***

Ирэн обдумывала услышанное. Она уже сталкивалась с лицемерием сильных и уважаемых людей, но почему-то снова оказалась к такому не готова. Можно ли вообще привыкнуть к обману и предательству? Сколько времени нужно, чтобы отрастить броню? И как при этом сохранить способность верить людям, улыбаться и оставаться открытой, а не превратиться в озлобленную фурию? Ей захотелось пройтись и все хорошенько обдумать, но сначала она позвонит Марату.

«Абонент недоступен. Черт!»

Она приехала домой, припарковала машину и пошла пешком по тихой улице. Многие кафе и магазинчики уже закрылись. Ирэн шла по старому городу, шаркая упавшими ярко розовыми лепестками бугенвиллий. Из-за того, что эти деревья обильно цвели, они делали любой уголок нарядным и привлекали туристов. Некоторые владельцы кафе даже ставили на улице красивые столы и стульчики специально под таким деревом – туристы садились и делали миллионы селфи. Эти фото потом гуляли в сети вместе с названием заведения. Но обратной стороной этого растения было большое количество таких же ярко-розовых сухих опавших лепестков, из-за которых улицу нужно постоянно подметать.

«Если предположить на секунду, всего лишь предположить, что эта женщина говорила правду и там действительно кого-то убили, – думала Ирэн. – Кто бы поверил женщине с диагнозом? Да почти никто. Любой диагноз очень стигматизирует. Но если предположить, что она что-то видела и действительно написала это в письме, то, возможно, там и правда происходят какие-то странные вещи. Об этом мне и заявил последний пациент. И опять же – к чему там такая секретность?»

Ирэн пыталась решить: остаться на стороне здравого смысла, который мог объяснить все происходящее, или довериться интуиции, которая говорила, что там что-то не то. Но лицемерные действия мадам Бий, а также природное любопытство подтолкнули ко второму варианту.

«Надо как-то узнать имена пациентов и посмотреть, какой у них диагноз. Не знаю, что мне это даст, но лучше иметь хоть какую-то информацию, если придется отбиваться от обвинений. Их имена точно должны были остаться в системе регистрации посетителей. Сотрудники и студенты проходят по пропускам, а посетителей должны записывать. А дальше что? Как узнать диагноз? Можно поспрашивать медсестер, которых прислали из клиники. Может, их удастся как-то разговорить».

Ирэн уже подходила к дому, когда позвонил Марат. Еще два дня, и он приедет. По ощущениям, с их последней встречи прошла вечность. Они переписывались и созванивались каждый день, и с каждым сообщением становились ближе друг к другу. Кажется, Ирэн наконец повезло. Но думать об этом было страшно, поэтому она не строила иллюзий, чтобы не разочаровываться, если все опять пойдет не так. Только сердце замирало от обещания и предчувствия счастья.

Патрис был очень доволен. Вещество в очередной раз показало себя изумительно. Каждый раз он получал то, что хотел. Ни подозрений, ни срывов, ни сюрпризов. Все работало идеально. Теперь, когда он нарезвился всласть, можно попробовать использовать это для более серьезных целей. Можно придумать что-то покрупнее.

«С весельем покончено. Надо заняться делами. Придумать что-то грандиозное! Я стану знаменит! У меня будут брать интервью, я стану синонимом успеха! Все будут называть меня гением. Журналисты будут ночевать у моего дома, чтобы взять у меня интервью». – Патрис скорчил гримасу от удовольствия, представляя себе молодых журналисточек, которые с благоговением и восторгом слушают его с бокалом вина и в полурасстегнутой блузке, только лишь бы получить эксклюзивный материал.

«В шестьдесят жизнь только начинается, да? – улыбнулся своим мыслям Патрис, но мысль о журналистках не прошла бесследно. – Ладно. Еще один раз», – подумал он и вышел из дома.

Он сел в машину и поехал в сторону центра. Ночная жизнь вступала в свои права, и он точно знал, где в это время его ждет успех. Небольшой, но модный клуб открылся совсем недавно. Все самые красивые девушки проводили свои вечера там, разбивая сердца и обманывая надежды таких же красивых молодых людей. Патрису рассчитывать на кого-то из них не приходилось. Но модное место потому и модное, что попасть в него может далеко не каждая красавица. И те крошки, которых не пустили на эту ярмарку тщеславия, обычно перемещались в соседний бар: выпить коктейль, скорректировать планы или, возможно, познакомиться с кем-то здесь, в менее пафосном месте.

