И-Цзин или Книга Перемен
Робин находилась в офисе на Денмарк-стрит. Пат уже ушла, и Робин была не прочь остаться до возвращения Страйка со встречи с Уэйсом, поскольку Мерфи сегодня работал.
От волнения ей было трудно сосредоточиться на чем-либо. Встреча с Уэйсом уже должна была начаться. Робин беспокоилась за Страйка, представляя себе вещи, которые, как она знала, были маловероятны, если не иррациональны: Страйка встречает полиция, которой сообщили о каком-то ложном обвинении против него, придуманном церковью; Страйка затаскивают в микроавтобус ВГЦ, как несколько дней назад он предположил, что ее могут похитить на улице.
Ты просто смешна, говорила она себе, но нервы сдавали.
Несмотря на то, что между ней и улицей было два замка высшего класса, защищенных от отмычек, она чувствовала себя гораздо более напуганной, чем когда-либо с тех пор, как покинула ферму Чепменов. Сейчас она понимала, как те, кто прошел настоящую индоктринацию, продолжают испытывать страх перед Утонувшим Пророком даже после того, как признают ошибочность других верований церкви. Ее охватила нелепая мысль, что, дерзнув оказаться в одном физическом пространстве с Джонатаном Уэйсом, Страйк понесет какое-то сверхъестественное наказание. Разумом она понимала, что Уэйс — мошенник и аферист, но страх перед его влиянием не мог быть преодолен только разумом.
Кроме того, в одиночестве невозможно было остановить те воспоминания, которые она все время пыталась подавить в своих мыслях. Ей казалось, что она снова чувствует руку Джонатана Уэйса между своими ногами. Она увидела, как Уилл Эденсор с пенисом в руке надвигается на нее, и почувствовала удар. Она вспомнила — и это было почти такое же постыдное воспоминание, как и все остальные, — как она стояла на коленях и целовала ногу Мазу. Затем она вспомнила Джейкоба, который умирал, не поддаваясь лечению, в той грязной комнате на чердаке, и то, что полиция хранила полное молчание по поводу того, будет ли ей предъявлено обвинение в сексуальной насилии над ребенком. Хватит думать обо всем этом, твердо сказала она себе и направилась к чайнику.
Сделав себе, наверное, восьмой или девятый кофе за день, Робин отнесла кружку во внутренний офис, чтобы встать перед доской с материалами. Решив заняться чем-нибудь продуктивным, а не размышлять, она стала рассматривать шесть полароидных снимков обнаженных подростков, найденных ею в жестянке из-под печенья на ферме Чепмена, гораздо внимательнее, чем раньше. Это было намного проще сделать без присутствия Страйка.
Смуглая, обнаженная, пухленькая девушка — Розалинда Фернсби, если верить их идентификации, — была единственным человеком на фотографиях, которая была изображена одна. Если бы это была единственная фотография, Робин могла бы почти поверить, что Роуз позировала добровольно, если бы не намеренная деградация в маске свиньи. Робин, конечно, испытывала особую неприязнь к маскам животных. Ее насильник надевал на себя латексное лицо гориллы, чтобы совершать свои серийные преступления.
На следующей фотографии в Кэрри сзади проникает Пол Дрейпер, узнаваемый по развевающимся волосам.
На третьей фотографии Дрейпера содомировал Джо Джексон, если предположить, что и эта идентификация была верной. Джексон оттягивал голову Дрейпера назад за волосы, сухожилия на шее Дрейпера напряглись, и Робин почти видела гримасу боли на круглом лице подростка, изображенного на старой газетной заметке в правом верхнем углу доски с робким видом. Вспышка фотоаппарата осветила край чего-то похожего на автомобиль на этой фотографии. Конечно, юристы ВГЦ, вероятно, будут утверждать, что многие автомобили хранились во многих сараях по всей стране.
На четвертом полароиде смуглая девушка была запечатлена спереди, ее ноги были раздвинуты, и теперь Робин заметила глубокую царапину на левом колене, которой не было на первом снимке. Либо эти полароиды сделаны в ходе нескольких фотосессий, либо она получила травму во время них.
