— Что значит выпал? Я 25 лет в армии, а такого не видал! — матерился генерал на дежурного. — Как фамилия погибшего? Кто он?
А дежурный разве виноват? Ну не видел, так увидишь. А фамилию в сводках не указывают. Тебе надо, обращайся к заму по кадрам. Вон их у тебя сколько. Цельный звездопад на погонах.
Студенцов позвонил на прямую линию Песцову. Услышав вопрос, рыжий засмеялся. Генералу потом снился этот дребезжащий как струя мочи в медном тазу смех.
— Вот нам делать нечего, как твоих спецов в окошко выкидывать! Мне сказали, что все уже с ним выяснили, и он ближайшим бортом к вам.
Студенцов узнал, на самом деле летит вертолетом специалист и именно к нему, но это его не успокоило. Внутри свербело и не зря.
Прилетел специалист, да не Абрамов. Ручкин была его фамилия. Он оказался давно обещанным специалистом по Башне и про Абрамова знать ничего не знал.
Ночью снова снился начштаба в Китае, ну не сработались они с ним, изводил его:
— Ты ведь знал, Лев Иваныч, что так будет. Знал и отдал пацана.
Генерал грязно ругался на него, а тот только усмехался, оба знали правду, чего уж тут ругаться.
Москва 5 год Конфликта Башня
Ствол башни лежал вдоль улицы академика Королева. Сама улица с трудом угадывалась среди одинаковых развалин. Если бы не эстакада монорельса, ее бы вообще не нашли. Свыше 50-ти тысяч тонн бетона рухнули на эстакаду и переломили точно спичку. Поезд лежал в стороне - когда-то белоснежный, теперь угольно черный, покореженный с выбитыми окнами.
При падении башня вывернула из грунта часть основания, и теперь оно напоминало звезду с 10-ю лучами, вставшую перпендикулярно земле. С остатков лучей свешивались остатки арматуры, полотнища стеклоткани, рекламные шиты, принесённые ударной волной.
Ствол башни проломил ограду ВДНХ (он попросту ее не заметил), разметал все на своем пути-аттракционы, прогулочные электромобили, людей-перечеркивая своей громадой добрую половину выставки практически до павильона Космос.
На месте гостиницы «Космос» возвышалась гора неопрятного мусора. От памятника «Покорителям космоса» в земле торчал острый болезненный на вид отломок не выше 20 метров.
Чудом уцелевшая арка главного входа обозначала начало территории сплошных завалов, некогда составляющих ВДНХ. Из высохшего фонта «Дружба народов» вкривь и вкось торчали обугленные скульптуры. Большинство павильонов было разрушено или сгорело. Центральная алея завалена мусором и брошенными машинами.
Ракета «Восток» опрокинулась вместе с постаментом и раскололась, отчетливо дав понять, что она всего лишь макет былого могущества. Выставочный авиапарк рядом с павильоном снесло одним могучим порывом. Пассажирский самолет «Як-42», истребители и вертолеты сбились в одну дикую композицию сумасшедшего скульптора.
Надстройка рухнувшей башни оказалась настолько огромной, что заняла собой центральную площадь по ширине. Общеизвестно, что она имела цилиндрическую форму, но доселе большая высота скрывала ее истинные размеры.
Конструкция высотой с 9-ти этажный дом и радиусом 23 метра целиком состояла из хитросплетения бетона и ажурных арматурных креплений. По радиусу ее опоясывали бесчисленные лестницы, балконы и переходы. Она ощетинилась тысячами передающих и принимающих антенн.
Всей своей необыкновенной формой надстройка напоминала инопланетный космический корабль, приземлившийся в центре разорённой Москвы.
Вертолет высшей радиационной защиты «Мурена» прошел над ВДНХ и упавшей башней на высоте 300 метров. На борту находилось отделение спецназа в количестве 12 человек во главе с командиром взвода лейтенантом Колесниковым. Все, включая пилотов, в ОЗК и противогазах. Оставшиеся 2 отделения находились на вертолетах того же типа, медленно барражировавших на высоте 3 тысячи метров.
Вместе с комвзвода находился также инженер по телекоммуникациям Ручкин. Он должен был помочь лейтенанту с ориентированием внутри башни. Задание само по себе было сложным. Найти в хитросплетении аппаратуры нужный секретный сегмент и доставить его в штаб. Оно усложнялось еще и тем, что в рухнувшей башне нарушилась геометрия. Многие переходы перестали существовать, а аппаратура оказалась сорвана с мест.
