ПРЕДИСЛОВИЕ

Продолжение невероятных приключений одного из знаменитейших крестоносцев средневековья, жизнь и подвиги которого, увы, по каким-то странным причинам, были обделены «вниманием» до настоящего времени.

С вашего любезного позволения, я, скромный автор, продолжу рассказывать вам об этом удивительнейшем человеке – истинным сыном своего времени и примером служения королю, присяге и Родине.

ГЛАВА I

Немного о том, что произошло в мире пока вы не начали читать вторую книгу

После мира, заключенного в Гулэ, между королем Филиппом Завоевателем и новым королем Англии Жаном Первым Плантажене, к королевскому домену добавились земли всего нормандского Вексена вместе с Жизором, окончательно отошли короне Франции графства Берри и Овернь, ну и к удивлению многих был передан сюзеренитет над графством Ангулем.

Молодая, красивая и кроткая невеста молодого принца Людовика VIII Бланш Кастильская принесла короне в качестве приданого земли графства Эврё, а, так как Жизор уже стал собственностью французского короля, пришлось еще, вдобавок, передать сюзеренитет над графством Мёлан, что облегчало королю Филиппу управление в своем домене.

ГЛАВА II

Ги де Леви и его боевые друзья

Время летит незаметно и вот уже наш герой из юного, немного наивного, но по-прежнему пылкого и чувственного, но уже более сдержанного в проявлениях своей натуры, юноши незаметно возмужал, обрел уважение при королевском дворе и стал, незаметно для себя, матушки и товарищей, внешне суровым и, все также одиноким сердцем молодым рыцарем.

Ги де Леви исполнилось двадцать пять лет. Мало, кто во французском королевстве мог похвастаться такой быстрой и головокружительной карьерой!

Командир большой роты, ударной мощи которой опасались сам король Ришар и Меркадье, человек, пользующийся безграничным доверием самого Клемана и запросто заходивший к королю Филиппу без предварительной записи.

Все эти регалии не вскружили голову молодому рыцарю. Он немного заскучал без боевых действий, к которым привык, участвуя в войнах практически десять лет.

Ги де Леви съездил к себе, проведал мать, остальных родичей, принял участие в турнире, устроенном графом Пьером де Дрё, молодым наследником графства и внуком самого Людовика Воителя, по случаю вступления им в права наследования графством.

За время войны против нормандцев и англичан Ги успел познакомиться и сдружиться с несколькими отличными вояками, служившими королю Филиппу.

Одним из них был Симон де Монфор, сеньор Ивелина, сосед, живущий в каких-то паре десятков лье от родового замка семьи де Леви.

Граф Симон был лет на десять старше Ги де Леви, слыл ярым католиком и ревностным хранителем веры церкви и верности своему сюзерену, королю Филиппу. Широкий в плечах, с темно-русыми волосами до плеч (ну тогда моды была такая), чуть выше среднего роста, с бледным благородным лицом каменной статуи, на котором, что удивительно, ярко выделялись его сапфирового цвета глаза, с горящим в них огнем искателя приключений.

По своей матери Алисе, Симон де Монфор был графом Лестерским, что располагалось в Англии и, пока, было конфисковано королем Жаном на период войны.

Два воина быстро нашли общий язык и, утомившись скукой и однообразностью мирной жизни, практически одновременно пришли к мысли «а не соорудить ли нам часом военное шевоше развеяться».

И вот, как-то во время очередного шумного застолья (у кого в гостях и когда точно – уже не так важно) надумали вскладчину организовать небольшой поход. Куда не суть важно. Хоть в Палестину, ну или хотя бы в Испанию.

Пока не решили.

Ги, правда, немного смущала гордыня, которая, нет-нет, да и проскакивала у графа Симона, и выражалась в его просто маниакальном вожделении власти и богатства, которую тот всячески скрывал и пытался прятать в глубине своей души, но, увы, это было практически любому заметно невооруженным глазом.

