— Мультимиллионером является, случайно, не Ян Пич, не так ли?
— Я не могу комментировать, — сказал Мерфи с намеком на подмигиванине. — Итак: это вторая запись, которую мы получили вчера днем.
Он снова нажал на кнопку. На этот раз взволнованный голос Уолли звучал слегка эхом, как будто он закрылся в ванной.
— Уруз? У меня есть кое-что важное… Да. Я узнал, что Аноми — это… Да! Я думал сходить к Хеймдаллю и сказать ему в п… Ах, да… Нет, я понял… Черт, неужели они?
Мерфи сделал паузу.
— Хеймдалль, который является мозгом операции, достаточно умен, чтобы понять, что люди следят за ним и его отцом, — сказал Мерфи. — Вот почему он использует приспешников в качестве бегунов.
Он снова нажал кнопку “плей”, и Уолли сказал,
— Ну, мое место в безопасности…
Мерфи фыркнул от удовольствия.
— ... Да, конечно… Нет, в любое время сегодня вечером…
Невнятно, на заднем плане записи, послышался голос пожилой женщины, которая спрашивала.
— Подожди минутку, бабушка, — крикнул Уолли, а затем сказал более тихим голосом: — Нет, она должна выйти позже… Да, хорошо… Да… Увидимся.
Страйк предположил, что Уолли повесил трубку, прежде чем начать петь низким голосом:
Есть дорога, она ведет в Валгаллу.
где избранным позволено…
Мерфи снова нажал на паузу.
— Мелодия и текст песни написаны Скрюдрайвером, — сказал полицейский. — Популярен на мходках одинистов, как я слышал… Итак, следующая запись была сделана вчера вечером. Берегитесь кота.
Мерфи в третий раз нажал на кнопку воспроизведения.
Очевидно, ни одно из подслушивающих устройств, установленных в квартире миссис Кардью, не находилось в коридоре, потому что шум открывающейся двери прозвучал отдаленно, как и первый обмен мнениями между двумя мужчинами.
— Дагаз, дружище.
— У Уолли теперь есть руническое имя? — тихо сказала Робин, и Мерфи кивнул.
За звуком смеха последовал звук закрывающейся двери. Вслед за этим раздались приглушенные шаги, как будто по ковру, затем пожилой женский голос громко и отчетливо произнес.
— Хотите чашку чая, кто-нибудь из вас?
— Нет, спасибо.
— Нет, спасибо, бабушка, у меня есть пиво. Дай нам полчаса, ладно?... Нет, он здесь, с ним все будет в порядке… Просто смотрит в окно…
— Это кот, который смотрит в окно? — спросил Страйк.
— Точно.
Еще одна дверь закрылась.
— Форт, она собиралась уйти, — извиняющимся тоном сказал Уолли. — Рад тебя видеть, брат. Как там Альгиз?
— Все еще не в порядке, бедный ублюдок. Дергется. Сильные головные боли…
Слабый скрип, мягкое шелестение ткани, как будто сиденья заняли.
— ... он может навсегда лишиться мозга, так что если ты знаешь, кто этот ублюдок…
— Ок, я уверен на девяносто девять процентов. — Угощайся.
Последовал безошибочный звук срыва колец с банок пива.
— Итак, — сказал Уолли, — в Твиттере есть парень, которого называют Учеником Лепина…
Робин взглянула на Страйка.
— Он всегда ставит лайки на мои твиты, и он иногда приходит — раньше приходил и писал комментарии на мое шоу и шоу ЭмДжея.
— Так вот, вчера вечером он вписал меня в спор, который он ведет с каким-то засранцем по имени Перо Правосудия, и сказал, что знает Аноми.
— Кто знает, Пен…?
— Нет, ученик Лепина. Так что я проследил за ним и написал ему личное сообщение, и я сказал: “Ты знаешь Аноми?. А он ответил: “Да, это мой приятель”. Куча дерьма о том, что Аноми — гребаный гений и все такое, а потом я спрашиваю: “Так что же он имел против Ледвелл?”, а он говорит, что она его здорово наебала — похоже, они трахались, — а потом эта шлюха свалила со всеми деньгами к Джошу Блэю.
— Он назвал тебе имя?
— Не нужно было. Я точно знаю, кто это. Парень по имени Пе…
Раздался громкий стук, и голоса внезапно отдалились.
— Пирс — чертов кот — и он живет в Иппи…
Еще один громкий лязг.
— для записи. Как я уже сказал, я на девяносто девять…
Еще один грохот: Робин представила, как Уолли переставляет предмет, в котором было спрятано подслушивающее устройство, очевидно, сбитое кошкой на пол. Голоса снова стали отчетливыми.
