Став мамой, я поняла, как моей маме было тяжело. Уехать в другой город за мужем-военным, оказаться в новой для себя среде без подруг и родственников, потом жить год со свекровью. Растить меня без памперсов и стиральной машины в период 1990-х, когда зарплату выдавали ящиком тушенки или головкой сыра. Но она справилась. Она делала все возможное, чтобы у меня было счастливое детство. Отказывая в чем-то себе, она покупала для меня кукол Барби с домиками, у меня были велосипед, приставка Sony и многое другое. Мама занималась моим здоровьем, водила к логопеду, на танцы, потом на шахматы и рисование. Она вязала для меня модные вещи, сама красила мои волосы в черный и красный цвета. Покупала мне косметику, черный лак и даже магнитофон для кассет, который я таскала на плече по военному городку и чувствовала себя очень крутой. Она терпела все мои шишки, ссадины, разбитые лбы и покусанные руки. Она заботилась обо мне и ухаживала за мной. Но тогда я не понимала, что это тоже любовь – вот эти самые забота, внимание к мелочам и переживания.

Мне не хватало простого общения с мамой наедине, разговоров о чувствах и мыслях. Она никогда не рассказывала, как ей тяжело, больно или сложно. Я не видела, чтобы она плакала или кричала в истерике. И я тоже не научилась делиться своими слабостями и переживаниями. Ведь мне казалось, что это я неправильная: у всех все хорошо, а у меня столько проблем. И лишь однажды, когда я ждала маму с работы, я услышала, как она сильно кричит на сослуживицу. И это меня не испугало, помню, в голове промелькнула мысль: «Мама тоже умеет кричать и возмущаться». В этот момент она стала мне ближе. Знаете, не стоит казаться сильными ради детей, лучше просто быть собой и уметь рассказывать о своих переживаниях. Это наглядно показывает, что любые чувства нормальны и этот мир не может всегда быть идеальным. Прятать все в себе и тяжело, и не нужно, это съедает изнутри. А разговоры, хоть и непростые, сближают и позволяют понять друг друга.

Нас растили и воспитывали так, как могли. И пусть тогда мне многое казалось несправедливым или неправильным, сейчас я знаю: быть родителем очень тяжело. Не скатываться в критику или непрошеные советы по отношению к своему ребенку, когда тебе с высоты жизненного опыта кажется, что лучше именно так и никак иначе. Отпускать его гулять, одного или с друзьями, не зная, где он и что делает. Давать достаточно личного пространства и одновременно стараться показать этот огромный мир возможностей вокруг. Каждый день сталкиваться с бурей чувств и эмоций другого человека и не ломать его, подстраивая под себя. В любой момент быть готовым прийти на помощь и волноваться из-за каждой мелочи, но не показывать этого. Переживать о том, как он впишется в коллектив в детском саду, школе и университете. Обеспечивать «хотелки» ребенка, чтобы он не чувствовал себя ущемленным, и при этом не разбаловать. Хотеть стукнуть, но сдержаться. И многое, многое другое. Ну почему же родительству нигде не учат? Может, тогда бы мы лучше понимали и больше ценили своих мам и пап.

Я каждый день обнимаю, целую и щекочу своих детей. Говорю им, что они – моя жизнь, что я безумно их люблю! А в ответ слышу: «Мама, ты моя вселенная!» И мне больше ничего не нужно. Но и стукнуть в моменты бессилия тоже могу, а потом иду просить прощения…

Так вот, МАМА, ты – моя ВСЕЛЕННАЯ. Пусть я об этом не говорю, но именно благодаря тебе я такая, какая есть. И я знаю, что ты делала и продолжаешь делать все возможное по отношению ко мне и моим детям! И я очень рада, что рядом есть такая поддержка и опора. И пусть я совсем не часто прошу помощи, больше отказываюсь от нее, все равно важно знать, что в безвыходные моменты мне есть к кому пойти.

Я кормила сидя, и сын всегда засыпал в своей кроватке. Только представьте: каждые два часа вас выдергивают из сна посредством крика, и это в лучшем случае. Вы на ощупь, потому что еще не открыли глаза, идете к детской кроватке, берете малыша, прикладываете к груди и сидя кормите. Минут 10–15 вы стараетесь не уснуть за этим монотонным занятием и не упасть на пол вместе с ребенком. Потом носите его некоторое время столбиком, чтобы вышел лишний воздух. И хорошо если малыш спокойно засыпает дальше сам. Но чаще всего приходится еще минут 20 укачивать, а потом как бомбу замедленного действия со сноровкой сапера перекладывать его с рук в колыбель. И одно неверное движение может запустить этот процесс на второй, а то и третий круг. Потом вы доползаете до своей кровати и засыпаете, и в лучшем случае через 1,5 часа это повторяется… И так три-четыре раза за ночь.

Я боялась положить ребенка рядом с собой на сон или кормить лежа. Начитавшись страшилок о том, как мамы во сне способны задушить малыша или как он может захлебнуться молоком, я не хотела такого допустить. Даже учитывая, что всю жизнь я сплю очень чутко и могу проснуться от любого шороха. Во сне я не ворочаюсь и просыпаюсь в той же позе, в которой засыпаю. Муж часто шутит, что иногда ему хочется проверить, жива ли я… Но это все равно не помогло мне избавиться от страха. Я вскакивала на каждый шорох из детской кровати. Боялась, что сын просто перестанет дышать. И снова из-за прочитанных страшных историй. Проверяла его дыхание каждую ночь по два-три раза. Смотрела, поднимается ли у него грудная клетка, и, если не могла этого понять, слюнявила палец и подносила к его носику, чтобы ощутить, что он дышит. Не могла допустить, чтобы с сыном что-то произошло по моей вине или неосторожности.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.