ГЛАВА II

Жернова мельницы

Седьмого января 1208 года папский легат Пьер де Кастельно публично разругался с графом Раймоном де Сен-Жиль, графом Тулузы и маркизом Готии.

Ссора была вызывающе громкой и, самое главное, нарочито публичной!

Пьер де Кастельно, окончательно убедившись в нежелании графа встать на путь истинной веры, и возвратить церквям все что украл и отнял у них, отлучил его от церкви. Пьер, не дождавшись окончания званого вечера и пира, покинул графа, оскорбив его прилюдно.

Он пригрозил ему скорыми и суровыми наказаниями.

Граф Раймон, жуткий позер и трус, в подражание королю Англии Генриху Второму, высказал сожаление в том, что «этот монах до сих пор еще жив»!

Также, помнится, сказал король Генрих перед убийством Томаса Бекета!

Рыцарство повскакивало со своих мест, желая выслужиться перед своим графом и повелителем. Тайные агенты короля Филиппа только и ждали этого, или подобного повода…

Возле города Сен-Жиль, прямо возле развилки на одноименный графский замок, папский легат Пьер де Кастельно был убит неизвестными рыцарями, судя по манерам и выправке, и одетыми в цвета графа Тулузского…

Папа Иннокентий III был поражен и возмущен до глубины души наглой выходкой графа и его «еретиков».

Он обратился, как того и пожелал в свое время король, к Филиппу Французскому с просьбой возглавить священный и очистительный поход рыцарей.

Король вежливо отказался, намекая на то, что во время его отлучки на его земли может напасть король Жан Английский.

Папа начинал злиться и паниковать…

Тогда Филипп, изображая «верного и покорного слугу святой католической церкви», разрешил проповедовать крестовый поход на его землях, объяснив доходчиво папе Римскому, «кто в доме хозяин».

Папа Иннокентий согласился, признав право короля Филиппа вершить праведный суд над графом-изменником Раймоном де Сен-Жиль…

ГЛАВА III

Гонец

В двери спальни осторожно постучался слуга. Ги де Леви открыл сонные глаза, не понимая толком, откуда послышался шум. Он посмотрел на безмятежно спящую служанку, разметавшую свои прекрасные рыжие кудри по подушкам. Стук раздался снова. Ги резко толкнул ее, она вскочила с постели и, наскоро похватав свои одежды, убежала. Рыцарь потянулся, зевнул и, набросив халат, вышел из спальни.

– Мессир хозяин, прибыл королевский гонец. – Произнес слуга с перепуганным лицом.

– Спасибо, Жак. Я скоро буду. А пока прикажи начать угощать посланца короля. – Зевнул Ги.

– Уже исполнено, хозяин… – слуга поклонился и побежал вниз по лестнице.

«Зачем? Кто это?» – подумал с интересом Ги и пошел переодеваться.

Гонец – статный королевский конный сержант в добротном кожаном камзоле поверх кольчуги сидел за накрытым столом. Шлем свой, посланец поставил рядом, прямо на стол. Меч вместе с ножнами стоял, прислоненный к столу. Когда вошел Ги, сержант встал и поклонился, после чего произнес:

– Королевский конный сержант Жиль де Робмон. Королевский указ для вашей милости, мессир рыцарь Ги де Леви!

Сержант вынул из крепкого дорожного футляра свиток пергамента и, приложив его сначала к сердцу, протянул рыцарю. Ги взял пергамент и краем глаза отметил, что тот был скреплен большой королевской печатью.

– Вы, судя по вашему бравому виду – дамуазо, мессир сержант?

– Да, мессир рыцарь. – Поклонился Жиль, удивленный способностью рыцаря, вот так, с беглого взгляда, определить его принадлежность к «однощитовому», или бедному, рыцарству.

«Что-то важное…» – подумал он и вскрыл ленту пергамента. Он всмотрелся в текст, с трудом привыкая к витиеватым буквам латыни, и обомлел…

В парадный зал замка, тем временем, собрались практически все рыцари сеньора и шателен, который учтиво кивнул гонцу и, подойдя к Ги, тихо спросил:

– Что-то важное, мессир?