— Я помню, как говорил Джошу: “Ты не нравишься этому ублюдку, будь осторожен, мать твою. Он охотится за твоей сучкой”. Он был лучшим художником, чем Джош, и он занимается анимацией — я на девяносто девять процентов уверен, что это он. Одно из его прозвищ в коммуне было Лошадь, потому что у него был чертовски массивный член…
Уруз рассмеялся. Мерфи остановил запись.
— Мы надеемся, — сказал он, — что вы сможете рассказать нам…
— Пез Пирс, — сказала Робин. — Полное имя: Престон Пирс. Он из Ливерпуля и живет в художественной коммуне “Норт Гроув” в Хайгейте.
— Отлично, — резко сказала Дарвиш, когда они с Мерфи поднялись на ноги. Последний обратился к Страйку и Робин,
— Вы двое подождете здесь?
— Без проблем, — сказал Страйк.
— Было очень приятно, — сказала Дарвиш, протягивая прохладную руку, которую Страйк и Робин по очереди пожали. — Надеюсь, ваш офис не слишком сильно пострадал.
— Могло быть гораздо хуже, — сказал Страйк.
Дарвиш ушла. Страйк и Робин посмотрели друг на друга.
— Ученик Лепина — реальный друг Аноми? — спросила Робин.
— Я бы на это не ставил.
— Он часто заступается за Аноми.
— Как и многие ультраправые тролли.
— Эта история подходит Пезу, хотя.
— Да… я полагаю, — сказал Страйк, который выглядел неубежденным.
— Это ты всегда считал Пирса кандидатом в Аноми.
— Ты не думаешь, что Ледвелл — шлюха, которая изменила Аноми, — это именно та история, которую придумал бы ненавидящий женщин девственник?
— Наверное, да, — сказала Робин, — но…
Вернулся Мерфи с конвертом из грубой бумаги, который он положил на стол без комментариев.
— Учитывая, что ваш офис был взорван, и вы дали нам важные зацепки в этом деле, я думаю, вы заслуживаете услышать, как они сами себя подставили. Это позже на записи, которую вы только что прослушали.
Он перемотал вперед, затем нажал на кнопку воспроизведения.
— Не гладьте этого ублюдка, он только поцарапает вас…
Он перемотал вперед.
— Блядь, заебали, поэтому я подрочил на Инсту Кеа Нивен…
— Это продолжается довольно долго, — сказал Мерфи, прерывая смех Уруза, когда он снова перемотал пленку. — Какая-то левая бывшая девушка Кардью не смогла вернуться в постель.
Он снова нажал на воспроизведение.
Голос Уруза теперь звучал отстраненно, как будто двое мужчин снова разговаривали в коридоре.
— Вот оно, — сказал Мерфи, увеличивая громкость, когда голос Уруза снова раздался из динамика.
— Не, Эйхваз… новый замок… чертовы свиньи… не, не Бен…
Снова невнятный разговор, смех, потом Уруз сказал,
— ... становится лучше в… хаха… не говори ему об этом… В любом случае, Чарли будет охуенно рад.
— Рад помочь. Передавай ему привет, и Олли.
— Хорошо.
— Бинго, — сказал Мерфи, нажимая “стоп”. — Настоящие имена. Эти болваны выпили слишком много пива. Хеймдалл, глава всего этого дела: Чарли Пич. Мы проверяли его пару месяцев назад, но он оказался чист. Очень сообразительный, очень умный, никогда не промахнется.
— Жаль, что он не может сказать того же о своем брате, — сказал Страйк.
— Да, он дерзкий маленький засранец, или был им. Эта черепно-мозговая травма не скоро заживет. И третий парень, которого они упомянули, Бен — мы уже знали, что Эйхваз — изготовитель бомбы, и то, что они назвали его Беном, было подтверждением того, что наш главный подозреваемый — именно он. Выпускник инженерного факультета: респектабельная внешность, приличная работа. При первой встрече вы бы не назвали его неофашистом.
— Преимущество университетского образования, не так ли? — сказал Страйк. — Учит тебя вытатуировать свое нацистское руническое имя на заднице, а не на лбу.
Мерфи рассмеялся.
— Он умный, но с ним все равно что-то не то. Был предупрежден за преследование бывшей подруги и получил условный срок за попытку убийства в подростковом возрасте. Я удивлюсь, если защита не закажет психиатрическую экспертизу. Чем дольше с ним разговариваешь, тем более странным он становится.
