Понятно, что в системах с ригидным гомеостазом ts, необходимое для изменения, гораздо больше, чем в гибких морфогенетических системах. Усвоение системой неожиданного и разбалансирующего послания, как это имеет место при парадоксальном вмешательстве, требует специфичного для данной системы отрезка времени, в течение которого она из действий и противодействий своих индивидуальных компонентов сможет сформировать новый способ функционирования.
С терапевтической точки зрения это означает, что кода в результате удачной интервенции меняется поведение одного из членов семьи, то требуется определенный промежуток времени, чтобы корригирующий это изменение маневр развернулся со всей очевидностью у другого или других членов семьи (см. в качестве примера случай, представленный в главе 17)
В каждом отдельном случае, на каждом сеансе команда терапевтов должна определить интервал до следующего сеанса, который может составлять от двух недель до нескольких месяцев. Иногда бывают экстренные телефонные звонки семьи, требующей ускорить встречу. Само собой, мы не уступаем этим попыткам Они лишь подтверждают тот факт, что сокращение интервала между сеансами "работает" на семейное сопротивление. Если терапевт поддастся на такое требование, он заранее обречет себя на беспомощность во время сеанса, так как новые феномены еще не успели проявиться в полной мере.
Наше решение ограничить количество сеансов десятью было продиктовано убежденностью, что при работе с этими семьями мы должны стремиться вызвать изменения как можно быстрее или же такая возможность будет утеряна нами навсегда Кроме того, ограниченность срока терапии, водной стороны, заставляет чувствовать серьезную ответственность за ее результаты, а с другой – вносит ясность в ее продолжительность и стоимость Только с двумя семьями из всех, с которыми мы работали до настоящего времени, мы после окончания десятого сеанса решили провести еще один цикл в десять сеансов. В сумме общее количество сеансов никогда не превышало двадцати.
Таким образом, мы могли бы парадоксально определить этот метод работы как длительную краткосрочную теорию. Она краткосрочна с точки зрения времени, которое терапевты посвящают непосредственной работе с семьей, и длительна по времени, необходимому семье для трансформации.
5. Синтез сеанса После ухода семьи команда собирается вместе, чтобы обсудить реакцию семьи на комментарий или предписание, а также сформулировать и записать итоговые выводы. Особенно важные взаимодействия, если таковые были, записываются дословно. В случае сомнения можно заново прослушать кассету с записью сеанса.
Вся описанная выше процедура, как нетрудно заметить, требует весьма значительных временных затрат. В особо сложных случаях на проведение сеанса уходит от трех до четырех часов. Более того, такого рода работа должна выполняться сплоченным коллективом, в котором недопустима конкуренция или существование фракций, а его члены должны проявлять уважение друг к другу и готовностью выслушивать наблюдения и предложения коллег. Численность коллектива также имеет значение. Если команда слишком малочисленна, ей будет сложно держать под контролем разнообразные проявления шизофренической игры. Если команда слишком велика, то существует опасность потери чего-то важного в результате продолжительных и несколько хаотических дискуссий, и вдобавок возрастает угроза конкуренции и создания коалиций. Наш опыт показывает, что, по-видимому, наилучшим вариантом является группа из четырех человек. Мы убеждены и хотим еще раз повторить, что такая чрезвычайно сложная работа, как терапия семьи, вовлеченной в шизофреническое взаимодействие, доступна лишь для команды, свободной от внутренних конфронтации. Реально дело обстоит так, что малейший импульс к конкуренции внутри команды немедленно приводит к тому, что проблемы семьи начинают использоваться в качестве предлога для выяснения внутригрупповых отношений. Особенно подвержены такому риску команды, создаваемые сверху, по приказу руководства.
Мы также убеждены в абсолютной необходимости непрерывной супервизии, осуществляемой двумя коллегами в комнате для наблюдения. Находясь в терапевтической комнате во внешней позиции по отношению к происходящему, они меньше рискуют втянуться в игру и могут лицезреть ее со стороны, словно зрители, наблюдающие футбольный матч с трибун стадиона. Зрители всегда лучше видят панораму поля, чем сами играющие. В заключение нужно сказать, что посвятившая себя исследовательской задаче команда терапевтов представляет собой чувствительный и хрупкий инструмент, подверженный множеству опасных влияний, как внешних, так и внутренних. Наибольшая опасность исходит от самих семей, в особенности пока команда недостаточно опытна Когда мы только начинали работать с такими семьями, часто случалось, что мы до такой степени вовлекались в семейную игру, что испытываемые нами фрустрация и гнев начинали переноситься на наши внутренние отношения.
В третьей и четвертой главах мы представим концепцию шизофренической игры. А на оставшихся страницах будут описаны тактики работы и те многочисленные пробы и ошибки, через которые мы пришли к своей концепции.
Часть вторая
Глава 3. Пара и семья в шизофреническом взаимодействии
Джей Хейли в книге "Семья с больным шизофренией: системная модель" (Haley, 1959) первым обратил внимание на специфическую форму сопротивления, присущую всем членам такой семьи. Ни один из них не хочет признавать ни влияния других членов семьи на свое поведение, ни собственного воздействия на их поведение. Характерно также, что члены такой семьи избегают как-либо определять свои отношения[5] друг с другом.
Это фундаментальное наблюдение, подтвержденное практикой, привело нас к гипотезе, что семья, включающая больного шизофренией, – это естественная группа, внутренне регулируемая симметрией, которая раздражает до такой степени, что каждый член семьи воспринимает ее открытое проявление как крайнюю опасность. Другими словами, все члены семьи совместными усилиями скрывают симметрию.
В качестве противоположного примера рассмотрим отношения, в которых симметрия демонстрируется открыто. Здесь каждый член пары, открыто проявляя стремление к верховенству, в то же время имплицитно принимает возможность неудачи. Это риск, который члены семьи, включенной в шизофренические взаимодействия, не могут себе позволить.
В паре, где симметрия показывается открыто, обычным способом взаимодействия является отвержение. Каждый из партнеров отвергает данное другим определение их взаимоотношений. Конечно, для каждого из двоих участников взаимодействия отвержение является ударом, однако ударом переносимым; оно ожидается и служит стимулом для контратаки. Партнеры смело встают друг против друга, и каждый упорствует в эскалации отвержения и переопределения. Эта игра может длиться вечно, но в ней присутствует и опасность раскола – ухода с "поля боя" одного из членов пары, то есть потеря противника и, следовательно, самой игры. Возможным исходом является физическое насилие и даже убийство.
Давайте вернемся к парам, которые мы определили как находящиеся в шизофреническом взаимодействии, и попытаемся понять, каким образом симметрия остается скрытой.
Совместная жизнь подразумевает необходимость обучения тому, как жить вместе. Это "как" есть не что иное, как последовательность проб и ошибок, совершая которые двое научатся учиться, иначе говоря, найдут решение главной для них проблемы – как жить вместе. Однако каждый из этих двух воспитан на разных системах научения, ведущих к совершенно определенным выводам, составляющим часть его или ее вероятностного опыта. Эти решения неизбежно будут участвовать в процессе построения новой системы, влияя на него различными способами. Таким образом, мы можем сказать, что пробы и ошибки, которые входят в новую систему научения, не начинаются с нуля, а опираются на опыт предыдущей системы научения.
