Ещё издалека почувствовал её приближение. Ада. И, буквально пару минут спустя, тёмно-коричневые бархатные шторы, скрывающие двери, отодвинулись, в зал вошли сущность и Феникс. Я не позволил себе напрямую рассматривать эту великолепную пару, лишь краем глаза отметил невероятной красоты наряд — бордовое платье в пайетках, с неприличным вырезом, и огненными всполохами по подолу. Денеб чуть ли не светился гордостью, крепко обнимая её за талию и бросал такие взгляды, что мне стало не по себе. Ада была напряжена, но даже сквозь тревожные взгляды проглядывала гордость Феникса и дикая страсть, направленная на мою сущность.

Они подошли ко мне, Ден протянул руку для приветствия. Я, следуя правилам приличия, чуть привстал и улыбнулся, сдержанно, не так, как обычно.

— Привет-привет, Ден. Наконец-то ты вывел свою даму в свет, — несколько небрежно бросил я, чтобы не сильно смущать Аду и не выдавать своё собственное волнение. Внутри всё горело. Нет! Полыхало. Хорошо, что часть сознания была занята тем, что поддерживала блоки.

— Не всё же нам дома сидеть, даже если Ада в отпуске, — Денеб легко подтолкнул Феникса ко мне, заставляя поздороваться.

— Добрый вечер, — протянула она свою небольшую, мягкую ладошку.

— Действительно, добрый, — улыбнулся я в ответ и не удержался от поцелуя в руку. Сказочно нежная кожа, с едва ощутимым запахом пожарища. Огненная Ада.

Мы сделали заказ: Ден, как всегда был голоден, а вот Феникс скромничала, ей явно было не по себе. Она всё ещё боялась меня, да и я сам с трудом держал блоки, всё время забываясь, путаясь в мыслях и образах. Иногда Ада легко поводила округлыми женственными плечами, достаточно худыми, чтобы быть изящными, но оставаться удивительно притягательными. В прошлый раз я не обратил внимание на потрясающую шею, теперь же видел её как на ладони — длинную и тонкую, всё равно что лебединую.

Аду нужно писать, ей нужно любоваться, эта женщина создана для любви, а не для силы.

Тут я вспомнил Сёртуна, его издевательства над любимой ученицей, и чуть не потерял над собой контроль. Ада зябко поежилась, незаметно оглядываясь и блуждая взглядом по залу. На моё счастье и спасение, я заметил в дверях Майю.

— О! Минуту, прошу прощения, — я поднялся и поспешил к ней. Неизвестно, зачем она пришла, но очень вовремя.

Быстрым шагом, заглушающим дикий стук сердца, я подошёл к Майе, кажется, даже позабыв о том, как мы некрасиво расстались с ней накануне.

— Привет, — слишком весело проговорил я, тем не менее напрягаясь всем телом.

— Добрый вечер, — сухо ответила она.

— Ты по делу или?

— И то, и другое.

— Говори тогда, — поторопил я.

— Я писала тебе на почту, но ты не ответил…

— Был занят немного, у меня гости, — так же сухо, вторя Майе, ответил я. Она заметно нервничала, но старалась держаться, иногда поднимая на меня тоскливый взгляд. Не было в нём никакой уверенности, и я успокоился. Эта добрая душа до сих пор ни с чем не определилась.

— Льё, мы ведь утвердили список гостей…

— Да.

— Могу ли я позвать…

— Глеба своего? — мне вдруг стало смешно и чуточку неприятно. Вот же въелся он ей в голову, ничем не вытащить.

— Ну да…

— Зови кого хочешь.

— И ты не обидишься?

— С чего бы? Он — твой парень. Вот если бы я был твоим мужчиной, а ты приглашала на благотворительный ужин кого-то другого, тогда другое дело. А так… — я улыбнулся и едва удержался, чтобы не потрепать её по голове, как глупенькую девочку. — Зови. Пусть посмотрит, как делаются великие дела.

Я всё же немного рассмеялся, отчего Майя смутилась ещё больше, благодарно кивнула и поспешила к выходу, даже забыв попрощаться. И чего, спрашивается, приходила? Наивная дурочка. Было что-то в её поведении унизительное для неё же, и чем больше это проявлялось, тем меньше она становилась для меня привлекательной. Доброта — не всегда благо, может иногда это порок?

