Но, как я и сказала директору, количество проблем у людей, с которыми я обедаю, и у его жены, с которой я поддерживала прямую связь, ограничено, поэтому в «Музее рисового крекера» было решено установить «Ящик для проблем», чтобы таким образом опрашивать более широкий круг сотрудников компании. В ящик попадали всего одна-две записки в день, и это количество было, в сущности, идеальным. В отличие от всех предыдущих, «проблемные темы» не ограничивались какой-то конкретной сферой, а распространялись на целый спектр самых различных, поэтому поиски по каждой, обработка результатов и наиболее простое изложение решения отнимало немало времени. «От моих очков отвалились упоры для носа, а мне некогда отнести их в ремонт», – говорилось в одной записке; «Всякий раз, когда мне нужен ластик, его невозможно найти», – сообщала вторая, а третья жаловалась: «Не знаю, что готовить на ужин». Охват людских проблем оказался поистине масштабным. Что касается упоров для носа, выяснилось, что, как и для разбитых тарелок, для них существует специальный клей, поэтому я предложила приклеить их на место до того момента, когда владелец очков найдет время посетить оптику. Проблему с пропадающим ластиком посоветовала решить путем создания запасов, покупая по одному ластику каждый раз, когда он попадается на глаза в течение недели. Придумать достойное решение проблемы с ужином мне никак не удавалось, поэтому я посовещалась с моими сотрапезницами, и некоторые порекомендовали в качестве временного решения овощные супы-набэ как простое и питательное блюдо, на чем я и остановилась.
Популярностью среди сотрудников и благоприятными отзывами в Интернете госпожа Фудзико не отличалась от другой продукции компании. Фактором, который кардинально изменил ситуацию, стал отклик в прессе – и не просто в отраслевой, а в общенациональной газете. Мало того, статья, о которой идет речь, посвящалась конкретно «Полезным советам».
Однажды вечером мой муж заблудился в горах, и по чистейшему совпадению на обороте пакета рисовых крекеров, который я дала ему в дорогу, обнаружился совет: «Не пытайтесь спешить или спускаться по берегу горных ручьев». И мой муж, который как раз искал такой ручей, остался на том же месте, где был, пока ел крекеры, – там его и нашел местный спасатель и помог благополучно вернуться домой.
Вдобавок женщину, которая это написала, звали Фудзико, что выглядело весьма странным совпадением. Госпожа Отомо принесла мне письмо, содержащее похожую историю, и я предположила, что речь идет о том же человеке.
Вырезку из газеты выставили напоказ в холле возле «Музея рисового крекера», отдел продаж начал приводить ее в пример в коммерческих предложениях, адресованных клиентам. Как оказалось, тексты на упаковках до тех пор не упоминались явным образом.
Через неделю после публикации этой статьи с нами связался журналист из отдела «Стиль жизни» редакции газеты, затем явившийся, чтобы взять интервью у директора, госпожи Отомо и госпожи Сакэмото из отдела разработки. Меня спросили, не хочу ли и я присутствовать, но я отказалась со словами, что мне в самом деле нечего сказать. Отказаться меня побудила работа: в отличие от других серий текстов, написание советов госпожи Фудзико требовало поиска аргументов как «за», так и «против» любых предложений, которые я обдумывала, в итоге весь процесс отнимал еще больше времени. Вдобавок я старалась подыскивать темы, осведомленность госпожи Фудзико в которых выглядела бы правдоподобно. Разбитые тарелки вполне годились, но едва ли я могла публиковать от ее имени советы по ремонту бытовых электроприборов, и если в том, как приготовить хрустящую тэмпуру, она еще могла разбираться, то вряд ли подобным ей японкам известно, сколько минут полагается варить спагетти.