На пятом снимке блондинка Кэрри приподняла маску настолько, чтобы дать Дрейперу возможность заняться оральным сексом, в то время как татуировка черепа входил в нее сзади. Вспышка осветила край чего-то, похожего на винную бутылку. Прочитав записи Страйка об интервью с Генри Уортингтон-Филдсом, Робин узнала, что Джо Джексон позже завербовал Генри в баре, несмотря на церковный запрет на алкоголь.
На шестом, последнем, снимке темноволосая девушка занималась оральным сексом с Тату Черепа, а Дрейпер проникал в нее вагинально. Теперь Робин заметила то, чего не видела раньше. То, что она приняла за тень, таковой не являлось: на “Татуировке черепа”, похоже, был надет черный презерватив.
Робин охватило отвращение к себе, и она отвернулась от фотографий. В конце концов, это были не просто кусочки головоломки. Джо Джексон, к которому она не испытывала ни малейшей жалости, может, и процветает сейчас в церкви, но Кэрри и Пол погибли при ужасных обстоятельствах, а за Роуз, хотя она почти наверняка еще не знала об этом, идет охота, и все потому, что когда-то она была настолько наивна, что доверилась тому, кто заманил ее в сарай.
Робин снова уселась в кресло Страйка, представив себе подростка Роуз, крадущуюся с отцом и братом за несколько часов до того, как овощной фургон покинул ферму Чепменов с Дайю на борту…
Идея пришла к Робин так внезапно, что она выпрямилась в кресле, словно ее укто-то окликнул. В детском общежитии в ту ночь должен был находиться второй человек… Можла ли это быть Роуз? Может быть, девочка применила старый трюк — спрятала подушки под одеяло, чтобы убедить Кэрри в своем присутствии, прежде чем навсегда покинуть ферму? Это объяснило бы, почему Эмили не видела второго надсмотрщика, а также объяснило бы, почему Кэрри до того, как увидела полароиды и поняла, что скрыть случившееся в сарае невозможно, не захотела опознать другого человека, который должен был дежурить, потому что, если его найдут, он может рассказать не только о присмотре за детьми, но и о свиных масках и содомии.
Робин вернулась во внешний офис, открыла шкаф с документами и достала папку с делом ВГЦ. Вернувшись к столу партнеров, она еще раз пробежалась глазами по записям, сделанным во время беседы с Руфусом, затем еще раз проверила распечатки жилищных документов на семью Фернсби. Уолтер больше не владел недвижимостью. Мать Роуз жила в Ричмонде, а Руфус и его жена — в Энфилде.
Несмотря на тщательный поиск по всем имеющимся записям, Робин не нашла никаких доказательств того, что Роуз когда-либо владела недвижимостью в Великобритании под каким-либо из известных ей имен. Она никогда не выходила замуж и не имела детей. Сейчас ей было около сорока лет. Перешла в индуизм. Возможно, в Индии. Глупое увлечение. Бикрам-йога. Благовония.
В голове Робин складывалась смутная картина женщины, которая считала себя свободной душой, но, возможно, переживала эмоциональные или финансовые потрясения (многие ли платежеспособные тридцатилетние добровольно ушли жить к отцу, как Роуз до смены фамилии, если бы у них не было другого выхода?). Возможно, Роуз находилась в Индии, как предполагал ее брат? Или Роуз была одной из тех хаотичных личностей, которые не оставляют о себе никаких следов в записях, перебиваясь, возможно, между субарендами и сквотами, как это делала Леда Страйк?
Звонок мобильного заставил Робин подскочить.
— Алло?
— Привет, — сказал голос Пруденс. — Как ты?
— Отлично, — сказала Робин. — Ты?
— Неплохо… так… у меня был сеанс с Флорой сегодня днем.
— О, — сказала Робин, напрягаясь.
— Я сказала ей — я должна была — кто был тот человек, который связался с ней по поводу ее рисунков в Pinterest. Я извинилась, сказала, что это моя вина, что Корм все выяснил, хотя я и не назвала ее имени.
— Хорошо, — сказала Робин.
— В общем… Мы поговорили о вашем расследовании, и я сказала ей, что кому-то еще удалось выбраться с фермы Чепменов, и что вы помогли ему в этом, и… короче говоря… она хотела бы встретиться с этим человеком.
