Я терпеть не могу нравоучений. А Боря, судя по всему, собирался прочесть нечто подобное. Сейчас он станет играть роль воспитателя, начнёт учить меня правилам хорошего тона, будет рассказывать, как мне вести себя в своём городе. Я поспешил сменить тему.

– Борис, а каким образом я попаду за окно?

– Долго объяснять, потом сами увидите и поймёте.

– Но я ведь имею право знать.

– Хорошо, попробую рассказать, как смогу. Дело в том, что между нашим, так называемым реальным миром, и между теми, которые мы способны выдумать, существует логическая связь. По большому счёту все наши выдумки являются составной частью реального мира. Как правило, они остаются внутри нашего сознания, но иногда мы их можем воплотить. Допустим, вы хотите построить дом. У вас есть замысел, проект, вы можете воплотить его в материи. Вы строите дом, и ваша идея становится осязаемой. Примерно то же самое происходит, когда вы программируете наше окно. Вы создаёте модель мира, воплощаете его в программе, запускаете в автоматическом режиме, – и вот этот маленький мирок существует сам по себе, уже не зависит от вашего сознания. Вы хотите в него проникнуть. Почему бы нет. Я задам в программе параметры вашего тела и задействую объём памяти достаточный для того, чтобы вместить всю информацию, которую может содержать ваш мозг. Когда вы захотите попасть в тот мир, вы просто подключите свой реальный мозг к тому объёму памяти. Таким образом, будет воссоздана голова вашего нового тела. Управлять собой вы будете отсюда. Ваше реальное тело лежит или сидит в этом кабинете, вы спите, на голове – датчики, в руках – пульт; а там, в своём виртуальном мирке, вы бодры и довольно резво передвигаетесь. Что ещё? Захотите обратно – сделаете вызов программы возвращения, она сработает, и вы здесь проснётесь, а там просто исчезнете, словно испаритесь.

– Понятно.

– Вот и хорошо, что понятно. А то я думал, что сейчас последуют дурацкие вопросы.

– Вы сегодня не в духе, Борис.

– А что, заметно? Вы правы – не в духе. С женой на грани развода.

– Бывает. Правда, мне трудно об этом судить.

– Не женаты?

– Нет.

– Счастливый человек. Хотя как сказать, у вас всё впереди: обманы первых впечатлений, иллюзии, пустые надежды, мерзость свадебных обрядов и дальнейшее разочарование.

– Вы меня пугаете.

– Не пугаю – предупреждаю. Советую, старайтесь не жениться как можно дольше.

Похоже, Борю опять заносило на нравоучения, чтобы их избежать, я спросил:

– А почему ваша фирма рекламирует окна и совершенно не упоминает о возможности их посетить?

– Окна рекламировать нужно, иначе о нас никто не будет знать, а вот всё остальное – зачем? – когда клиенты и так просят устроить путешествие в свой выдуманный мир. Вот вы, например, прочитали рекламу, установили окно, поиграли с ним, а потом созрели для посещения. И представьте, если бы вам с самого начала сообщили о такой возможности, что бы вы сделали? Не поверили, отказались, – это вероятнее всего.

– Логично.

– Итак, кем вы хотите стать в своём городе?

– В каком смысле?

– Ну, профессия, ваше влияние, значение. Словом, личный статус. Может, сделать вас мэром? Вы ведь всё-таки основатель города, вам бы подошло.

– Не надо мэром, обойдусь, лучше я останусь самим собой.

– Если так, то и проблем почти никаких. Вот вам комплект датчиков, пульт, разъёмы, – сейчас покажу, как вы будете входить в программу.

Задача сводилась к нажатию четырёх кнопок на пульте. Я записал и заучил последовательность. Боря предупредил, чтобы я поаккуратнее обращался с аппаратурой, затем пожелал успеха и простился, не забыв упомянуть, что счёт фирма пришлёт завтра утром.

*

Спокойно работать я уже не мог. Ждал пяти часов. Смотрел на часы, выглядывал в своё программируемое окно, любовался городом и мысленно переносился туда, на эти улицы, к тому антикварному магазину, на ту скамейку.

Все дела я перепоручил Кате. Она вела переговоры с клиентами и заключала сделки. В половине пятого я сказал ей, что остаюсь в офисе на всю ночь, попросил, чтобы она не забыла закрыть дверь снаружи.

