– Вперед! – завопил я что есть мочи.

Мы устремились в глубь подвала, круша все, что попадалось на пути, неистово стреляя и огнем прокладывая себе дорогу. Первой добежала до двери Тина Бланко, выкрикнула что-то неразборчивое – выросла каменная стена, разделив помещение пополам. Стена-то выросла, а жезл у Тины вдруг обмяк, беспомощно повис как веревка. Тина бережно сложила его, убрала в специальный футляр на бедре и туго застегнула кнопку. Эх, один маг готов! Зато нам удалось за каких-нибудь пару секунд разделаться с легионами крыс, собак, летучих мышей и насекомых, оставшихся по ту сторону стены. Вот только безумно жаль убивать собак, этих ни в чем не повинных животных, – их обрекла на смерть вампирская сущность Алхимика. А всех остальных я громил с превеликим удовольствием. Летучие мыши – те же крысы, только с крыльями; крысы – те же тараканы, раздобревшие на стероидах. А какой житель большого города не питает ненависти к тараканам?!

Чародеи пустили в ход свои чудодейственные порошки и составы и справились с магической печатью на двери. Джордж удалил детонатор и таким образом разминировал прилегающую к двери часть пола. Джессика перерезала ведущие к замку провода, я снял замок, а Кен сорвал дверь с петель и бросил перед нами на пол. Джордж всадил в нее несколько пуль, прострелив наш боевой символ: "Привет мой вам, сеньоры!" Наконец-то мы в лаборатории Алхимика – полностью разрушенной.

Вдоль стены разбитые кувшины, расколотые мензурки, треснувшие реторты – еще несколько секунд назад их заполняли вещества разных цветов и консистенций: порошки, гели, жидкости, грязь, волосы, мех, заспиртованные части тел, консервированные продукты, кости, кровь, мозги… Теперь почти все это на полу или стекает на пол. Разбитые пестики и ступки, черепки огнеупорной посуды, капельницы, змеевики соседствуют на рабочем столе Алхимика с абсолютно не пострадавшей микроволновой печью. Стены увешаны астрологическими картами; над прозекторским столом – анатомические таблицы. Рядом с десятифутовым стеллажом с заспиртованными частями человеческих тел – шкаф со старинными книгами. За ним – средневековая наковальня, очаг, кузнечные мехи. Нормальное рабочее место свихнутого мага. Интересно, а куда делся Игорь, горбатый ассистент с наполовину человеческой сущностью?

Среди всего этого хаоса, в центре огромной пентаграммы, выложенной серебряным контуром по бетонному полу, разумеется, непременный чугунный котел, а в нем, конечно, что-то булькает. Позади котла стоит и сам организатор безобразного безумия и читает вслух из Книги мертвых. Каждое слово зримым символом обозначается в воздухе и падает в котел, рождая крошечные радужные вспышки. Алхимик предстал нам точно таким же, как тогда в Главной тюрьме, разве что без седины и без смокинга.

– "Авраам Линкольн"! – гаркнул я. – "Максимум"!

И команда задействовала все, чем только располагала. Тщетно: ни боевое, ни магическое оружие не проникало за светящийся щит, возведенный этим врагом человечества по периметру пентаграммы. От пола до потолка мы напрасно искали со всех сторон уязвимое местечко, хоть какую-нибудь прореху, – пули отскакивали рикошетом, круша все, что еще осталось целым.

– Пол! – воскликнула Джессика.

Попытались прорыть подкоп, но пентаграмма выдержала, не подпустила… Серебристый контур явно изготовлен из драгоценного сплава, секрет которого безвозвратно утерян. Проклятие! Должен же быть какой-то способ остановить невиданного мерзавца! "Заклинание смерти"? "Землетрясение"? "Аудиторская проверка"? Ничуть, казалось, не потревоженный нашей "суетой вокруг дивана" и "всяческой суетой", он продолжал свою мелодекламацию, время от времени подкрепляя ее нарочито величественными жестами и торжественно выливая в котел содержимое знакомых нам крошечных разноцветных флакончиков, вынимая их из накинутого кимоно. В подвале поднялся какой-то зловещий ветер. Я почувствовал, как на коже, пощипывая, скапливается статическое электричество. И темные очки не надо надевать: перед нами черная магия экстракласса, абсолютное, тотальное зло. Рауль вдруг стал бешено чесаться; потом открутил крышку флакона с каламиновой жидкостью и вылил себе на кожу.

– Ну, скоро он разделается с этим "Заклинанием Верховного мага"? – Нетерпеливый Джордж все покушался на жизнь Алхимика беспорядочными выстрелами.

– Ноу! Ниет! – отчаянно заголосила вдруг Тина.

От удивления я выронил патронташ.

– Это не "Заклинание Верховного мага"? – Ниет! – Тогда что же это? – не на шутку взволновалась Джессика.

Рауль тяжело сглотнул.

– "Большой дренаж".

Я похолодел. Господи, нет, только не это!.. Это куда страшнее "Заклинания Верховного мага"! "Большой дренаж" – безумная, преступная попытка напряжением злобной силы вытянуть магию из всех уголков и закоулков планеты – как пылесосом вытягивают пыль – и сосредоточить в одном живом существе… С "Заклинанием Верховного мага" еще можно побороться – однажды уже пробовали. Но если сработает "Большой дренаж", у человечества не останется магии даже на то, чтобы зажечь свечку в Аду, – оно окажется совершенно беспомощным. Алхимик сделает с ним все, что ему заблагорассудится… От одной мысли об этом бесноватом в роли правителя планеты кровь стынет в жилах…

Над котлом возникло синеватое завихрение – злобное силовое поле; клубы то ли тумана, то ли дыма заволокли пол; ветер засвистал и превратился в вихрь; засверкали молнии.

– Сколько у нас времени? – Донахью с самыми серьезными намерениями запихивал в гранатомет новые снаряды.

– Одна минута! – Рауль кричал, иначе уже не слышно…

Русская чародейка предпочла выразительный жест – провела ребром ладони по горлу. Да, попали мы в переплет…

– Ладно, стреляйте! – приказал я.

Снаряды ударялись о магический барьер и отскакивали, не оставляя следов. Стрелы превращались в щепки. Плавиковая кислота, MSG, DMSO, жидкий азот потоками налетали на пентаграмму, однако смерть нашего и всепланетного врага по-прежнему оставалась мечтой.