В течение последующих шести недель команда Мохаммеда вела переговоры с агентами Юрия Шефлера, владельца компании. В итоге удалось договориться за 429 млн. евро, что примерно вдвое больше первоначальной стоимости. Его команда также приобрела аляповатый французский замок недалеко от Версаля с фонтанами, величественной территорией и даже рвом более чем за 300 млн. долл.
Конечным владельцем яхты и французского дворца стала компания Eight Investment Company, возглавляемая близким другом Мохаммеда Бадером аль-Асакером. Она является частью целого созвездия компаний в Саудовской Аравии, созданных Мохаммедом в 2014 году, когда он начал зарабатывать серьезные деньги. Эта компания, в свою очередь, принадлежала холдингу Three Hundred Fifty Six Holding Company - холдинговой компании, в которую входили многие из его личных активов, созданных еще в 2012 году для торговли акциями. Холдинговая компания, в свою очередь, владела другими компаниями, названиям которых были присвоены номера, в том числе Fifty Five Investment Company и Ninety Investment Company.
Со временем некоторые из этих активов будут сливаться с активами государства. В последующие годы "Безмятежный" иногда выступал в качестве плавучего меджлиса для встреч с иностранными чиновниками и высокопоставленными деловыми делегациями. В конце концов, оно станет центральным элементом флотилии из одиннадцати судов, представляющей собой оффшорный дворец, где Мохаммед сможет отдохнуть вдали от глаз своей семьи.
Наблюдая за происходящим из Эр-Рияда и своих многомиллионных домов за рубежом, соперники Мохаммеда испытывали все большее беспокойство. Это уже не было игрой в ожидание смерти короля Салмана, чтобы сын короля Абдаллы или покойного наследного принца Найефа, долгое время занимавшего пост министра внутренних дел, мог занять трон в качестве первого представителя третьего поколения Аль Саудов, ставшего королем. Мухаммед уже руководил страной с благословения своего отца-короля. Несмотря на то, что между Мохаммедом и троном стоял наследный принц Мухаммед бен Найеф, молодой принц предпринимал шаги, которые делали его эффективным руководителем страны, обладающим большей властью, чем когда-либо было у любого короля.
Назначение Мухаммеда бин Салмана в мае 2015 года председателем нового правительственного совета, контролирующего деятельность государственной нефтяной компании Саудовской Аравии, особенно сильно задело многих дядей и двоюродных братьев. Aramco была источником богатства для всей страны, и часть ее прибыли позволяла Аль Саудам жить в роскоши. К тому же, если бы Салман захотел поставить во главе Aramco одного из своих сыновей, разве Абдулазиз, который долгие годы был заместителем министра нефти и хорошо разбирался в международных нефтяных переговорах, не был бы очевидным выбором?
Одним из главных соперников Мухаммеда был Турки бин Абдулла, сын, которого покойный король Абдулла с больничной койки оскорблял как толстяка. Бывший летчик ВВС, которого отец в 2014 г. назначил губернатором Эр-Рияда, Турки любил утверждать, что он четвертый в очереди на престол. Но если вместо него на престол взойдет Мухаммед, то молодой король сможет править еще долго после того, как Турки состарится и станет немощным.
С момента увольнения из ВВС Турки стал отличаться показным характером, часто путешествуя в сопровождении двух реактивных лайнеров 737 с друзьями, советниками и таким количеством багажа, что на его высадку уходили часы. Кроме того, у него был современный гарем - группа привлекательных женщин, которые роскошно жили по всему миру на условиях ежемесячного чека: они забирали и встречали его в любом месте по первому требованию. Даже нанося неофициальный визит в эр-риядские дворцы сестры или брата, Турки надевал загорелый или черный бишт - плащ, расшитый золотыми нитями, саудовский аналог официального костюма.
Считая себя жертвой относительно скупого поведения своего отца, Турки также был одержим деньгами. Из-за этого он оказался втянут в скандалы, в том числе сыграл отдаленную, но важную роль в разгоревшейся в конце 2015 г. истории с суверенным фондом 1Malaysia Development Berhad. Он получил десятки миллионов долларов от 1MDB предположительно за участие в части схемы, в которой его бизнес-консультант использовал свои связи и имя, чтобы создать видимость участия Малайзии в совместном предприятии с правительством Саудовской Аравии. Считается, что этот маневр позволил заговорщикам прикарманить сотни миллионов долларов. Турки и другие обвиняемые отрицают выдвинутые обвинения.
