Мари и Анна пошли в кофейню. На узких улочках сегодня было весьма оживленно. Кипела работа в каждой лавочке: люди покупали цветы, колбасу, чай на вынос. Из-за столпотворения было тяжело дышать. Анна и Мари постарались как можно быстрее пробраться к кофейне и не стать жертвой карманника.

В кофейне на удивление было немноголюдно. У Анны не было возможности часто посещать это заведение и, наконец, сегодня она смогла вдоволь насладиться интерьером и атмосферой этого заведения. Ярко сияло солнце сквозь большие окна кофейни, где-то в углу звучали мелодии Френка Синатры, мягкие сидения, покрытые синей замшей, и сверкающие чистотой из темного дерева лакированные столы придавали это месту особую романтичность.

– Доброго дня и хороших продаж. Я хочу большой капучино и булочку с корицей… Анна, что ты будешь? – Мари явно была в приподнятом настроении. Сегодня за кассой был тот самый бариста, повелитель ее сердца.

– Я хочу латте с ореховым сиропом и больше ничего, спасибо – лицо Анны приобрело наконец удовлетворенный вид. Наконец она смогла найти утешение и удовольствие в чём-то помимо книг.

– Вот ваш заказ. Приятного аппетита – бариста нервно передал Мари поднос с заказом. Это была их вторая встреча за эту неделю. Он не забыл тот день, когда написал на стакане Мари свой номер телефона и трепетно ждал звонка или другого жеста с ее стороны.

– Держи свой кофе, опять тот же латте. Ты верна своим кофейным традициям. Этот латте или твоя застиранная рубашка как-то связаны с тем парнем? Скажи мне, облегчи свое тяжкое бремя. Я готова выслушать все, что ты скажешь и без осуждения приму все твои решения. Прошло так много лет, а ты все никак не простишься с мыслями о нем? Он какой-то особенный? – Мари не в первый раз заводила этот разговор. Ей хотелось помочь подруге, и она решила пойти в наступление. Мари было больно наблюдать, как последний лучик надежды обрести счастье угасал в глазах Анны. Для нее это не было формальностью или пустяком, как настоящая подруга она хотела помочь. Изо дня в день приходя на работу и видя грусть и тоску своей любимой подруги, Мари не могла найти себе места. Мысли о тяжелой судьбе Анны не давали ей покоя. Бессонными ночами она планировала избавление своей подруги из омута печали, но казалось все тщетно. Тогда Мари решила пойти на рискованный шаг – заставить Анну все рассказать.

– Мари, боюсь этого перерыва недостаточно, чтобы передать тебе все мои печали и рассказать о самом болезненном опыте в моей жизни. Я приношу страдания тем, кто меня окружает. Страх за будущее и отчаяние – вот мои верные спутники. Я выплакала все свои слезы, горевала о том, что для меня непостижимо, верила в то чего нет и надеялась на несбыточное. Ты права, я пью этот кофе в воспоминание о нем, о наших встречах. В первый раз я поняла, что по-настоящему люблю его именно за этим ароматным латте. Он смотрел мне в глаза, говорил о решении математических уравнений, его плавные движения гипнотизировали меня, а нежные голубые глаза выгравировали его имя на моем сердце. Да, Мари, я все еще люблю его, для меня он особенный, единственный. Как преданный пес, отвергнутый хозяином и выставленный за ворота, я продолжаю истошно скулить, звать его и надеяться, что он придет и мы снова будем вместе. Он никогда не причинял мне вреда и не грубил мне, всегда был вежлив и учтив. Я нарисовала в своем уме картину удивительного и несуществующего идеального мужчины, мужчины без изъянов и это не дает мне покоя.

Глаза Анны налились слезами. Вновь нахлынули воспоминания десятилетней давности, воспоминания о первой настоящей любви. Даниэль, чье имя не давало уснуть ночами. Правильные черты лица, светлые слегка кучерявые волосы и блистательная улыбка – его просто невозможно было забыть. Даниэль был галантным, обаятельным, он всегда знал, как угодить дамам, как закончить спор, не прибегая к драке и как приободрить в тяжелых ситуациях. Он наполнял жизнь других людей светом, пленил своими сладкими речами и вызывал зависимость. Встретив его однажды, ты уже не мог жить без его наставления или красноречивого словца в тему. Но больше всего притягивало его умение чувствовать боль других и сопереживать, он мог утешить обездоленную душу и вдохнуть в нее новые силы и желание жить. Была ли его обаятельность следствием хорошей практики и чтения психологии или же это природный дар?