С тех пор как я взялась за серию текстов для госпожи Фудзико, до меня дошло, насколько плохо я приспособлена для того, чтобы давать советы, ведь я абсолютно ни в чем не разбиралась. Все чаще и чаще я обнаруживала, что работа застопорилась на середине. Теперь, даже когда я писала тексты для других серий, с которыми прежде справлялась довольно быстро, мои исследования становились все более подробными, я застревала на полпути, если не могла найти безусловных подтверждений, и в итоге отказывалась от материала полностью.
Прямо противоположным образом производительности моего труда продажи госпожи Фудзико резко взлетели. Все сотрудники радовались, поговаривали даже о выплате особых бонусов. А тем временем я сидела у себя в кабинете за «Музеем рисового крекера» и тревожилась о том, что работаю с каждым днем все медленнее.
Как выяснилось, женщина, написавшая в газету, обратилась также на телевидение с рассказом о невероятном совпадении, выпавшем на их с мужем долю, и приложила вырезку из газеты со статьей о них. Я уже начинала подозревать, что у этой женщины просто слишком много свободного времени и она не знает, как им распорядиться, однако либо на телеканалах ощущалась острая нехватка сюжетов, либо вмешались другие факторы, только один канал принял решение приехать на съемки в нашу компанию. Без лишних слов ясно, что директор был этому только рад и сказал мне, что на этот раз я обязательно должна дать интервью, но я, так и не сумев даже на время выбросить из головы работу, которой занималась, опять отказалась, вместо этого попросив директора и госпожу Отомо объяснить людям с телевидения, что я просто не в меру застенчива. Потом оказалось, что так они и заявили, рассмешив всех, и это помогло разрядить обстановку.
Судя по звукам, в какой-то момент съемочная группа переместилась в «Музей рисового крекера». Сидя у себя в кабинете, я прислушивалась к веселым голосам ведущих и операторов, директора компании и других сотрудников, и размышляла, уместен ли из уст госпожи Фудзико такой совет, как «если вы обнаружили, что ваши кухонные губки слишком быстро изнашиваются, попробуйте акриловые мочалки!»
Благодаря появлению на телеэкранах продажи «Соевого соуса госпожи Фудзико» взлетели еще выше. Ведущие, которые снимались в передаче, попробовали эти крекеры в прямом эфире и в самых лирических выражениях расхвалили их вкус. По другому каналу показали интервью с женой того путешественника в горах, она опять выразила свою признательность, и этот сюжет взорвал сеть: тьма народу оставила комментарии о том, как она уморительно тупа. За обедом госпожа Тамада высказала мнение, что эта женщина использует нашу компанию как ступеньку, чтобы удовлетворить какие-то свои желания, но мне показалось, что я вообще не смогу продолжать работу, если приму участие в этом разговоре, поэтому я не позволила себе задуматься об этих словах.
Теперь благодаря вниманию прессы общественность тоже начала писать нам о своих проблемах. Вручая мне их список, госпожа Отомо выразила понимание, в каком непростом положении я очутилась, но добавила, что было бы неплохо, если бы я откликнулась хотя бы на одну из этих проблем наряду с теми, о которых сообщили наши сотрудники. Просмотрев список, я сразу увидела, что почти все вопросы из разряда трудных: «С тех пор, как мой муж ушел с работы, он целыми днями сидит дома, и я не знаю, сколько еще выдержу такую жизнь», «я вся в долгах и скрываю это от сына», «моя дочь никак не может выйти замуж. Это потому, что она слишком некрасива?» Это лишь усугубило мое отчаяние.
Однажды, когда я плелась к себе, возвращаясь после очередного похода в туалет, которые в последнее время заметно участились, меня окликнул по имени директор. Когда я сравнительно коротко объяснила ему, в какой затруднительной ситуации очутилась, он выдвинул на редкость неожиданное предложение: «Почему бы нам не пригласить для ответов жену того путешественника в горах?» Мне казалось, я сейчас лишусь чувств.
– Она веселая и добрая, – продолжал директор, – и, по ее словам, готова давать советы бесплатно, в качестве жеста благодарности. Мало того, так уж вышло, что ее зовут как раз Фудзико.