Как и у многих богатых людей, у Турки росла тяга к власти. В разговоре со своими советниками он увидел в Мохаммеде угрозу, но решил, что сможет создать альянс, чтобы противостоять сыну Салмана. Его план опирался на своеобразную военную структуру Саудовской Аравии.
Чтобы уравновесить власть внутри семьи, вооруженные силы королевства были разделены между тремя отдельными министерствами, каждое из которых возглавлял один из сыновей Ибн Сауда. На протяжении десятилетий некогда могущественный принц Султан и его сыновья контролировали Министерство обороны, в ведении которого находились армия и военно-воздушные силы. Национальная гвардия находилась под покровительством короля Абдаллы и его клана. Принц Найеф и его сыновья долгое время контролировали третью ветвь власти - Министерство внутренних дел. Вступив на престол, Салман поставил Мухаммеда во главе Министерства обороны, но оставил другие ветви власти за теми семьями, которые долгое время контролировали их.
Турки считал, что молодого Мухаммеда можно держать в узде. "У него есть только армия, - сказал Турки своему советнику. "Он не так силен, как ему кажется".
Однако разработка плана по устранению Мохаммеда была сопряжена с определенными трудностями. У него была репутация человека, уклоняющегося от заговоров против него, и то, что один из доверенных лиц называет "невероятной способностью чувствовать опасность". Сыновья Абдаллы опасались, что он может использовать прослушку, так же как несколькими годами ранее принцы были уверены, что Салман прослушивает их частные разговоры.
Турки пытался незаметно прощупать правительство США на предмет возможного переворота, встречаясь с бывшими юристами спецслужб в таких местах, как Лос-Анджелес, чтобы избежать попадания информации к Салману и Мохаммеду. Он также избегал прямых встреч с правительственными чиновниками, что, несомненно, должно было привлечь внимание. "Я хочу знать, поддержит ли меня правительство, если не останется другого выбора, кроме как взять власть в свои руки", - сказал он одному юристу, предлагая создать новое правительство во главе с сыновьями Абдаллы и Найефа. Турки изобразил Мохаммеда непостоянным и готовящимся к власти деспотом.
Мохаммед бин Найеф действовал более взвешенно. Как и его отец, возглавлявший министерство до него, принц, известный как MBN, опасался делать что-либо, что могло бы нарушить семейное равновесие. Он также глубоко верил в инерцию семьи Аль Сауд, которая на протяжении десятилетий не допускала никаких серьезных потрясений в ее высших эшелонах. Кроме того, в течение почти пятнадцати лет он был ближе к представителям американских спецслужб и органов безопасности, чем, возможно, любой другой саудовец, работая в качестве ключевого представителя королевства по антитеррористическим инициативам. Важность отношений с США, по мнению MBN, должна способствовать его безопасности.
К середине 2015 г. полномочия Мохаммеда были как никогда широки, но он понимал, что это мало что значит, если он не сможет реализовать свои планы реформ. Сидя за длинным столом с членами Совета по безопасности и политическим вопросам, в состав которого он недавно вошел, он понимал, насколько сложными будут эти изменения.
В их число входил и МБН, который, похоже, вообще выступал против любых изменений, даже если не говорил об этом прямо. При каждом предложении - женщины за рулем, открытие туризма - он или его советники перечисляли возможные последствия. Еще одним сторонником преемственности был Мусаад аль-Айбан, чиновник с самым длительным сроком пребывания в должности. Другие, такие как Сауд бен Фейсал Аль Сауд, советник по иностранным делам, получивший образование в Принстоне и доживающий последние дни с болезнью Паркинсона и другими недугами, казалось, сосредоточились на извечных конфликтах, таких как израильско-палестинская проблема. Митеб бин Абдулла, сатурнист, сын бывшего короля и владелец парижского отеля Hôtel de Crillon, с трудом скрывал свое презрение к Мухаммеду, его маленькая щеточка усов и двойной подбородок обрамляли, казалось, вечную хмурость. По мере укрепления власти Мухаммеда совет постепенно избавлялся от тех, кто, по его мнению, не поддавался переменам.