– Анна… Я люблю тебя больше всех на свете. Ты моя лучшая подруга. Прости, я лезла к тебе и дразнила, если бы я знала насколько глубока твоя душевная рана, я ни за что не стала бы… – Мари взяла Анну за руки. Она не знала, что еще может сказать, от страха у нее перехватило дыхание. Она причинила столько боли этим перерывом, сможет ли она загладить свою вину?

– Мари, не переживай об этом. От части я сама в этом виновата. Ты как хороший друг пыталась помочь мне и наладить мою жизнь. Я была эгоисткой, замкнулась в себе и тихо упивалась своей болью, жалела себя. Как много я хочу тебе еще рассказать. Я очень ценю нашу дружбу, и обещаю постараться перестать думать о нем. Мари, подруга из меня никакая, но я буду работать над этим, вот увидишь. Впредь, я буду проявлять больше участия и интереса к твоей жизни. Может, в понедельник мы сходим в эту кофейню снова если у тебя с этим бариста что-то получиться? – Анна подмигнула Мари, и краем глаза посмотрела в сторону бара.

Мари и Анна обнялись. За эти 10 лет они впервые почувствовали облегчение и особую связь между ними. Эта кофейня творит чудеса? Допив кофе, они отправились на работу. Солнце светило для них ярче чем обычно, а переполненная улица уже не казалась им проблемой. Среди толпы они могли почувствовать себя наедине, словно мысли и чувства строили стену, ограждавшую их от посторонних.

Остаток рабочего прошел мирно, без происшествий. Рабочие столы Мари и Анны располагались так, что они могли поглядывать в сторону друг друга и обмениваться легкими смешками и жестами. Мари предложила провести остаток дня у нее, выпить по чашке чая и посмотреть какой-нибудь романтичный атмосферный фильм. Стоит ли им смотреть «Титаник»?

Стремительно пролетела рабочая неделя. В воздухе витало субботнее настроение. Анна с утра сделала легкую зарядку, после чего решила сходить в магазин. Убедившись, что ничего не забыто, Анна отправилась в торговый центр. Сегодня к ней приезжают родители и бабушка, нужно как следует подготовиться: купить продукты, подготовить квартиру к приему гостей и навести порядок в голове. Анна с нетерпением ждала каждый приезд родителей и любимой бабули. Посиделки за дружным столом всегда придавали сил двигаться дальше.

Зайдя в супермаркет, Анна начала рыться в сумочке: «Где же этот список, я точно положила его в сумку… Ладно, постараюсь по памяти взять, что там нужно было, кажется молоко и что-то из овощей. Начну с молока».

В отделе с молочными продуктами стояла озадаченная бабуля. Она держала в руках бутылку молока и что-то бормотала под нос. Подойдя ближе Анна услышала, как бабушка перебирает цифры и пытается вспомнить какое сегодня число.

– Девушка, вы не могли бы мне помочь? Я все никак вспомнить не могу, сегодня ведь четырнадцатое число? – бабуля была в растерянности, казалось, эта информация была крайне важна для нее.

– Верно, вы не ошиблись сегодня четырнадцатое, а молоко, что у вас в руках, имеет срок годности до шестнадцатого, так что думаю, можете смело брать его. Но, если хотите, я могу с верхней полки достать вам другое молоко, оно сегодня изготовлено, все самое свежее они обычно кладут на эту полку – Анна с легкой ухмылкой покрутила молоком в руке.

– Ты посмотри какие мошенники, молоко значит получше прячут, а что побыстрее спихнуть так они ближе к носу кладут. В последний раз я брала у них молоко, так оно вообще кислое было, и дата тоже хорошая стояла. Я им покажу, думают управы на них нет, а вот молоко я возьму и проверю дома наврали или нет. В наше время никому доверять нельзя. А вам спасибо девушка, вы такая хорошенькая, хочу вам пожелать всех благ и мужа хорошего, а главное деток побольше. Детки наше все. Я хочу своим внукам блинов напечь, вот и выбираю тут молоко, а мука нынче такая дорогая… – бабушка говорила так быстро и прерывисто, мысли в ее голове вихрем мчались в разные стороны. Анне было трудно уловить смысл всех бабулиных речей, и она решила остановиться на мысли о детях, ведь дети наше все.