Симон был готов отправиться, хоть на край света, если там маячила возможность стать знатным и могущественным сеньором. Он уже был давно женат, у него было несколько сыновей, непутевый брат Ги и маленькое графское поместье в Ивелине, что на западе от Парижа в сторону графства Анжу.

Второй воин, с кем накоротке сошелся Ги де Леви, был Робер де Мовуазен, барон среднего достатка из королевского домена Иль-де-Франс.

Робер был старше Ги всего на три года. Симпатичный блондин, по которому сохла половина знатных вдовушек в королевском домене. Бесстрашный воин и примерный семьянин, отец твоих детей и, при этом, великолепный знаток латыни и всевозможных нюансов в юриспруденции. Заядлый спорщик, способный запутать и переспорить кого угодно, даже Римского папу.

Третьим воином был тридцатилетний Бушар де Марли из славного рода де Монморанси, высоченный рыцарь крепкого телосложения, орудовавший огромным двуручным мечом, словно перышком.

Бушар де Марли был в сражении спокойным человеком, любящим рассудительность и аккуратность во всем, что его касалось.

Ну а в мирное время или в периоды передышек между боями, Бушар де Марли был жутким весельчаком, особенно, когда выпьет! Шутки и всевозможные истории, так и лились из него.

Вот уж, действительно, никогда бы и не подумали! Богатый и обеспеченный барон де Марли примкнул к этой кампании, скорее даже, от скуки, нежели из-за чего другого. Правда, рыцари уже не один раз почувствовали, как хорошо сражаться, зная, что большой меч де Марли придет в трудную минуту и обязательно их выручит, а его застольные шутки рассмешат всех потом аж до желудочных коликов…

Но, человек, как говорится, предполагает, а Господь располагает, и вот в августе 1200 года Ги де Леви был срочно отозван из замка к королю…

ГЛАВА III

Вызов к королю

Филипп, медленно прохаживался по большой комнате своего дворца, когда к нему вошел Ги де Леви и, припав на одно колено, произнес:

– Сир! Шевалье де Леви де Сент-Ном явился на Ваш зов.

Король улыбнулся. Он был немного расстроен отлучением от церкви, которое на него наложил беспокойный и настырный папа Римский Иннокентий III.

Папа римский, словно баран, уперся и не давал разрешения на развод короля с Изамбурой Датской, дочерью Кнута II Датского, потомка Эдуарда Исповедника Английского.

Филипп к этому времени уже давно жил с другой женщиной, Агнессой де Меран, прекрасной и доброй любящего его искренне и всем сердцем, которую он и сам сильно любил.

Она родила ему прекрасного сынишку, которого по причине его неподдающихся гребешкам густых кучерявых волос уже прозвали принцем Филиппом Лохматым.

Король у Святого Престола просил только одного, признать свой брак с Изамбурой невозможным по причине, якобы, близкого кровного родства, а также отсутствием консумации и близости, что было засвидетельствовано священниками.

Король полагал что, естественно после всего этого, необходимость признать законнорожденность детей от Агнессы де Меран, а уж если и брак узаконят – так вообще будет счастье и чудо!

– Здравствуй, шевалье! Встань и подойди ко мне. – произнес король, не совсем оторвавшись от хода своих мыслей.

– Слушаю Вас, сир. – Ещё раз учтиво произнес Ги де Леви.

– Это хорошо. К тебе есть поручение.

– Слушаю, сир.

Король подошел к столу, взял один пергамент, уже свернутый и скрепленный печатью, вложил его в кожаный футляр и протянул де Леви.

– Выезжаешь в Арагон. К моему кузену, королю Педро II Защитнику.

– Как прикажете, Ваше величество. – Ги от неожиданность чуть не подпрыгнул вверх и не заорал во все горло от радости нового приключения, которое наверняка будет и еще каким, но, сдержал эмоции.