Ливневые решетки крепились на четыре болта с фигурной головкой. Только у работников ведомства утилизации имелись необходимые инструменты. Служащим пришлось установить временный навес, чтобы не повредить тело фильтра, пока будет производиться замена элементов. Извлечь здесь, на месте кусочки плоти не удастся. Этим займутся в лаборатории.

Распределение операций позволяло качественно их выполнять. Мастера широкого профиля ценились, но все понимали, что конечный продукт их труда будет иметь низкое качество.

А за качеством принято следить.

Глава 2

За Ролданом прибыло небольшое транспортное средство. Потому климат контроль едва справлялся с повышенной влажностью в салоне. Трехколесное средство передвижения рассчитано на одного пассажира. В багажное отделение помещается не больше сорока литров объема личных вещей.

Для перемещения в городской среде этого хватало с излишеством. Ближе к жилым зонам Ролдан забежал бы в общественный транспорт. Из районов, что рассчитаны на расширение города, уйти можно или пешком, или вызвав машину.

Оказавшись в теплом, вентилируемом салоне, Ролдан в первую очередь обтер руки. Он знал, что тело, к которому он прикасался, было стерильным. Те бактерии, что перенеслись с ледяного объекта на кончики пальцев, едва ли представляли опасность.

Привычка слишком крепка. Потому зачем противиться.

Салон заполнил мягкий запах антисептика. Ролдан сунул тряпицу в отделение утилизации машины. Даже после этого ощущалось прикосновение скверны на кончиках пальцев. Не так легко логике справиться с атавистическими привычками.

Его маленькая машинка занимала тот же объем пространства, что и большой, перегруженный транспортер. Автопилоту все равно, каких размеров объект он видит.

По работе часто приходилось перемещаться вне общественных транспортных систем. Пусть городская среда обеспечивала максимальное покрытие запросов, у работников ведомства всегда возникала необходимость пробраться туда, куда ни люди, ни их помощники не сунутся без приказа.

Тем удивительней появление живого объекта в той зоне.

Чтобы отвлечься от размышлений, Ролдан лично управлял транспортником. Искусственный интеллект работал в режиме помощника. Подправлял положение машины и ее скорость там, где не хватало человеческого внимания и сосредоточенности.

Помощник почти не вмешивался. Какие-то доли процентов. Не потому что Ролдан оказался таким ответственным водителем, мастером своего дела. Он полностью сконцентрировался на управлении, чтобы не позволять мыслям о событии проникнуть через завесу дождя, дороги и необходимости перемещаться в этих условиях. А также следить за сигналами.

Главное здание ведомства располагалось в центре города. Ролдан ехал не туда. Его уровня допуска не хватит на то, чтобы пройти дальше атриума главного управления. Его уровень пониже, но здание располагалось в центре квартала. Практически города в городе, незримой границей между которыми служат хитрые сети дорог и эстакад, подземных парковок для общественного транспорта и пешеходных зон.

Сейчас ни того, ни другого не увидеть. Люди попрятались в жилищных блоках и коротали время в развлечениях и удовольствиях, оставив внешний мир во власти холодного и неприветливого дождя.

Мимо проносились очерченные желтыми и оранжевыми огнями транспортники. За панорамными стеклами в них едва угадывались лица тех, кто по долгу службы вынужден покинуть уют и комфорт.

Таких оказалось не так много.

Если приказать транспортнику остановиться, да провести осмотр пассажиров, по большей части там окажутся андроиды. Люди предпочитают не утруждать себя низкими занятиями, вынуждающими их придерживаться строгого графика.

И сам Ролдан не имел графика. Вызов на событие вырвал его из приятного и напряженного ничего-не-делания. Это приносило особенное удовольствие, потому что происходило в рабочее время. Хотя фиксация непосредственной деятельности производилась всегда, никто не утруждал себя подобным. Так что оплата рабочего времени проходила в полной форме.

Пустая трата ресурсов. Что же плохого в том? Ведь они на планете, долгий путь закончился.