Его внимание привлекла блондинка в маленьком черном платье. Идеальная фигура, но слишком простое, с оттенком деревенской глупости, круглое лицо. Таких никогда не пропускают. Отлично. Подойдет.

Патрис сел рядом.

– Не пускают? И меня не пустили.

Блондинка кинула на него оценивающий взгляд и, не увидев ничего интересного, равнодушно промолчала.

– Мне и не нужно в клуб. Я уже не в том возрасте. Но моя жена, она там с этим молодым пройдохой, – в отчаянии произнес Патрис. – Все мне говорили, что не нужно на ней жениться. Слишком молода, ей нужны только деньги. Но… любовь.

Теперь блондинка с интересом посмотрела на мужчину. Но фраза о деньгах лишь на секунду привлекла ее внимание, а затем она получше разглядела мужчину, и интерес снова исчез.

– Сочувствую, – произнесла она, но уже без настороженности.

– Я сам виноват. Надо было думать раньше.

Вдруг Патрис схватился за сердце.

– Вам плохо?

– Нет. Все нормально. Где-то тут были мои таблетки.

Патрис похлопал себя по карманам.

– Кажется, остались в машине.

Он попытался встать, но обессилев, снова сел.

– Вы не могли бы?.. Они, наверное, в бардачке.

Патрис протянул ключи от машины, и девушка нехотя их взяла.

– А где ваша машина?

– На парковке за этим зданием. Вы ее сразу увидите, зеленая.

Патрис точно знал, какое впечатление производит на молодых девиц его арендованная «ламборгини». Через минуту она вернется и будет мило ворковать с ним, заботясь о его самочувствии.

Девушка с видимым неудовольствием встала, поправила задравшееся выше положенного неудобное платье и отправилась к машине. Патрис же тем временем достал ампулу, влил в бокал и открыл таймер на телефоне.

Когда девица вернулась, она широко и приветливо улыбалась, держа пачку таблеток.

– Надеюсь, я ничего не перепутала, – глупо хихикнула она.

Патрис достал таблетку, взял стакан воды и предложил тост.

– Давайте выпьем за чудесное спасение. Если бы вы не оказались рядом, у меня не было бы ни единого шанса. За вас!

Еще через десять минут они мило болтали, и девушка рассказала, что учится в институте, сама оплачивает учебу, вечерами подрабатывает официанткой и у нее есть несколько кредитов, которые сильно отравляют ей жизнь.

Время шло, и наконец Патрис решил: пора.

– Ну что ж, мне пора ехать. Спасибо, что составили мне компанию. Сейчас почти невозможно встретить милых, добрых и бескорыстных девушек.

– Ой, вы уверены, что вам можно за руль? Вы точно хорошо себя чувствуете? Давайте я вас провожу хотя бы до машины. Мне будет спокойнее. Все-таки вам было нехорошо.

Блондинка уже видела себя следующей мадам «жена-богатого-простофили».

– Я даже могу поехать с вами, – кинула она наконец. – Чтобы убедиться, что вы нормально доедете.

Но Патрису совсем не нужно было, чтобы она сразу соглашалась. Ему нужно было другое.

– Клянусь, я не давала! – смеялась Даша. – Признайся, это ты?

– С ума сошла? Я вообще против этого. Ты разобьешь парню сердце, а он там у нас самый нормальный. Мне его жалко. Серьезно. – Сказала Ирэн, скрестив руки на груди.

– Что я могу поделать? Мотылек сам летит на огонь.

Килиан каким-то чудом раздобыл Дашин номер и вот уже второй день подряд писал ей красивые пожелания доброго утра.

– Нет, серьезно, это так трогательно! Особенно по сравнению с Густаво. Меня триста лет никто не называл красивой. Тем более «фантастически красивой». Уже давно никто не умолял о свидании и тем более, не обожествлял. Эта его влюбленность так вовремя! Густаво сейчас столько гадостей пишет – мне просто необходимо, чтобы кто-то это уравновесил.