«Наш самолет совершил посадку в Международном аэропорту города Сочи имени Севастьянова. Температура за бортом плюс двадцать восемь градусов Цельсия. Местное время тринадцать часов десять минут…» – бархатный голос пилота торжественно закрепляет в моем сердце свершившийся факт – мы на море.

– Ну, подруга, считай, в Турцию прилетели. Да, кстати. Ты человек, в отличие от меня, ответственный, так что пусть будет на твоей совести. Напомни мне завтра или послезавтра о маманиной просьбе найти ее подругу, – Танька, не дожидаясь, когда пассажиров начнут выпускать из салона самолета, вскакивает и тянется к верхним полкам за нашими рюкзачками.

Впрочем, она не одна такая. Весь проход уже забит торопыгами, страждущими поскорее ступить на землю и начать свой пляжный отпуск. Действительно, четыре часа полета из Москвы в Сочи через Каспий… Моя мама часто шутит, когда хочет подчеркнуть неразумность выбранного мной пути. Она так и говорит, что я собираюсь на соседнюю улицу ехать через Питер. Но сейчас не до шуток. Все южные аэропорты закрыты из-за СВО, хорошо хоть в Сочи работает, но вот маршрут полета увеличили.

– Эй, парень, помоги сумку достать, серая такая, – мужик, всю дорогу мирно храпевший позади меня, легонько тянет Таньку за футболку. Вещи забрать не терпится, а вылезти в проход то ли уже не может, то ли попросту лень.

Я тихо прыскаю от смеха. Подругу вполне можно назвать «унисекс». Высокая, худая, одета в футболку «оверсайз», джинсы и кроссовки, на голове огненный слегка отросший ежик. Он-то и путает окружающих. Глядя на него, некоторые индивидуумы не сразу догадываются посмотреть на грудь. А она хоть не космических размеров, но видна без лупы.

– Возьмите, девушка, – без тени обиды Танька подает ему сверху серую дорожную сумку.

Мужик, от неожиданности забыв поблагодарить, соображает, что немного промахнулся с полом. Старательно отводя глаза от бюста, он бурчит что-то вроде: «Не поймешь эту молодежь. То ли парень, то ли девка». Мало похоже на извинения, но уж как смог.

Между тем двери самолета открывают, и толпа в проходе медленно начинает продвигаться к выходу, прирастая ранее сидящими на своих местах людьми. Когда очередь доходит до нас, Танька перекрывает проход, пропуская меня вперед. При выходе из самолета нас встречают загорелые работники аэропорта. Мне безумно завидно, я тоже хочу такой загар. И вообще, мне кажется, что работа на свежем воздухе – это здорово. Это же Сочи, а не Москва с минусовыми температурами зимой.

По рукаву проходим в прохладное помещение современного аэропорта – «бетон, стекло, металл1». Вместе со всеми спускаемся на первый этаж к транспортерам, куда вот-вот подадут наши чемоданы.

***

С Татьяной Смолиной я познакомилась на работе. Меня туда устроила моя тетушка сразу после окончания института. Отдел кадров – универсальное место, в котором встречаются специалисты разных профессий. Танька, например, маркетолог, я – биоинженер. Остальных девчонок жизнь также перепрофилировала в кадровичек на разных этапах их трудовой деятельности. Однако, никто из нас об этом не жалеет.

Девушка я тихая и, как говорят окружающие, весьма скромная. Мне в самом деле нелегко вступить в разговор с незнакомыми людьми. А уж настоять на своем трудно даже с близкими. Если вижу, что что-то не так, то предпочитаю просто уйти и не связываться. Из-за этой моей мягкости всегда ищу себе более уверенных в себе подруг, способных защитить и меня. Так было и в школе, и в институте. На работе самый сильный материнский инстинкт прорезался у Таньки. Она сразу же приняла меня под свое крыло и помогала не только по работе, но и вне ее.

