти. Король выплачивал своим детям ежемесячные пособия, исчисляемые миллионами долларов в год, и привилегии частного самолета, но у них не было доступа к миллиардам долларов, которые были у некоторых их двоюродных братьев. Абдулла, чувствуя, что его расширенная семья выходит из-под контроля, положил конец эпохе безудержных излишеств Аль Саудов, начиная со своих собственных детей.
Сыновья Абдуллы чувствовали, что отец постоянно разочаровывается в них. В годы, предшествовавшие его смерти, Абдулла подумывал о том, чтобы выдвинуть кого-нибудь из них в очередь на престол, но дошел до смертного одра, не будучи уверенным в том, что хоть один из них годится для правления. Митеб, которого Абдулла назначил главой Национальной гвардии, похоже, больше интересовался своими скаковыми лошадьми, чем работой, и оставил большую часть управления Национальной гвардией своим заместителям. Когда Турки бин Абдулла, бывший летчик ВВС, а затем, на короткое время, губернатор Эр-Рияда, пришел навестить отца в больнице в последние дни его жизни, Абдулла громко обратился к окружающему медицинскому персоналу, все из которых были лучшими врачами и медсестрами из США и Европы. "Посмотрите на моего сына, пилота F15, - сказал он, сделав паузу, чтобы перевести дух. "Посмотрите, какой он толстый. Как вы думаете, сможет ли он поместиться в F15?"
Сыновья опасались, что переход власти от Абдуллы к новому царю может поставить под угрозу их амбиции. У них еще не было возможности по-настоящему разбогатеть, и если королем станет не тот член семьи, то они никогда не смогут этого сделать.
Они знали, что после смены власти в Саудовской Аравии денежные потоки переходят к семье нового короля, и со временем сыновья последнего короля, как и сыновья королей до него, ощущают ослабление своей власти и сокращение доходов. Сыновья Абдуллы неоднократно видели, как это происходит. А что же бин Халиды, дети короля Халида, правившего с 1975 по 1982 год? О них уже почти ничего не слышно.
Борьба за власть между братьями, племянниками и кузенами была заложена в систему управления, созданную основателем королевства. Три десятка сыновей Ибн Сауда от целого ряда жен и наложниц достигали совершеннолетия в течение десятилетий, создавая естественную линию преемственности, которая работала потому, что разница в возрасте между ними составляла несколько поколений. Самый старший из них родился около 1900 года, а самый младший - около 1947 года.
Ибн Сауд умер от сердечного приступа во сне в 1953 г., передав трон старшему из оставшихся в живых сыновей, Сауду. Спустя 11 лет его братья заставили беспутного Сауда передать трон младшему брату. С тех пор корона переходила от одного брата к другому, причем сыновья Ибн Сауда принимали решение о наследнике коллективно, выбирая старшего брата, который, по их общему мнению, был пригоден для правления. Особенно влиятельными были братья, известные как Семь Судайри, сыновья Ибн Сауда от его любимой жены Хуссы Аль Судайри, но на протяжении шестидесяти лет каждый из сыновей Ибн Сауда надеялся, что однажды настанет и его черед стать королем. Такими рассуждениями занимался принц со своей свитой, проводя часы напролет во дворцах или на яхтах.
К 2015 году большинство сыновей умерло, а большинству оставшихся в живых было за семьдесят и более лет. Трон, наконец, оказался на пороге передачи третьему поколению. Проблема заключалась в том, что не было механизма, позволяющего определить, кто из этих сотен внуков годится на роль короля. Старшинство было простым способом ранжирования сыновей, но это была непрактичная система отбора из сотен принцев следующего поколения.
Абдулла попытался исправить ситуацию: После вступления на престол он создал совет, в который вошли все живые сыновья Ибн Сауда и потомки умерших. Так называемый Совет по аллегии должен был избрать кронпринца, который займет трон после смерти короля, и назвать заместителя, который станет вторым в очереди. Такая схема должна была предотвратить резкую смену власти. Но к концу жизни Абдуллы он и его сыновья увидели в нем другое предназначение: Они хотели ограничить власть преемника Абдаллы, наследного принца Салмана.
Абдулла и его сыновья знали, что Салман, самый могущественный из ныне живущих Судайри Семи и ловкий дворцовый управляющий, захочет поставить на престол своего амбициозного тысячелетнего сына Мухаммеда. И они знали, что Мухаммед станет катастрофой для клана Абдуллы. На протяжении многих лет он конфликтовал с братьями и их высшими помощниками, а однажды плюнул в лицо влиятельному сотруднику разведки. В лучшем случае, получив власть, Мохаммед перекроет клану Абдуллы доступ к власти и деньгам. В худшем случае он может лишить их имущества и свободы.
Чтобы отстранить Мухаммеда от дел, сыновья Абдуллы опирались на Халида аль-Тувейджри, главу королевского двора Абдуллы.
С прямыми усами, бриллиантовым перстнем и очками без оправы Тувайджри был самым могущественным некоролевским правителем Саудовской Аравии, фактически рожденным для этой должности. Его отец воевал вместе с Ибн Саудом, завоевывая часть Саудовской Аравии, а затем помог Абдулле превратить Национальную гвардию королевства в грозную силу.
По мере того как король Абдулла старел, власть Тувайджри росла. Он подписывал новые законы именем Абдуллы и стал генеральным секретарем Совета верности. Он был единственным не принцем, допущенным на его тайные заседания, и хранителем единственного протокола заседаний Совета.
Важнейшей задачей Тувайджри был контроль доступа к Абдулле, чему способствовало то, что король не любил разговаривать по телефону. Ему было комфортно общаться только при личной встрече. Даже посол в США прилетал из Вашингтона в Эр-Рияд для двухчасовой беседы. Будь то бизнесмен, министр правительства или даже брат короля, встреча с Абдуллой требовала прохождения через Тувейджри. Придворные и наблюдатели называли его "королем Халидом".
Это была беспрецедентная власть для человека, не принадлежащего к королевской семье, и она приводила в ярость наследного принца Салмана и его сына Мухаммеда. Тувайджри знал, что его постигнет та же участь, что и сыновей Абдуллы, или даже хуже - если власть Салмана не будет ограничена. Для Салмана и Мухаммеда Тувайджри олицетворял все, что было плохого в Саудовской Аравии. Этот функционер приобрел особняки, яхты и около двухсот роскошных автомобилей. Он совершал недельные поездки со свитой из двадцати пяти человек в Ritz-Carlton на Central Park South, накапливая расходы на миллионы долларов и фотографируясь с местными жителями, словно королевская особа. "Я думал, что он какой-то принц", - говорит Рахул Бхасин, у которого до сих пор хранится фотография Тувайджри за прилавком Parkview Electronics, крошечного магазина фотоаппаратов и мобильных телефонов за углом от Ritz, где Тувайджри покупал айфоны десятками. Мало что так расстраивает Салмана, как то, что не-король ведет себя как принц.