Смаковав эту мысль, я задумчиво теребил портьеру, но быстро очнулся. Два моих огненных голубка мило ворковали за столом, Ден явно намеревался раздеть Аду прямо здесь, и мне стало не по себе — от небольшого укола зависти и ревности, да и в целом я не любил прилюдных сцен нежности, не говоря уже о том, что происходило за столиком.

— Денеб! — сурово окликнул я свою сущность, подобравшись сзади. Ада вздрогнула и резко облокотилась на стол, опустив лицо. Немного стыда, дорогие мои. — У тебя совесть есть? Вы же тут не одни.

— Ой, да ладно… — отмахнулся Ден, хотя руку с бедра Ады убрал, но не отодвинулся.

— Ты же знаешь… — хотел было я объяснить ему, снова.

— Чего? Что ты не любишь проявлений чувств? — хохотнул Денеб.

— Пошлости не люблю, — отчеканил я.

— Кто бы говорил.

Принесли заказ, обстановка сразу стала чуть легче и спокойнее. Вечно голодная сущность: Ден уплетал ужин с видимым удовольствием, Адочка же сделала один глоток вина и сидела, как не родная. Кажется, своим поведением я несколько испугал её, а может и смутил. Вино прекрасно ложилось на моё чуть меланхоличное и философское настроение, помогая настроиться на нужный лад. Стоило использовать каждое мгновение в свою пользу.

— Ада, что же вы молчите? Могли бы сказать пару слов в своё оправдание, — решил я продолжить эту странную игру в воспитателя и провинившихся детсадовцев.

— Мне нечего сказать. Просто Ден… Это Ден, — она медленно подняла на меня взгляд. Какие же у неё глаза! И сколько в них всего — капля стыда, но гораздо больше удовольствия и страсти.

— А вы, значит, такая же? — усмехнулся я, продолжая подначивать её и Дена заодно.

— Абсолютно, — хохотнул он, и любовно погладил татуировку Ады в виде шиповника, метку. — Поэтому вот так всё… Красиво.

— Nolite dicere, si nescitis¹(Не говори, если не знаешь (лат.)), — с умным видом вставила Адочка.

— А-ха-ха-ха! — я смеялся так, что на нас стали оборачиваться. Чудесный Феникс, с характером, горячим, обжигающим. — Она тебя сделала, Ден! Адочка, вы великолепны! Пожалуй, я понимаю, почему Ден готов наброситься на вас прямо тут.

— Не, ты совсем? — Денеб даже вилку отложил в сторону. — Она моя!

— А кто-то ещё претендует? — мне всё никак не удавалось успокоиться, нервы были на пределе. Как же трудно держать себя в руках, не выдавать даже взглядом.

— Дайте поесть вообще, — буркнул обиженно Ден.

— Эй, ты не забывай, что тебя ждут, — я вдруг вспомнил, что для Дена есть работа, и как раз сейчас должен подойти осведомитель. Я кивнул ему в сторону запасных дверей.

Денеб тут же всё понял, бросил взгляд через моё плечо, отложил приборы и со словами извинений покинул нас с Адой. Как всё чудесно складывалось. Теперь я мог спокойно поговорить с ней, выложить карты на стол и посмотреть, что она станет делать. Заодно можно попробовать понять, насколько у них с Деном всё серьёзно. И больше всего мне хотелось получить подтверждение тому, что их отношения — не более чем мимолетная интрижка, и что моя сущность просто старается для общего дела. Но внутренний голос твердил, что я хватаюсь за невидимую ниточку надежды и знаю, что всё не так.

— Не переживай, Ада, — я внимательно посмотрел на неё, не пытаясь читать и искажать, просто позволил себе неприкрыто рассматривать, как художник натурщицу. — Это обычная рабочая встреча.

— Да я и не…

— Я всё вижу, — торопливо перебил её, боясь не успеть сказать то, что планировал. — Хочешь, сниму метку?

— Ты можешь? — удивилась она.

— Могу, конечно. Если ты попросишь, ну или согласишься на моё предложение. А так, я бы Дена обижать не стал, — ох, как она смотрела на меня, с такой надеждой и — неожиданно — страхом. — Сущности просто так особыми метками не разбрасываются. Покажи.

Она положила руку на стол и я смог рассмотреть татуировку. Невероятно тонкая работа, Ден постарался на славу. Цветы шиповника выглядели живыми: тонкие изящные шипастые веточки, аккуратные листья. Он даже умудрился вставить все надписи, которые положено. И самую важную — suum cuique — каждому своё. Да… Не похоже, что Денеб шутил. С его стороны всё очень и очень серьёзно.