Ночь настала. Старый дом
С крышей выглядел в чепце,
А калоши на крыльце
Ночь без дела коротали,
Так ни капельки не спали.
Убаюканный дождём,
Засопел и добрый гном,
Позабыв про сказку эту.
Но проснулся до рассвета:
«Извините, – он зевнул, —
Видно, я чуть-чуть вздремнул.
И теперь взбодрился сном,
Я опять весёлый гном!
Вас готов вести вперёд,
Сказка нас, как прежде, ждёт.
Утро смотрит в окна хмуро.
Проникаются понурым
Настроением его
Люди все до одного.
Без задора и улыбок
Много делают ошибок
В сложных и простых делах,
Помня только о зонтах.
Вот из дома с хмурым видом
Вышел клерк. И он с обидой
На погоду, белый свет
Произнёс: “Покоя нет
Мне от сырости такой,
От неё я весь больной!
Надо мне спешить в контору —
(От дождя зачахну скоро),
Вновь промокнут башмаки.
Я б надел и сапоги,
Только нет их. Вот калоши!
Мне они всего дороже
В этот пасмурный денёк”.
Только клерку невдомёк —
Поразмыслить бы умишком:
Отчего сияют слишком?
Может, скрыта сила в них?
Клерк в калошиках чужих
Походил, их потоптал
И себя так оправдал:
“После службы я верну
И заглажу так вину —
Брать чужое не годится,
Только дождь ручьём струится,
Трудно без калош пройти —
Всюду лужи на пути”.
И по лужам без боязни
На работу как на праздник
Клерк шагал теперь бодрей,
Даже думать стал смелей:
“Ух, разъездилось начальство.
Эта роскошь от нахальства:
Отдых только за границей…
Вот бы мне стать важной птицей!”»
Колпачок свой сдвинул гном:
«Надо сказывать с умом!
Отдавать себе отчёт,
Смыслу должен быть почёт —
Не набору разных слов…
Я же сказывать готов
Дальше сказку про калоши
Тем, кто счастье хочет тоже», —
Удивился гном. Калоши
Удивились просьбе тоже.
Всё исполнили, клянусь!
И уже по лужам гусь
Шлёпал в маленьких калошах,
Забавляя всех прохожих.
Эта важная «персона»
Очень любит на газонах
Травку свежую щипать
И умеет защищать
От врагов своих детей
И на всех шипит, как змей.
«То ли сон, а то ль беда?! —
Размышлял гусак. – Вода
С оперения стекает
И перо не промокает.
Хорошо, что простудиться
Под дождём не может птица —
Жир гусиный не даёт».
Только дождик льёт и льёт.
Клерк-гусак твердил: «Всё снится!»
Подбежал вдруг к этой птицей
Дворовой малыш румяный,
Крикнув: «Ах ты, окаянный!»
Взял легко гуся под мышку
И понёс во двор мальчишка
Эту странную пропажу,
Удивляя клерка даже:
«Он зачем меня схватил?
Я об этом не просил!
Шёл спокойно без заботы
На обычную работу…
Ох, какой всё это вздор!»
А гуся на птичий двор
Принесли. Уже в сарае
Гусь твердил: «Не понимаю,
В чём я всё же виноват?»
Гуси все в ответ галдят.
И сказал тогда вожак:
«Этот новенький гусак
Нашей стае не родной
И вдобавок не «босой».
Поглядите: он в калошах!
Ну, на что это похоже?!
Он же подсадной гусак!
И для нашей стаи – враг.
За себя мы постоим —
Быстро справимся с одним!»
Зашипев, давай щипать
Новичка вся птичья рать.
За себя ведя сраженье,
Бился до изнеможенья
Клерк пернатый с этой стаей:
«Ох, во сне не то бывает, —
Успокаивался гусь, —
Скоро, скоро я проснусь!»
Убежал он из сарая
От драчливой, глупой стаи…
На скамейке под дождём
Загрустил гусь о былом:
«Это ль важность?! Это ль спесь?!
Я теперь пернатый весь, —
И продолжил, чувствам вторя: —
Как скучаю по конторе…
Не хочу я больше спать —
Мне б проснуться, клерком стать!»
Только это он сказал —
Вмиг обычным клерком стал.
Две калоши тут как тут
Всё исполнят, как поймут…
Клерк очнулся на скамейке:
«Гуси – странная семейка!
Видно, я совсем больной,
Коль приснился сон такой».
В дождь, как прежде проливной,
Возвратился клерк домой,
Снял калоши у порога:
«Отдохну-ка я немного
От дождя и от гусей
В тихой комнатке своей.
Гусь – он с яблоком хорош!» —
Клерк добавил без калош.
Гном подумал: «А откуда
Мне знакомо это блюдо?!
Может, кто-то угощал?»
