Но ноги отказали и приросли к земле.

К тому, что она увидела, Ева оказалась совершенно не готова.

Сначала подумалось, что это тоже шутка от любителя Хэллоуина. Пьянчуга, заслышав её торопливые шаги, прекратил свои конвульсивные подёргивания, вскинул голову. И даже в вечернем сумраке Ева разглядела жуткую перекошенную звериную морду. Уродец напоминал персонаж из старых ужастиков – такой вот нелепый грим, который на экране смотрелся немного смешно, а вот на тёмной, вечерней, пустынной улочке испугал до полусмерти.

Она всё ещё цеплялась за спасительную мысль, что это дурацкая праздничная маска, и острые когти, которыми мерзкая тварь царапает асфальт, разумеется, тоже накладные. Но когда странное дёрганое существо утробно зарычало, Ева завизжала так, что сорвала голос.

Оглушительный вопль не напугал отвратительную тварь, а, кажется, лишь спровоцировал. Продолжая урчать, как рассерженный кот, жуткий монстр пригнулся, готовый атаковать.

Ева попятилась, вжавшись спиной в забор, не спуская глаз с неизвестной твари. Ей бы кинуться со всех ног прочь… Ведь, буквально ещё десять-пятнадцать метров, и закончится эта тропинка-ловушка, а там дорога, перебежать её, и вот он – родной двор.

Но Еву словно пришпилило к металлической решётке, оплетённой кустами.

И вот, в тот миг, когда неповоротливая с виду, странная тварь вдруг пружинисто прыгнула в её сторону, будто шустрая блоха, в тот миг, когда ошарашенная происходящим Ева уже почти простилась с жизнью, в воздухе вспыхнуло что-то, словно молния блеснула, или яркий прожектор скользнул лучом, и тело вздрогнуло от беззвучной ударной волны.

Тварь отлетела в противоположную от Евы сторону, впечаталась в забор так, что железные прутья прогнулись и задребезжали жалобно.

­­– Яр-р-р-ру! – клич раскатился в тишине, угрожающий, похожий на звериный рык.

Тварь, заскулив, прижала морду к земле, словно пёс, которого пожурил строгий хозяин, попятилась от надвигавшейся из сумрака высокой сияющей фигуры.

Ева могла бы поклясться, что видела сейчас нимб над головой спасшего её человека, а ещё сияла белым заревом его вытянутая вперёд рука, с растопыренными пальцами.

Ева смотрела на всё это, как во сне, перестав понимать, что вообще происходит.

Покорность жуткого существа оказалась просто уловкой. Уже через секунду оно метнулось в атаку снова. Второй раз полыхнуло так, что пришлось зажмуриться. Тварь взвыла, проехав по асфальту, и опять врезалась в забор.

Переставшая сиять звёздным светом рука вцепилась в Еву. Она с изумлением сообразила, что привидевшийся ей нимб – это всего лишь светлые волосы в лучах уличного фонаря.

– Бежим! ­– скомандовал вчерашний "маньяк" и потащил прочь так стремительно, что пришлось подчиниться, хоть ноги и заплетались до сих пор.

У дороги они оказались в одно мгновение. На обочине стояла какая-то крутая чёрная тачка с распахнутой настежь дверью. Эрих мгновенно толкнул девчонку внутрь, захлопнул дверцу и, прежде чем она успела пикнуть хоть что-то, блондин уже был за рулём.

Машина взревела и рванула в ночь, но Ева всё равно успела рассмотреть в зеркало заднего вида, как жуткая несуразная тварь несколько мгновений преследовала их автомобиль, пока не отстала вовсе. Ева покосилась на спидометр, стрелочка подрагивала на 150 км/ч.

Минут через десять езды в абсолютной тишине Эрих ткнул светящуюся кнопочку на панельке, из динамиков потёк чарующий голос Луи Армстронга.

"What a wonderful world...[1] ­– хмыкнула мысленно Ева. – Точно! В яблочко!"

В машинах она не разбиралась. Вообще. Ну, то есть различала их только по цветам: беленькая, чёрненькая, красненькая. Но даже при всём этом она сейчас прекрасно понимала, что эта чёрненькая, с кожаным салоном, бесшумно летящая сквозь ночь, стоит, пожалуй, как крыло от самолёта. Или даже два крыла.

– Куда мы едем? – наконец решилась заговорить Ева со своим безмолвным спутником.

– Кофе пить, – беспечно откликнулся блондин.

