– Ты иди, иди, ждёшь чего? – замахала руками жена. Старичок же рассмеялся и, взяв свои инструменты, вышел из комнаты.

«Царство Южный?.. Где оно? Нет, наверно, он сказал: «Государства на Южных равнинах», – а я не расслышала. Где у нас Южные равнины? Что за Южные равнины? И почему я их понимаю? Как это вообще работает?! А сидеть в институте, и потом… тут? Ну как?! – она мысленно протянула последний вопрос. – Неужели правда магия? Как такое физически возможно?» – Сона чувствовала полнейшую растерянность. Вдруг она поймала себя на мысли, что все прежние представления о мире, так старательно ею изучаемые и преподносимые как единственно правильные, оказались ложными.

Хозяйка протянула аккуратно сложенное крестьянское платье и обувь:

– Вот, дочка, это одежда моей четвёртой сестры. Я хранила её очень бережно, думаю, тебе будет впору, – старушка светилась от счастья, передавая своё сокровище.

Тепло поблагодарив, Сона быстро принялась менять мокрую одежду. Видя, что гостья с удивлением рассматривает некоторые предметы костюма, жена лекаря поспешила ей на помощь:

– Что это я?! Вот, продень сюда и завяжи. Ты, наверно, раньше не носила наших нарядов? У вас свои, чудны́е, правда, – она широко улыбнулась одними губами.

«На традиционную китайскую похоже. Может, «старообрядцы»? Хотя они, скорее всего, бедные крестьяне, следовательно, могли передавать из поколения в поколение. Значит, эта страна где-то рядом с Китаем? Не знаю такую. Или это его провинция?»

– Где ты выучила наш язык? Только слабый говор слышен, а без него как будто бы не чужеземка.

– У меня был прекрасный учитель, – с иронией ответила девушка.

Покончив с работой, хозяйка оглядела результат своих трудов и предалась воспоминаниям:

– Юной красавицей сестра отправилась в Шэн Гу, под руку с Дуань Чи. Да будет он ей милым женихом!

– Надеюсь, он хороший мужчина, – гостья старалась казаться внимательным слушателем и отвечать впопад, несмотря на то, что разум её был занят иным.

– Мужчина? – старушка вновь улыбнулась. – Это Дух, дочка. Он забирает красивых, сохранивших свою честь, девушек во внутренние покои сада в Шэн Гу[5], откуда те уже не возвращаются. Навечно Дуань Чи[6] становится женихом для них, отрывая от себя часть, и даря новой возлюбленной. Ни одна не знает нужды в муже: он всегда с каждой.

– А Кохаса вы знаете?

– Нет. Это твой друг?

– Белый бог.

– Бог? – удивилась собеседница. – Не знаю такого. Он бог твоих земель? По твоему лицу, – продолжала женщина, – я поняла, что ты из земель за Северными морями, верно? Я не часто бываю в порту, оттого никогда не видела ваших торговцев, но моряки говорили, словно у вас другое лицо и белоснежная кожа, хотя и снега я никогда не видела, но кожа твоя, как у знатной, мягкая. Ещё рассказывали… – она снова затараторила, задавая много вопросов и тут же самостоятельно на них отвечая. Кажется, из-за долгой жизни в глуши это вошло у неё в привычку.

Сона же пыталась осознать происходящее, поэтому её уже не слышала:

«Как я сюда попала, и как вернуться? Надо хоть до цивилизации добраться, а дальше видно будет. Кохас, что ты натворил! – девушка вспомнила лунный свет и прощальные слова божества. – Кто такой Ху Цзы? Чего с ним такого приключилось, что сюда притащили меня?»

– Вы знаете мальчика по имени Ху Цзы? – дождавшись паузы, спросила странница.

– Ху Цзы? – задумчиво ответила хозяйка. – Необычное имя для наших мест. Он приплыл с тобой?

В этот момент на улице послышался шум, затем мужской голос сказал что-то неразборчивое возбуждённым тоном. Жена лекаря уже собиралась открыть дверь, дабы разузнать, в чём дело, но старичок её опередил. Он влетел в дом и прокричал:

– Сюда идёт армия Ю Ху[7]!

Лицо старушки побледнело.

– Ю Ху? – она медленно сползла вниз, глядя на мужа с отчаянием.