И задорно вслух сказал:
«Гномы – сказочный народ!
Мы сластёны, любим мёд,
Также ягоды, нектар.
Потому волшебный дар
Не утратили с годами,
А храним его веками.
И живём все без простуд,
Потому что любим труд.
Вам открылся как друзьям.
А зачем? Не знаю сам!
Но прошёл потехе час,
Сказка ждёт давно всех нас:
Вдоль крыльца (неторопливо,
В шляпе старой сиротливой
И в одежде, что в заплатках)
Проходил бедняк. С оглядкой
Взор он бросил на калоши:
“Хороши! Спаси вас Боже”.
Те манили: “Ну, надень!
Посмотри – дождливый день!”
“Жизнь трудна, соблазнов тьма,
Украдёшь – и ждёт тюрьма, —
Рассуждал бедняк. – Как жить,
Если надо всем платить?!
Где мне денег-то набрать?
Не умею воровать!
Кто богат, того кругом
Кличут “денежным мешком”.
Накопить бы хоть чулок —
Где уж нам собрать мешок…
А для счастья много ль надо?
И в калошах есть отрада!
На минутку их примерю,
Не возьму – я в Бога верю!”
Он с опаской, но посмел
И калошики надел.
В шляпе с длинными полями,
Той, что спорила с зонтами,
Вновь бедняк ступил во двор
В двух калошах, да не вор.
Стойкость обуви чужой
Проверял бедняк водой:
“Да, пора и честь мне знать,
Жизнь нас учит отдавать…
Эх, мечтаю об одном:
Стать бы денежным мешком!”
Только ждали приказанья:
Будь мечта или желанье —
Две калоши всё и сразу
Исполняли по заказу.
Тут задумались: “Каков?!”
Но исполнили без слов.
И рассказчик, весельчак
Гном, задумался: «Никак
Не понять различным людям:
Как ты мыслишь, так и будет!
Относиться с уваженьем
Надо к мыслям и сужденьям!
И любое слово гном
Не считает пустяком.
Сказку сказываю вам
С уважением к словам:
Свет. Охрана и кассир.
Это банк – купюрный мир.
За мгновенье став мешком
Пыльным, денежным, притом
Весь в заплатах, наш бедняк
В толк не может взять никак:
“Что случилось вдруг со мной?
Верно, сон тому виной?!”
Два угла мешка в калошках,
Словно на тряпичных ножках.
Все мешки вокруг молчат,
Как у всех, на нём печать,
Надпись есть – всё по закону,
Но просил не пред иконой,
Чтоб сбылась мечта его:
“Боже, это ж колдовство!
Каюсь я, что был неправый.
Посмеялся так Лукавый
Над униженным судьбой.
Боже, Боже! Что со мной?
Если сон, то он бредовый
И сковал меня в оковы,
Словно нет ни рук, ни ног,
Просто денежный мешок
Без купюр и без монет,
От меня и проку нет”, —
Думал так мешок “живой”.
(Эта ль жизнь была мечтой?)
О мешке кассир сказал,
Даже пальцем указал:
“Не мешок – одно тряпьё,
Отработал он своё!”
И с заплатками мешок
Бросил в дальний уголок.
Бедняка пробрáла дрожь:
“Пропаду здесь ни за грош:
Разорвут меня на клочья!
Ох, какая жизнь здесь волчья!”
Но бедняга хочет жить:
“Боже праведный, как быть?
Научи своё творенье!
Человек я по рожденью,
И хочу вернуть свой лик”, —
Произнёс мешок, и вмиг,
Повинуясь смыслу фразы,
Две калоши без отказа
Превратили сей мешок
В бедняка. Ему урок
Преподали две калоши.
Но бедняк на силу Божью
Полагал, моля о чуде:
“Сироту Бог не забудет”…
Снова дождь стучит по крышам,
Лишь бедняк его не слышит:
Рад – обрёл своё лицо!
А калоши на крыльцо
Положил бедняк, сказав:
“Я, пожалуй, был неправ:
Надо быть самим собой:
Без калош – зато с душой!”
Счастлив он как никогда:
“Что без денег – не беда!
Заработаю, даст Бог!
Он мне в этот раз помог!”
Мы не Ангелы, а гномы!
Жизнь людская нам знакома,
Потому внесу свой вклад
В то, чтоб жизни стал бы рад
И студент, и клерк, и нищий —
Все, кто счастье ждут и ищут:
Пусть студент-поэт однажды
Стих напишет очень важный
Ради друга своего —
В этом гнома волшебство!
И по знаньям, не по дружбе,
Клерк продвинется по службе;
Пусть работу и зарплату
По душе, с умом, как надо,
Сам найдёт себе бедняк,
Сделав к лучшей жизни шаг,
Не забыв, что для людей
Слово – Главный чародей!»