В ведомстве не хватало андроидов, готовых отвлечься от важных задач, чтобы проследить за каждым сотрудником. А значит, процент оплаты зачастую выходил выше среднего. Что вполне устраивало Ролдана.

Хотя случались такие дни. И не редко.

Ролдан осекся, на мгновение утратив концентрацию. Автопилот подхватил управление машиной, обогнул тяжелый грузовой транспортер на восьми осях и нырнул на меньшую эстакаду.

Все-таки вот таких случаев не происходило. Никогда не случалось сбоев системы. К тому же, зачем так радикально привлекать внимание к проблеме? Наверняка объект 1 имел доступ к логам данных, где обнаружил уязвимость. Мог информировать о ней по обычным каналам.

Слишком вопросов возникало, если начать раскручивать эту версию.

Вопросы решатся, как только личность объекта 1 будет установлена. Хотя она уже установлена. На границе зрения мелькало упоминание.

К профилю умершего доступ был ограничен. Статус его не поменяли, пока проходили все формальные процедуры. Педантичность казалась излишней, но в ведомстве предпочитали действовать осмотрительно.

Когда вопрос казался разумных существ.

Для посторонних профиль просто ушел в тень. К нему остался доступ у четырех работников ведомства, а также вышестоящих руководителей.

Сам уход из жизни не порицался и не стигматизировался. Но вот оставить свой рабочий профиль, обойдя все сопутствующие процедуры, является аморальным. Акт, подобный которому, Ролдан не мог припомнить.

Стоит признать, эффект он производил внушительный.

Отложив эту мысль – и окно профиля, – Ролдан решил сконцентрироваться на текущих задачах.

Автопилот подвел машину к центральному входу, к массивным ступеням, разработанным для доступа боевых шагателей метрополии.

Давно пора переделать лестницу, подумал Ролдан.

Искусственный интеллект выбрал этот вход ненамеренно. Счел его наиболее удобным для доступа сотрудника. А ведь мог подвести к внутренней парковке, где через обшарпанную дверь лифта можно попасть в само здание.

Ролдан вздохнул, ткнул кнопку открывания двери. Бесшумно створка скользнула вверх и вбок, рассчитанная на то, чтобы не задеть пешеходов. Но тех не оказалось на улице, где властвовал только дождь.

Глянцевое покрытие машины блестело тонким слоем влаги, ставшего глазурью на обшивке. Бело-желтый цвет контрастировал с серым внешним миром и глянцево-черными ступенями лестницы. В вышину устремлялся грубый снаряд здания, пронзающий небеса. Такая высота строения не была оправдана ничем, кроме старых представлений о ведомственных постройках. Граждане в таком не живут. Но обитают функциональные структуры, что обеспечивают покой и безопасность.

Скопившийся в салоне пар начал конденсироваться, образуя капли на холодных поверхностях. Ролдан выдохнул облачко пара и нырнул во внешний мир. Дождь ударил по щелям в одежде, стараясь добраться до теплой кожи.

Мир стал влажным не только снаружи, но и внутри.

Уже поняв, что ничего изменить нельзя, Ролдан выпрямился, поднял воротник и сунул руки в карманы. Кончики пальцев коснулись скопившейся внутри влаги. Придется пиджак сушить. А то и выкинуть. Восстановление свойств покрытия может оказаться невыгодным. Как жаль. Ролдан любил этот пиджак.

Массивные контрфорсы здания принимали основной удар стихии. Отчего его глянец местами портили серые пятна. Ролдан даже залюбовался грубой красотой, что возвышалась над ним.

Высотка доминировала над окрестностями. Гвоздем вонзилась в мостовую, уходя пятой на глубину пяти десятка этажей. Еще больше возносилось до небес. Пустая трата пространства и энергии, как полагал Ролдан.

Но даже он отдавал должное мрачной красоте объекта, у подножия которого превращался в одинокое пятнышко яркого света. Отблеск человечности в небытии происходящего.