– Хорошо, – тихо отозвалась она, – я не забуду.

– И ещё, – я хотел было сказать ей о своём предстоящем визите в заоконный город, но побоялся, что она меня неправильно поймёт.

– Что? – Катя ждала продолжения моей мысли, а я никак не мог подобрать подходящего варианта.

Зачем я вообще её вызвал? Сказать, что остаюсь. Нет, не только для этого. Я хотел её удивить. Я был бы рад, если бы эта русоволосая девушка, вскинув брови, подняла бы на меня свои большие глаза полные испуга и любопытства. Ждал, что она спросит: «Вы остаётесь на всю ночь, но что вы будете делать?» И тогда я небрежным тоном сообщил бы о своём замысле. И пусть бы она охала или ахала, восхищалась или изумлялась, то есть как-нибудь реагировала на мои слова, а не стояла этакой мраморной статуей.

Наше молчание затянулось. Я не ответил ей. Не знал, что сказать, о чём ещё попросить. Она стояла посреди кабинета, опустив глаза; в этот момент она была похожа на школьницу, которая не выучила урока, стояла у доски со страхом, что ей вот-вот поставят двойку.

Возможно, это правильная реакция? Её вызвал шеф, он что-то хочет, но сам не поймёт, чего же именно, и она смиренно ждёт распоряжений.

Меня почему-то злило это смирение. Особенно сегодня, сейчас, когда я готов совершить необычное – отправиться в придуманный город. И от Кати я хотел каких-нибудь удивительных поступков, чего-то смелого, экстравагантного.

Я всмотрелся в её лицо и отметил, что она красива. Не просто привлекательна или симпатична, а по-настоящему красива. Раньше я об этом как-то не думал. Или не замечал, не обращал на неё должного внимания.

А какой-то начальник – она говорила – приставал к ней на прошлой работе. Интересно, как он это делал? И что вообще подразумевают женщины, когда говорят о приставаниях мужчин? Вот стоит Катя, такая доступная, такая послушная и смирная. Значит, точно так же она могла стоять и перед тем начальником. А он, как мужчина, как истый самец, приближался к ней, трепал за щёчку, запуская руку под её элегантную чёрную юбочку с небольшим разрезом и двумя пуговками на боку.

Легко вообразить, что он делал дальше, да и что там воображать, – словом, приставал он к ней. А вот что делала она, как на эти приставания отвечала? Не дралась же она с ним, но как-то всё-таки сопротивлялась; ей не нравилось, она была не в восторге от грубого и пошлого внимания своего начальника.

Я к ней не пристаю и не собираюсь. Только сейчас заметил её привлекательность. Раньше не присматривался. Она, кажется, на меня за это обижалась. Когда человек намерен совершить поступок, странный с точки зрения посторонних и не совсем понятный для себя, он склонен искать моральную поддержку от кого-либо. Важно с кем-то поделиться мыслями, настроением; важно узнать оценку своим действиям.

Если человек говорит, что ему наплевать на общественное мнение – я не верю. В любых делах люди ориентируются на мнение других людей, вне зависимости от того, похвала ли это или осуждение.

От Кати я никакой поддержки не добился. Даже когда я во всех красках описал ей свою идею, признался, что собираюсь переночевать в программируемом городе, – она осталась равнодушной.

– Если возникнут непредвиденные трудности, я позвоню консультанту, – такова её реакция на мой восторженный монолог.

Не было смысла терять время; отпустив Катю домой, я стал готовиться. Вспоминая советы Бориса, я возился с аппаратурой. Честно говоря, понять, как эта система будет работать, я не мог.

Тупое выполнение инструкции меня не просветило. Но я доверял мнению специалистов и в хитросплетении проводов старался увидеть дорогу в программу загадочного образования, которое сияло на моём окне видом великолепного города.

Некоторое время я находился где-то вне пространства. Чувствовал, что я существую, что я жив, но кроме этого чувства самосознания, не было никаких других впечатлений. Ничего не видно, ничего не слышно, нет никакого движения. Появилось чувство страха, нарастая постепенно, оно захватило моё сознание целиком. Я весь превратился в непреодолимый страх.