Внутренние помещения башни многократно перестраивались, схемы подключения часто менялись, в том числе и принципиально. Некоторые изменения не успели внести. Задача также усложнялась и тем, что ее приходилось выполнять в ОЗК и противогазах.
По предварительной договорённости вертолет должен был вначале сблизиться с башней до ста метров, но командир дёрнул машину вверх, отстреливая тепловые ловушки.
— Ты тоже видел? — спросил он у летчика-штурмана. — Внутри башни кто-то уцелел.
Услышав в наушниках переговоры летчиков к разговору подключился лейтенант Колесников.
— Тут никого нет и давно. Беспилотники обшарили окрестности во всех диапазонах.
— Береженого бог бережет. Буду садиться в стороне от башни, чтоб не зацепить.
Лейтенант согласился, но попросил выполнить еще один завис. Вертолет замер над надстройкой, потом начал снижаться. Воздушный поток, вызываемый несущим винтом, срывал мусор и ненадежно закрепленные антенны с надстройки. Из разбитых окон и балконов развевались неряшливые полотнища технических тканей. На металлических частях, чудом сохранивших способность отражать свет, застыло отражение ревущего вертолета, разбитое на тысячу мелких отражений по числу уцелевших сегментов.
Лейтенант пытался заглянуть внутрь надстройки через многочисленные зияющие провалы, используя полевой бинокль. В один из моментов он разглядел в глубине неясное быстро прекратившееся движение. Лейтенант видел все буквально секунду, машина дернулась и «кадр» ушел.
Первоначальным планом предусматривалась возможное десантирование группы по тросам непосредственно внутрь башни. Теперь план пришлось отбросить. Командир, хоть и не был уверен в увиденном, не мог рисковать группой.
— Может, гранату бросить? — предложил прапорщик Сергеев.
— Можно повредить аппарат, — лейтенант повернулся к летунам. — Ищите место и садитесь.
Дело оказалось непростым. Ровной поверхности, как и целого асфальта, не просматривалось нигде. Кругом кучи строительного мусора вперемешку с перевёрнутыми и сгоревшими автомобилями. Кроме положенного выставке автопарка присутствовало множество других машин, вплоть до тяжелых грузовиков и автофур.
Возможно их принесло ударной волной, но скорее всего в дни всеобщей паники ВДНХ превратилась в большой проходной двор. Через нее ездили и ее разворовывали, пока всю эту разношёрстную массу одномоментно не накрыло и не превратило в единую помеху для десантирования.
Выискивая место, вертолетчики уводили машину все дальше от упавшей башни.
— Не так резко, парни! — предупредил лейтенант. — Нам потом пешкодралом топать.
— Не учи отца это самое! — огрызнулся пилот. — Куда я тут сяду? Придется десантироваться по штурмовому.
Вертолет завис над землей, из него выдвинули штангу с 6-ти метровым штурмовым канатом. Спецназовцы скользнули вниз один за другим. Оказавшись на земле, они разбегались веером, занимая круговую оборону. Через минуту машина, раскидав воздух несущим винтом, провалилась в небо, и наступила тишина.
Посадку можно было считать удачной, лишь один боец подвернул ногу, но мог самостоятельно передвигаться, и помощь ему не понадобилась. Лейтенант подозвал радиста и по КВ-радиостанции дал добро на высадку всего взвода.
Пилоты по очереди снизили машины, используя полученные электронные метки высадки группы, и оба отделения благополучно десантировались на этот раз без происшествий.
Лейтенант подозвал командиров отделений и приказал осмотреться, используя рукотворные возвышенности. Разведчики взобрались на груды битых машин и установили наблюдение.
— Искать любое движение, любое подозрительное место, откуда может грозить опасность! — передал он по рации.
Наступила напряженная тишина первых минут рейда. Вокруг затаившегося взвода возвышались холмы битой техники и мусора, укутанных толстым слоем прессованной пыли. Между холмами располагались груды мусора поменьше из остатков билбордов, скамеек, оград. Валялись оторванные колеса, сломанные коляски, обувь и одежда. Все довольно в приличном виде, во всяком случае, его можно было опознать.