«Армия?» – и без того шокированная, Сона начала задыхаться от частоты, с которой застучало её сердце, отвечающее на переданное присутствующими волнение.

Первым в себя пришёл лекарь:

– Собери госпоже еды, – кивком головы он указал на ошеломленную гостью.

– Он прав, дочка! Ю Ху не пощадит никого! Тебе нужно уходить как можно скорее. Одним Духам известно, что солдаты могут сотворить с такой молодой красавицей, – старушка неловко поднялась и, взяв отрезок ткани, стала его наполнять.

– Деревенские сказали, что они перешли границу и пройдут здесь спустя три дня! – продолжил старик.

Сону охватила крупная дрожь:

«Война? Невозможно… Вживую?! Как? Почему? Не хочу! Кохас… Если всё это реально, то забери меня отсюда! Я не хочу здесь быть!» – её начало мутить.

– Пятьдесят тысяч солдат! Если пойдут нашей дорогой, то что оставят от деревень?! – продолжал старик с бесконечным ужасом в глазах. – Заберут урожай, а их кони забьют поля! – он выбежал во двор.

Жена, в страхе слушавшая мужа, наконец закончила сборы:

– Вот, дочка, положила немного еды, нож и дахоши[8], больше у нас ничего нет. Ты не окрепла, а уже надобно бежать… – сетовала помощница лекаря.

– Вы спасли меня дважды! Спасибо!

Старушка взяла Сону под локоть и вывела во двор:

– Возвращайся в Бай Мэн Коу, там сильная армия – они тебя уберегут.

– Что такое Бай Мэн Коу?

– Ты разве не кораблём приплыла? Большой торгующий город, с белыми воротами, по дороге на запад. Беги в ту сторону, – она указала на холм недалеко от деревни. – Обойди, перейдёшь реку. Затем всё прямо, так выйдешь на большую дорогу. По ней иди в сторону заходящего Солнца, и к ночи увидишь стены. Ну же, иди! – она слегка подтолкнула гостью.

«Есть города со стенами?»

– Госпожа! – из пристройки с небольшой связкой трав выбежал хозяин. – Жуйте по стебельку, как только ослабнете, – вручив пациентке пучок, старик быстро зашагал обратно в дом.

– Да прибудет с тобой Дух Южных земель Му[9]! – прощаясь, расплакалась его жена.

Тело Соны будто ей не принадлежало. Оно само двигалось в ту сторону, куда ей указала недавняя сиделка.

«Почему? – сердце в груди точно старалось сбежать, ощущая страх, доселе ему неведомый. – Больше всего я боялась войны! Но она всегда была далеко, а я в безопасности дома. А сейчас… Вот оно, рядом! Меня и пятьдесят тысяч человек с оружием отделяет лишь расстояние в три дня».

– Кохас! Куда ты смотришь-то?! Эти люди тебе служат! Меня приволок! Помочь? Да, если только не сдохну! – Сона нечасто испытывала подобную злобу. – Верни! У меня есть свой дом и семья!

Несколько секунд она молчала в ожидании чуда. Но чуда не было.

– Почему я не могу вернуться? – боясь своих слов, прошептала она. – За что мне это? Что я сделала? – чувствуя себя обречённой, Сона старалась убедить себя в том, что всё происходящее – неправда, но воображение неизбежного снова накрывало её пудовой волной. Мысленно она молила и проклинала, просила и приказывала Кохасу прекратить над ней издеваться. Сона ненавидела всякого, кто был хоть как-то причастен к данному событию: армию, генерала, божество, ту знатную женщину с ребёнком и себя за свою безвольность и мягкотелость. В итоге, чувствуя всё большее бессилие, она упала на колени и заревела. Не стесняясь. Не таясь. Прокручивая единственную мысль:

«Ненавижу вас всех! И людей, и богов!»

Прошло какое-то время, прежде чем девушка успокоилась. Она вытерла лицо и смогла подняться. Отряхнув подол нового наряда, Сона направилась к указанному холму.

«Выживу. Не для того я на свет рождалась, чтоб вот так подохнуть! – твёрдо решила она и вдруг остановилась. – А они? Чего так долго? Не собираются уходить? Решили умереть из-за того, что попались кому-то под руку?!» – она резко развернулась и побежала назад, к зданию.