Оттолкнул плот от берега. В общем и целом, конструкция получилась относительно крепкая. Я отошел от берега метров на пять глубина под плотом составила метра полтора. Попрыгал на плоту, бревна не делали попытки провернуться, не делали попытки расползтись, в общем работа связчика плотов была оценена на оценку удовлетворительно. Однако осадка получилась слишком глубокой и при прыжках вода заливала верх плота. Я конечно прыгать на нем особо не собирался, но практически любое волнение будет приводить к заливанию плота по итогам испытаний было признано, что бревен в плоту мало. Надо расширять, чтобы уменьшить давление, путем увеличения площади опоры, еще надо старый плот поставить сверху. Подогнал плот к берегу и пошел снова за бревнами.
Потратил еще неделю на перетаскивание и предварительную подготовку бревен, потом еще три дня на связывание. Получил более удовлетворяющий меня результат. Размер плота составил семь на шесть шагов. Сверху на новый плот установил старый плот и из палок на нем собрал шалаш. Вспомнил путешествие Тура Хейердала на тростниковом плоту Кон-тики и решил назвать свой плот в его честь, ну и плюс в надежде, что тоже смогу, как и он доплыть до места назначения и по дороге не утонуть. В общем вырезал на боковом бревне название «Хейердал». И вот тут до меня дошло. А как я буду плотом управлять? Я же парус не поставил. В старом советском фильме «Верные друзья» мужики обходились на плоту без паруса, потому что плыли по течению, а в море нужен парус.
Мачту и рею я пустил на постройку первого плота его разбирать не стал. На месте кораблекрушения, по-моему, оставались еще несколько весел в разной степени целости. Их я тоже засунул в мешок, правда после этого они перстал быть веслами и пополнили штабель с просто деревяшками. Штормов не было, надеюсь, что они там и лежат. Решил, чтобы не тащить весла от нашего карви сюда на себе с места кораблекрушения доплыть туда на плоту, заодно проверить его мореходные качества.
По синему морю, к далекой земле плыву я на большом своем плоту, — безбожно перевирая текст детской песенки я медленно перемещался на плоту к месту кораблекрушения. Уже несколько раз я подумывал остановиться и припереть весла на руках, но что-то меня останавливало, наверное, лень. Как вспомню перетаскивание бревен по лесу, так вздрогну. Как говорил гриф из одного мультфильма — Лучше день потерять, зато потом за пять минут долететь.
В общем долго ли коротко, но я добрался до места. Нашел почти целое весло и примерно половину еще одного. Моей бесконечной веревкой связал их. Порадовался, что этот баг разрабы пока не обнаружили. Встал новый вопрос — как эту типа мачту воткнуть в плот, чтобы она не падала? Прикинув и так, и этак — решил, что придется долбить. С помощью все того же каменного топора в центре плота раздолбал отверстие на границе двух бревен. Воткнул в дырку мачту так что она примерно на метр ушла вниз. С помощью клиньев постарался максимально зафиксировать мачту в дырке. Веревками зафиксировал верх мачты привязав его к четырем углам плота. А к нижнему концу мачты привязал несколько камней — попробовал соорудить что-то типа балласта. Замерз до коликов, только заранее разложенный на берегу большой костер вернул меня к жизни.
В общем после того как обсох и согрелся решил, что на сегодня хватит и улегся на плоту спать.
Утром занялся прикреплением паруса к рее. Парус от нашего карви дожидался своего возвращения в море у меня в мешке. С помощью меча я вырезал более-менее ровный прямоугольный кусок паруса. Мечом же наделал дырок, с помощью веревки привязал парус к рею, по бокам продел в отверстия веревку, чтобы можно было парус опускать и поднимать. К концам рея привязал тоже веревки, в итоге получилась система управления углом поворота паруса. Этим занимался весь день.