– Сейчас?­

– Э-э-э... да, ­– он, наконец, отвлёкся от дороги и бросил взгляд на девушку. – Или тебе что-нибудь покрепче нужно? Коньячок могу организовать. Только будешь одна. Я алкоголь не употребляю.

– Ну, понятно, ты же за рулём.

– Никогда.

– Что, совсем? – не поверила Ева. И не удержалась, когда он кивнул: – В завязке, что ли? Закодированный?

– Вроде того... ­ – губы дрогнули, превращаясь на миг в подобие улыбки.

Ева помолчала, глядя на огни ночного города, мелькавшие за окном. Они уезжали всё дальше от дома, и она уже плохо соображала, в какой части города вообще находится.

– Мне, наверное, нужно тебя поблагодарить... – она снова покосилась на водителя.

– Наверное...

– Спасибо!

– Обращайся!

Ева ждала продолжения беседы, но блондин на этот раз предпочитал тишину.

– Что это было? – решилась она задать главный вопрос.

– Волколак, – невозмутимо откликнулся Эрих.

Теперь уже замолчала она, а мужчина добавил всё также спокойно:

– Объяснять, надеюсь, не надо? Ты вроде сказала, что любишь фольклор...

– Не надо, – угрюмо кивнула Ева. – Значит, волколак. А я – фейри. А ты кто? Добрый волшебник Ээх[2]?

– Я... – блондин пожал плечами. – Если продолжать на понятном тебе языке сказок и фэнтези... Я – ведьмак.

– Так вот ты какой – Геральт из Ривии![3]

Ева зажмурилась на минуту устало. Господи, как же хочется проснуться! Пусть это окажется странным глупым сном!

– Всё. Пока больше никаких вопросов! – Эрих прибавил музыку. – Поговорим в безопасном месте. А здесь... слишком много посторонних.

– М-м-м... – многозначительно протянула Ева, оглядываясь на пустое заднее сидение.

***

Эрих припарковался у неприметной двери, под ржавой металлической лестницей, в каком-то мрачном закоулке. Его дорогой тачке тут явно было не место, но, кажется, это хозяина автомобиля не смутило. Он решительно направился внутрь, а Ева, поморщившись от вони, проходя мимо пары мусорных баков, засеменила следом.

Они вошли с чёрного входа. Узкие коридоры, подсобки, курилка, наполненная сизой завесой дыма. Потом шумная просторная кухня, где суетилось не меньше десятка работников. Ресторан?

От запахов шашлыка и свежих огурцов у Евы едва голова не закружилась. Но Эрих нырнул снова в какой-то длинный сумрачный коридор.

Издалека гулко долетала ритмичная дрожь басов, вспыхивали, словно молнии, огни дискотеки. Нет, видимо, не ресторан, а какой-то ночной клуб.

Блондин по пути иногда здоровался с кем-то. Вот и сейчас он остановился пожать руку невысокому чернявому мужичку, должно быть, армянину, небрежно кивнув Еве в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.

Она не успела подняться и на один пролёт, как путь преградил невозмутимый крупногабаритный охранник. Ева попятилась и робко сникла. Но тут её как раз нагнал спутник, его рука деликатно подтолкнула в спину.

– Добрый вечер, Эдуард Германович! – грозный вышибала дружелюбно оскалился и мгновенно отступил к стене.

– Добрый вечер!

И вот они уже сидели в отдельном банкетном зале. Небольшом, но настолько роскошном, что Ева чувствовала себя Золушкой, вломившейся на королевский бал, причём не при параде, а в домашней одёжке. В своих джинсах и растянутом пуловере, без сопровождения Эриха, она бы явно здесь дресс-код не прошла.

Невозможно не таращиться по сторонам.

Занятный интерьер. Как будто средневековый замок. Круглый стол из массива дерева. Камин – кованые решётки, отделка кусочками оникса. Кресла, похожие на королевский трон. Над столом тяжёлое бронзовое колесо люстры.

Взгляд прилип к потолку. Вокруг гигантского светильника по светлой краске вился замысловатый орнамент, напомнивший кельтские узлы. Вязь узора перетекала из одной петли в другую, словно огромный змей разложил свои кольца по потолку. Без начала и конца. Бесконечность. А из центра разбегалась в пять сторон золотыми лучиками пентаграмма.

– Это ловушка для духов, – спокойно пояснил Эрих, проследив за её взглядом. – Видишь, круг чуть шире диаметра стола? Специально так. Всё, что произносится здесь, внутри этого кольца, не выйдет за его пределы. Как будто вокруг нас звуконепроницаемые стены. Магическая анти-прослушка.