Привычное бледное золото и темнота бури. Но вместо коричневого — темно-синее. Глаза Цахтала, но они были мне не чужими. Недоумение, перемешанное с отчаянием, выдавало человека.
Я издала дикий вопль и поползла вперед, царапая колени о камни. Встать не было сил, и я не верила, что он реален. Призрак, но какая разница? Я бы согласилась и на эту мучительную грезу…
Теплое приведение, осязаемое и пахнущее. Твердое приведение, с голосом и вкусом. Цветное приведение… Дэр сцапал меня за волосы, заставляя поднять голову, покрыл поцелуями холодное лицо. Меня затрясло, задушило счастьем, охватило наслаждением и благодарностью за всё, даже за мучения. Целовать до бесконечности, пока хватает сил! Обнимать — руками, ногами, собой! Глубже, яростней, всецело! Мне ничего другого не было нужно — только слышать его, верить ему, дышать им…
— Дэр, — едва выговорила я.
— Мэй, — отозвался он глухо.
Цахтал вернул мне его. Вернул невредимым и сильным, прежним — нежным, веселым, страстным. Немного иным, но всё равно знакомым — до последней черточки, реснички, волосинки… Эти сильные руки, широкие плечи, изгиб ключиц и тонких губ. Властные объятья, которых всегда не хватало, голос, звучащий низко и чуть хрипло…
Мой Дэр. Каким жадным он был, какой жадиной я ощущала себя! Хотелось целовать его так жарко, чтобы сами снежные вершины оттаяли и покрылись цветами. Мой дождь. Его влага утешала, питала, ласкала. Я знала — он со мной надолго, до конца жизни. Нелегко будет идти вместе хожеными и нехожеными тропами, но мы справимся.
Ведь самую труднопреодолимую вершину мы взяли — прошли испытание Смертью…
Обратный путь занял гораздо меньше времени — Шторм несся стрелой, Марк легко успевал следом. Ни тот, ни другой не уставали, и гроза победно гремела над головами. А когда мы останавливались перекусить, дождь сменяло яркое сияние довольного солнца — в том числе того, что сидело рядом с нами. Мы хотели как можно скорее попасть на красную землю и уже тогда всё обсудить. Заколдованную долину миновали без приключений — ни шепотов, ни видений прошлого. Потом пересекли город, и Тени так и не показались. Счастье мурлыкало под сердцем, как большая пушистая кошка, и я забывала удивляться.
— Цахтал устроил, — объяснил Дэр. — Он понимает, что нам нужен отдых от приключений. Хотя бы несколько недель мира и покоя.
— Маловато, — усмехнулся Марк. — Что-то я беспокоюсь за Солнечного монстра. Ваш Грозовой разошелся не на шутку…
— Не переживай. Кервел не ответил, потому что он сейчас с Цахталом.
— Ты выдумываешь, Магици, — недоверчиво проворчал Марк.
— Нет. Я видел обоих, — усмехнулся Дэр. — Мы должны объединить кланы.
— Что? — насторожился Солнечный.
— Ты слышал, Сварт, — отозвался Дэр. — И не делай вид, что не понимаешь. Никто не поверит в легенды, пока однажды не начать писать их самим.
— Романтик, блин! Как ты себе это представляешь?
— Не слишком ясно, но я верю, что всё возможно. Помимо пинков, я и пряники получил. Поделюсь с вами, как только окажемся в Атре.
Марк покачал головой, и больше мы это не обсуждали до самой хижины в Дождливой долине.
— Значит, вон оно какое, ваше тайное место… Мда. Не то что моя развалюха.
— Ты о том мрачном доме, где держал Дэра? — спросила я.
— Угу. Прежде он не был таким. Ну, что внутри, то и снаружи… Я и сам не слишком веселый человек.
— Ты восстановишь его, — уверенно сказал Дэр. — И снова научишься веселиться.
— Да уж после твоего волшебного возвращения вообще перестаешь сомневаться в чем-либо! — почти радостно улыбнулся Марк.
Разговор на важные темы продолжился в доме, у огня, с горячими чашками в руках. Никогда мне не было так уютно и спокойно! Любимый рядом, и я ещё не сообщила ему чудесную новость. Он обнимает меня, и его сердце будет стучать долго — это мне обещал сам Цахтал. Я привыкла к тому, что глаза Дэра не карие с золотом, а сине-золотые, к тому, как он изменился внутренне. Обладая огромной мощью, он ладил с энергиями и не мог неосознанно навредить, это подтвердил и Марк.
