– Никогда. И он, прибыв сюда, вовсе не собирался на Тектон. Он думал, что близнецы, за которыми он гоняется, будут здесь.

– Так что, может быть, он действительно не врет. В любом случае, лучше о нем забыть. Если он захочет отправиться на Тектон, он туда отправится. Здешние начальники его не остановят. – Они уже подошли к зданию, и Ненда остановился перед самой дверью. – Ладно, мы поговорили о наших делах. А теперь самый главный вопрос. Что именно, произойдет на Тектоне во время Летнего Прилива?

Дари уставилась на него. Неужели он ждет, что она ему ответит?

– Не знаю.

– Ну-ну, вы снова увертываетесь от ответа. Вы должны знать… или вы не потащились бы сюда.

– Вы все не так понимаете. Если бы я знала, что именно случится, или если бы у меня были какие-то мало-мальски подходящие предположения на этот счет, я никогда не уехала бы с Врат Стражника. Мне там очень нравится. Вы ведь тоже притащились издалека. Как вы думаете, что случится?

Он вперился в нее взглядом яростным и недовольным одновременно.

– Один Бог знает. Эй, вы же гений. Если не знаете вы, то уж я-то тем более. Вы действительно даже не догадываетесь?

– Не совсем так. Это должно быть нечто очень серьезное. Я уверена. Именно на Тектоне. Это то, что даст нам новую информацию о Строителях. Больше мне ничего не известно.

– Черт! – Он хлестнул тростью по влажной земле. У Дари было такое чувство, что если бы Каллик находилась рядом, то получила бы этот удар. – Так что будем делать, профессор?

Дари Лэнг беспокоил тот же вопрос. Ненда, казалось, готов был к сотрудничеству, а ее затягивала в эти игры жажда новых сведений и теории по поводу Строителей. Но у него, вроде бы, ничего такого нет… по крайней мере, такого, чем он желал бы поделиться. Потом, она ведь уже договаривалась о совместной работе с Атвар Х'сиал и Ж'мерлией. Не работать же с ними всеми. Пусть определенной договоренности не было, нельзя даже упоминать Луису Ненде об этих разговорах с другими.

– Вы предлагаете нам сотрудничать? Потому что, если вы это…

Ей не пришлось закончить фразу. Он закинул голову и загоготал.

– Леди, зачем мне это? Когда вы сообщили мне, что ничегошеньки не знаете?

– Ну, мы же обменялись информацией.

– Конечно. Вы это умеете, этим и знамениты. Информацией и теориями. А как вы насчет того, чтобы соврать или обвести вокруг пальца? Как вы в действии? Ручаюсь, это у вас не получится. А именно это нужно, чтобы попасть на Тектон. Да и Тектон, по слухам, вовсе не курорт. Здесь моя работа закончена. Думаете, мне хочется нянчиться с вами, дорогуша? И говорить вам, куда бежать и где спрятаться? Нет, спасибо, дорогуша. Свое путешествие устраивайте сами.

Прежде чем она успела ответить, он вошел внутрь здания и двинулся в комнату, откуда они ранее вышли. Каллик и Ж'мерлия все еще находились там, они сидели, скорчившись, на полу, широко раскинув и переплетя свои многочисленные лапки. Между ними происходил обмен зловещими свистками и урчанием.

Луис Ненда грубо схватил хайменопта за ошейник, прицепил к своей черной трости и потянул к себе.

– Пойдем-ка. Я же приказал тебе: никаких драк. У нас есть дело. – Он повернулся к Дари. – Приятно было повстречаться с вами, профессор. Увижу ли я вас на Тектоне?

– Увидите, Луис Ненда. – Голос Дари дрожал от гнева. – Будьте уверены.

Он издевательски рассмеялся.

– Чудно. Я оставлю вам выпить. Если Перри не врет, это понадобится нам обоим.

Резко потянув за трость, он вытащил Каллик из комнаты.

Все еще кипя от негодования. Дари подошла к медленно поднимавшемуся с пола Ж'мерлии.

– Как Атвар Х'сиал?

– Гораздо лучше. Она будет полностью готова возобновить работу через один добеллианский день.

– Хорошо. Передайте ей, что я решилась и согласна с ней сотрудничать. Сделаю все, о чем мы говорили. Я готова отправиться на Тектоновую Сторону к Пуповине, как только она поправится.

– Я сразу же передам ей ваши слова. Это хорошие новости. – Ж'мерлия придвинулась ближе, изучая лицо Дари. – У вас было какое-то неприятное переживание, Дари Лэнг. Этот человек причинил вам вред?

– Нет. Не физический вред. Но он причинил мне боль, разозлил и расстроил. Сожалею, Ж'мерлия. Для разговора мы вышли наружу. Мне казалось, вы спите, и я не предполагала, что это его животное станет вам угрожать.

Ж'мерлия уставился на нее и закачал своей жуткой головкой в жесте отрицания, которому научился у людей.

– Угрожать? Оно? – Он указал на дверь. – Хайменопт?

– Да.

– Мне никто не угрожал. Каллик и я начали предразговор… первые шаги в изучении языка друг друга.

– Языка? – Дари вспомнила черную трость и ошейник. – Ты хочешь сказать, что оно может разговаривать? Что это не просто животное?

– Достопочтенная профессор Лэнг, Каллик, безусловно, может разговаривать. У нее никогда не было случая выучить хайменоптскую речь получше, потому что она редко встречает других хайменоптов, а ее хозяин не заботится о том, чтобы она больше знала. Но она учится. Мы начали менее чем с пятидесяти общих слов, а теперь у нас их сотня. – Ж'мерлия направился к двери, все еще подволакивая свою раненую ногу. – Извините меня, достопочтенная профессор. Я вынужден уйти, чтобы отыскать Атвар Х'сиал. Очень жаль, что Каллик покидает это место. Но, возможно, когда они снова прибудут, мы найдем возможность поговорить и поучиться.

– Прибудут? Куда они отправляются?

– Туда же, куда едут, кажется, все. – Ж'мерлия остановился на пороге. – На Тектон. Куда же еще?

Резкое сопротивление всегда создает проблему, но с отсутствием сопротивления справиться еще труднее.

Ханс Ребка чувствовал себя, как боксер, который приготовился встретить удар, а тот так и не последовал. Подсознательно он все еще продолжал его ждать.

– Они пытались побороться? – спросил он.

Макс Перри кивнул.

– Разумеется. По крайней мере, Луис Ненда. Но потом он объявил, что покончил с Добеллией, и мы можем подавиться своими допусками, а он отправляется отсюда так скоро, как только возможно. И он уехал.

– А как насчет Дари Лэнг и Атвар Х'сиал?

– Лэнг не сказала ни слова. А что думает Атвар Х'сиал, узнать невозможно. То, что переводит Ж'мерлия не создает впечатления гнева или волнения. Они отправились дуться на другой Слинг. Я их два дня не видел. Честно говоря, мне некогда было с ними возиться. Думаете, нам следует беспокоиться?