На следующий день вывел плот на новые ходовые испытания. При прыжках плот не заливался, настил с шалашом держался крепко, процесс управления плотом с парусом был признан в общем и целом удовлетворительным. Решил внести изменение, чтобы парус поднимать и опускать равномерно по низу паруса привязал толстую прямую ветку и сделал четыре скользящие петли, концы, которых привязал к другой палке, теперь я мог поднять парус наматывая веревки на эту палку, а опустить парус разматывая веревки, в результате парус поднимался и опускался равномерно и при полном поднимании не провисал по центру. Вносить изменения в конструкцию я закончил уже глубоким вечером, сил хватило только на то чтобы упасть на лежанку и закрыть глаза.
На утро стал проводить ревизию имеющихся вещей, главный вопрос стоял насколько мне хватит имеющихся запасов пайков. По карте прикинул расстояние — ориентиров конечно никаких не было, но при моем способе передвижения по морю я надеялся достичь конечной точки путешествия где-то за месяц, поэтому по здравому размышлению нужен был двухмесячный запас пайков. После этого снова отправился на рыбалку. План по пайкам удалось выполнить за три дня. Под конец я стал тихо ненавидеть процесс рыбалки и с огромным облегчением и радостью поставил отметку выполнения задачи по пайкам.
На утро очередного дня я окинул напоследок остров, приютивший меня на это время и оттолкнув плот от берега начал править его в открытое море. Сначала пришлось долго и упорно отталкиваться еще одним веслом от дна. Плот получился достаточно тяжелым и не пытался так крутиться как мой первый плот. Шел достаточно ровно.
Наконец я перестал доставать до дна. Пришла пора испробовать мои навыки плотостроения в реальных условиях. Я положил весло и начал опускать парус. Эта процедура прошла на этот раз нормально, парус опустился ровно, я закрепил низ и с надеждой посмотрел на него. Парус продолжил висеть ровно. Система решила, что у нее по плану штиль. Делать нечего пришлось опять браться за весло. Была бы у меня лодка — можно было бы сказать, что я прям как дед Мазай, только без зайцев. Остров медленно отдалялся, я махал веслом. Когда умахался обернулся посмотреть насколько я далеко отошел от острова — система, наверное, легла от смеха, остров был практически на расстоянии вытянутой руки. Хотя возможно виноват мой взгляд сухопутной крысы, расстояния на суше воспринимаются иначе чем на море и на самом деле возможно я уже отошел достаточно далеко.
Плот медленно двигался вперед, повинуясь полученному ускорению. Путь в тысячу ли начинается с первого шага, шагов я сделал уже предостаточно. Теперь моя работа махание веслом, поэтому перефразируем — Путь в тысячу ли по воде начинается с первого взмаха весла.
Когда человек занимается однообразной монотонной работой, не требующей активной помощи мозга. то мозг начинает придумывать себе занятие сам. Отсюда пение в душе, пение за работой, озарения как обустроить планету во время чистки картошки у солдат. Главное все эти умные мысли успеть записать. Но что самое интересное если просто ничего не делать, то и мозг тупо тупит, а вот если тело занято какой-то работой, то и мозг начинает работать.
В общем тело махало веслом, а мозг развлекался. Пока за спиной был ориентир в виде острова плыть было понятно куда, а когда наступил вечер я задумался. Хочешь не хочешь спать придется, а если поднимется ветер как контролировать курс? Автопилота у меня на плоту нет. Или на ночь убирать парус, но плот сам по себе обладает парусностью и ветер все равно будет его сносить. Короче ничего не придумал, парус поднял, палку закрепил, весло привязал, чтобы ночью не унесло и лег спать. Утро вечера мудренее.
Утром ничего не изменилось. Ветра снова не было. Весь день махал веслом. На следующий день та же картина. Потом снова. Потом опять. И опять.
Начал ловить себя на мысли, что попал в день сурка и буду вечно вставать утром весь день махать веслом, потом ложиться спать, а утром по новой. Три вещи не давали полностью свалится в это состояние — ежедневно уменьшающееся количество пайков, увеличивающееся количество зарубок на мачте и увеличивающееся расстояние от острова на карте. Больше всего огорчало то с какой скоростью происходят изменения на карте.
