— Погодите, ведь я уже попал на эту сторону.
Диктор покачал головой:
— Подумайте сами. Когда вы вернулись в свое время, вы застали себя самого в своей комнате, застали там свое собственное, но более, так сказать, раннее, эго.
— М-м-м, ну правильно…
— Он, то есть вы номер Первый, еще не проходили сквозь Ворота, так?
— Так, я…
— И как же вы могли бы пройти сквозь Ворота, если бы вы настоящий не заставили его, то есть себя раннего, сделать это?
Голова у Боба Вилсона закружилась. Ему уже не совсем было ясно, кто сделал что и кому. И кто будет отвечать.
— Но это невозможно! Не хотите сказать, сказать, что я сделал что-то потому, что до этого уже сделал это!
— Но ведь так и произошло, верно?
— Нет, я… то есть, да, так получилось, но все выглядело по-другому!
— А как же иначе? Ведь это явление совершенно для вас новое.
— Но… но… — Вилсон глубоко вздохнул и постарался взять себя в руки. Потом он припомнил все, что слышал на лекциях по философии и что писал в собственной дипломной работе. — Но это противоречит всем теориям причинности. Вы хотите, чтобы я поверил будто причинная цепочка может замыкаться в окружность! Это абсурд.
— Хорошо, но что же тогда случилось с вами?
Вилсон не знал, что ответить. Диктор продолжал:
— Не стоит об этом беспокоиться. Причинность, к которой вы привыкли, действует только в определенных условиях, являясь частным случаем более общего закона. Причинность в общем понимании не может быть и не ограничивается человеческим восприятием продолжительности.
Вилсон обдумывал с минуту услышанное. Звучало неплохо, но что-то ему все-таки в этом не понравилось.
— Одну секунду, — сказал Боб. — А как быть с энтропией? Энтропию вы куда денете?
— Ох, ради бога, — запротестовал Диктор, — замолчите! Вы мне напоминаете того математика, который доказал, будто построить аэроплан невозможно. — Он повернулся и направился к двери. — Пойдемте, у нас еще есть работа.
Вилсон поспешно последовал за ним.
— А что случилось с остальными двумя?
— С кем?
— Ну, с моими двумя другими персонами? Где они? Когда мы наконец распутаемся?
— Распутывать тут нечего. Вы ведь считаете себя одной личностью, так?
— Да, но…
— Тогда можете ни о чем не волноваться.
— Но как же? А что случилось с тем парнем, который прошел сквозь Ворота передо мною?
— Разве вы не помните? Кстати…
Диктор ускорил шаги, провел Боба по проходу и раздвинул в стене дверь.
— Можете поглядеть.
Вилсон заглянул в комнату. Комната оказалась небольшой, без окон и без мебели. Он ее сразу узнал. На полу растянулся, мерно похрапывая, Боб Вилсон номер Первый.
— Когда вы в первый раз прошли сквозь Ворота, — объяснил Диктор, — я привел вас сюда, обработал раны и ушибы, и дал вам напиток, в котором содержался усыпляющий наркотик. Вы проспали тридцать шесть часов подряд, что и требовалось. Вам нужно было хорошенько отдохнуть. Теперь, когда вы проснетесь, я накормлю вас завтраком и объясню, что нужно делать.
Голова у Вилсона снова начала болеть.
— Только не надо, — попросил он, — не надо называть этого парня мною. Он — не я. Я — вот он, стою здесь.
— Как хотите, — сказал Диктор. — Это человек, который, скажем, были вы. Ведь вы помните все, что потом с ним случилось, не так ли?
— Правильно, но от всего этого у меня голова кружится. Лучше закройте, пожалуйста, дверь.
— Хорошо, — сказал Диктор. — Но нам надо спешить. Как только цепочка образовалась, времени терять нельзя. Пойдемте. И они вернулись в Зал Ворот.
— Я хочу, чтобы вы вернулись в двадцатый век и раздобыли там некоторые вещи. Вещи эти невозможно найти здесь и они очень пригодятся нам в э-э-э… развитии… да, развитии этой страны.
— Что именно я должен достать?
— Самые разнообразные вещи. Я приготовил для вас список — некоторые справочники, кой-какие товары… Простите, но я должен установить приборы управления.
Диктор взобрался на платформу с пультом. Вилсон последовал за ним и обнаружил, что устройство имеет коробообразную форму без крышки и Ворота были хорошо видны поверх высоких стенок.
Приборы — это было что-то чрезвычайное.
Четыре цветные сферы размером с мраморный шарик для известной детской игры были насажены на концы хрустальных стержней, ориентированных относительно друг друга таким образом, что образовывали четыре основные оси тетраэдра. Три сферы, составлявшие основание тетраэдра, были красного, желтого и голубого цветов, вершину обозначала белая сфера.
— Три пространственных и один временной регулятор, — объяснил Диктор. — Все очень просто. За точку отсчета берется настоящий момент и настоящее положение в пространстве. Перемещение любого регулятора в сторону от центра удаляет выход Ворот от настоящего времени и пространства. Вперед или назад, вправо или влево, вниз или вверх, в будущее или в прошлое — все это регулируется простым перемещением шарика по стержню.
Вилсон осмотрел прибор.
— Понятно, — сказал он. — Но откуда вы знаете где находится выход Ворот? И в каком времени? Я не вижу никаких делений.
— Они не нужны. Можно просто увидеть. Вот…
Он коснулся точки под рамой прибора на стороне, обращенной к Воротам. Панель отодвинулась и Вилсон увидел маленькое подобие Ворот. Еще одно касание — и Вилсон понял, что может видеть сквозь эти Ворота.
Он видел свою собственную комнату, но как будто сквозь перевернутую подзорную трубу. Он мог различить две фигуры, но масштаб был слишком мелким, чтобы понять что они делают. Кроме того, черты лица тоже невозможно было разобрать и Боб не мог сказать, кто именно находился в комнате. Это его совсем расстроило.
— Выключайте, — сказал он.
Диктор выключил изображение.
— Не забудьте список.
Из рукава он достал листок бумаги и протянул Бобу.
— Вот, держите.
Вилсон машинально взял листок и сунул его в карман.
— Вот что плохо, — сказал он. — Каждый раз на той стороне я наталкиваюсь на себя самого. От этого все только запутывается. Я чувствую себя подопытной крысой. Я и на половину еще не понял, в чем же здесь дело, а вы снова заталкиваете меня в Ворота. Давайте на чистоту. Выкладывайте, в чем тут дело.