– Ну что ты! Гонец доставил мне указ Его величества о присвоении мне звания маршала кавалерии Иль-де-Франс. – Стараясь напустить спокойный и равнодушный вид, сказал Ги. – Нам пожаловано особое звание маршала де Ла Фо (Веры), этим званием Его величество доверил мне и возложил на меня… – Только вот что возложил? Подумал Ги, – Что именно? И что дает титул «Маршала Веры» в войске, где и так соберутся все истинно верующие католики? Или это что-то другое.

Но он смолчал, решив для себя, что время само все расставит на свои места и откроет, когда будет положено смысл всего.

Гонец, услышавший, какой важный приказ он доставил, резко вскочил со стула и, припав на одно колено, произнес:

– Примите мои поздравления, мессир маршал!

– Слава королю… – спокойным голосом Ги.

Ги и сержант встали и поклонились.

– Отдохните пока с дороги, и вообще, чувствуйте себя как дома. – Ги пожал руку рыцарю. – Кушайте, пейте вино, в общем – отдыхайте. Мне надобно распорядиться к сборам.

К обеду из ворот замка выехал небольшой отряд рыцарей и конный королевский сержант. Впереди отряда развевалось квадратное боевое знамя де Леви. В голове отряда ехал его командир – рыцарь Ги де Леви де Сент-Ном, маршал де Ла Фо…

ГЛАВА IV

Король

Новоиспеченный маршал де Ла Фо прибыл в Париж, уже переполненный знатными сеньорами и рыцарями из королевского домена и недавно присоединенных земель. Ги де Леви с интересом рассматривал значки и флаги сеньоров, висевшими над входами домов, гостиниц и постоялых дворов.

Многие знатные сеньоры Нормандии, Анжу, Мэна и Турени отозвались на воззвание начать «очистительный и богоугодный крестовый поход в земли Лангедока, дабы мечом покарать еретичных катаров-альбигойцев, равно как и рыцарство, примкнувшее к ним». Он и его люди, к большой удаче, разместились в большом родовом доме Бушара де Марли, еще не полностью занятого родичами-паломниками большого семейства Монморанси-Марли.

– Ги! Брат мой! – Выскочил встречать де Леви обрадованный встрече Бушар. – Я прослышал краем уха, что ты стал маршалом? – Бушар насупил брови, – прими еще раз соболезнования, дружище. Царствие небесное твоей супруге. Вот уже почти.. – он замялся

– Да, Бушар. Я – маршал де Ла Фо. – Скромно ответил ему Ги. – И вдовец скоро уже год..

– Крепись. К слову! Все «наши» уже здесь! И Симон, и Робер!

Вечером был большой торжественный прием рыцарства, устроенный королем Франции. На этом приеме король через своего главного герольда представил баронам королевства нового «маршала де Ла Фо».

Герцог Эд Бургундский и другие знатные сеньоры, знающие Ги, наперебой кинулись поздравлять де Леви.

Позднее, после званого ужина, король пригласил Ги проследовать за ним в небольшую комнату. Слуги закрыли за ними двери.

В комнате, освещенной светом пылающего камина и факелами, потрескивающими смолой, кроме них были еще двое. Брат Рауль и госпитальер Герен. Только доверенные лица короля.

Ги поклонился им. Они кивнули в ответ. Наступило небольшое молчание, прерываемое треском факелов и поленьев в камине.

– Ну, как настроение, маршал де Ла Фо? – Улыбнулся король, приглашая всех присесть для разговора.

– Нет слов, сир! Буквально – на седьмом небе! – попытался отговориться дежурными фразами Ги.

– Прекрасно, мессир маршал, – сказал король. Он пристально посмотрел на Ги. – Только короля своего обманывать грешно и… – Филипп выдержал паузу, – и преступно. Мы знаем о смерти вашей дражайшей супруги и скорбим вместе с тобой. – Король протянул ему руку для целования, Ги склонил колено и прикоснулся губами к королевскому перстню с печатью Филиппа. – Теперь же, мой верный паладин, нам надобно переговорить с тобой о важных делах. Нет каких-то обстоятельств, кои я не знаю и которые могут помешать тебе присоединиться к новому походу, мессир маршал? Только честно…