Солнечный… Он стал мне так дорог. Словно старший брат, которого я наконец-то нашла. Не вредина Денис или Карви, обзывающий меня тупицей. Настоящий, надежный попутчик, товарищ, который не предаст. Дэр был прав, теперь перед нами стояли иные задачи — объединить две противоположности, но при этом каждой оставить свободу полета. Это было трудно, но выполнимо.
— Вы должны знать — приближается угроза, способная уничтожить Атру. Красный дом в опасности. Цахтал отдал мне силу не только потому, что я просил о помощи, и истязал не для того, чтобы доказать своё могущество. Он ставит перед нами трудные цели, испытывает на прочность, надеясь, что его воины будут лучшими в этой битве.
— Что же грядет и кто наш враг? — напрягся Марк.
— Зло. Он не сказал точно, что это будет — полчища жутких тварей или люди из потусторонних миров. Важно, что мы должны защитить Аторию.
— Так ему нужна помощь? — пораженно спросила я.
— Ему и Кервелу. Пришло время Пурпурных гроз.
— Время Затмений, — пробормотал Марк. — И солнечных ветров. Неужели пророчества правдивы?
— К сожалению или к счастью — да. Цахтал отвел меня в странное место на берегу моря. Его можно описать, но лучше почувствовать. Грозовой властелин сказал, что вскоре там побывают все. Эта тропа через миры создана не случайно, и мы с вами — часть великого круговорота судеб. Но мы пройдем по ней ещё не скоро — через месяц или через год, а, возможно, через пять лет или даже десять. Сейчас нам нужно готовиться, то есть стать едиными.
— Уже хорошо, — сказал Марк, — что есть время. И плохо, что это неизбежно. С недельку отдохнуть — и можно заняться делами Атры.
— Надеюсь, ты не забыл про праздник? Будем ждать тебя и твоих ребят в Грозовом доме, — улыбнулся Дэр.
— Беспощадно, — усмехнулся Марк. — Но мы придем. Уверен, что Колэй мой зад не запечет?
— Мы ему не позволим, — серьезно сказал Дэр. — К тому же не все тебя не любят. Найдутся и сторонники объединения.
— Кто же? — поднял брови Солнечный.
Мне почему-то стало волнительно и приятно. Неужели Дэр собирался сказать про Габи?
— Ласс, наш кузнец. Да и Бэйт нормально к тебе относится. Многие воины и простые деревенские ребята… Расхваливать не буду, но ведь ты помогал нам не раз.
— Как и ты — нам, — сказал Марк.
Я поглаживала руку Дэра, едва касаясь негустых волос на коже, и Марк это заметил.
— Наверное, мне пора домой. Солнечные извелись поди…
— Не уходи! — встрепенулась я.
— Побудь ещё, — кивнул Дэр. — Останься хотя бы до завтра.
— Ладно, — усмехнулся Солнечный. И добавил, откашлявшись: — С радостью.
— Кстати, вы можете посетить баню, — улыбнулась я. — Полезно будет.
— А ты? — спросил Дэр.
— А я потом. Пока будете мыться, приготовлю что-нибудь.
— Её топить несколько часов, — сказал Дэр. — Ну, как раз к ночи будет готова…
— Я могу помочь, — сказал Марк. — Подогреть чуток.
— Хм, точно, — кивнул Магици. — Совсем забыл про твой жар. Пойдем?
— Идем, — отозвался Марк. — Мэйди, ты точно не хочешь? Ну, с мужем…
— После. Идите уже, а я что-нибудь сварганю.
Как бы мне ни хотелось остаться с Дэром наедине, снова коснуться его — жадно, любить его — долго, целовать — нежно и страстно, но мужчинам нужно было поговорить наедине, побыть вместе как простым друзьям, вернуть утраченную радость общения. К тому же я почему-то ужасно стеснялась Дэра, словно видела его в первый раз. Представляя, что он возьмет и разденется, а потом склонится надо мной, чтобы прижать к постели, я краснела и опускала глаза. Мне нужно было время понять, что со мной происходит.
Уже когда они ушли, я подумала о беременности. Говорили, в положении женщины воспринимали мир иначе. Я никогда не верила в это, но теперь поняла, что лучше не рассуждать о том, чего не испытал.
Я готовила и наслаждалась уютом маленького домика, ароматами трав и звуками булькающей воды. Как и Грозовой дом, хижина дышала, и её дыхание можно было услышать. Наши ритмы были похожи, и в теле поселилась легкость и тягучесть. Так ли чувствовал себя Дэр, когда занимался с воинами? Я представляла, как расскажу супругу о ребенке, и улыбалась во весь рот. Пусть малыш родится не в самое спокойное время, зато он будет любимым и желанным. Мы сможем защитить его вместе, как и прочих деток, родившихся в Атре в век Пурпурных гроз.