Мне удобно бывать с подругой в общественных местах. В кафе она с легкостью выясняет объем, свежесть и вкус блюд и ставит на место хамоватых официантов. В магазинах Танька отшивает приставучих продавцов и не позволяет им давить на меня своими советами. На экскурсиях она буквально забрасывает вопросами экскурсоводов и не дает им отвлекаться на посторонние темы. В незнакомых компаниях подруга запросто сходится с присутствующими, влегкую подключаясь к их беседам. Я же вполне комфортно следую за ней прицепным вагончиком. Даже когда Танька познакомилась со своим парнем, она не забыла обо мне, и какое-то время я встречалась с его другом.

Понятно, что отдых на море с подругой для меня был весьма заманчивым событием. Тем более, что я со своим парнем рассталась, а Танькин Женька поехать куда-либо летом категорически не мог. Более того, в предвкушении намеченной свадьбы он планировал в отсутствие невесты ударно поработать, чтобы отвезти свою молодую жену на Мальдивы.

Недельный отпуск на море мы с Танькой запланировали несколько месяцев назад. Сложность состояла в том, что наша старушка, как мы между собой называли начальника отдела, придерживалась нескольких жестких, но вполне здравых, правил. Одно из них заключалось в том, что в отпуске может находиться кто-то один из отдела. Теоретически мы с ней были полностью согласны. Работать за отпускников то еще удовольствие, особенно, если кто-нибудь из оставшихся заболевает. Вся проблема состояла в том, что в этот отпуск мы хотели уйти вдвоем.

Подобные мелочи никогда не могли остановить подругу. Пожалуй, именно из-за ее бесшабашного характера я и рвалась отдохнуть именно с ней. Танькина фантазия и неунывающая жизнерадостность всегда били ключом и восхищали меня, эдакую серую мышку. Во время празднования международного женского дня, в простонародье называемого Восьмое марта, Танька подгребла к нашей старушке и под веселые анекдоты уговорила внести изменение в давно утвержденный график отпусков. Расчет подруги оказался верен. Находясь в весьма благодушном настроении по причине веселой Танькиной болтовни и легкого подпития в честь праздника, начальница поленилась проверить, не пересекается ли Танькин новый отпуск с кем-либо из отдела.

Вопрос на какое-то время был закрыт, обещая вспыхнуть огромным скандалом летом. Первой в отпуск на две недели ушла я. Всю первую неделю я беспокоилась, что начальница не выпустит подругу, собравшуюся в отпуск в мое отсутствие. Но кто может справиться с Танькой? Что уж она наговорила старушке, которая была уверена, что Танька пойдет в отпуск на неделю позже, то есть после моего выхода на работу, не знаю, но факт остается фактом – мы прилетели в Сочи. На мои вопросы подруга смеется и не отвечает. Узнаю по приезду, а пока будем наслаждаться жизнью.

***

Поскольку девушки относятся к слабому полу, то, чтобы не тащить на себе тяжести, мы сразу договорились взять один чемодан на двоих. Причем, небольшой. Купальники, шорты, майки и по паре платьев спокойно в нем уместились, еще и место осталось. Я по привитой родичами привычке хотела пометить наш обычный черный чемоданчик какими-нибудь бантиками, чтобы его легко можно было вычленить на транспортере среди собратьев, похожих как две капли воды. Мы с родителями всегда так делали, когда отправлялись в полет. На мое предложение, Танька лишь презрительно фыркнула. В ее системе ценностей кокетливые бантики совершенно не вписывались в наш минималистично спортивный стиль.

Между тем транспортер начинает двигаться. Народ, сопя от нетерпения, подгребает ближе, хотя движение ленты пока идет вхолостую. Наконец, показываются чемоданы. Среди них треть такие же как у нас – черные, на двух колесиках. Пока растерянно пробую угадать, который из них наш, Танька резким уверенным движением выуживает из потока черный чемодан.

– Как ты быстро определила наш! – восхищаюсь я мастерством подруги.

– Ну ты даешь! – удивляется она, – что же я свой чемодан не узнаю? Я знаешь, сколько с ним поездила?

Подхватив чемодан, Танька победоносно срывает с него аэропортовские наклейки и вместе с посадочными талонами отправляет их в ближайшую урну. Беспомощно провожаю глазами бумажки, но не успеваю ничего сказать. Подруга, увидев мое лицо, авторитетно поясняет: