— Ты чего улыбаешься? — хозяйка Рея заметила внимание к себе мужа.

— Хорошо выглядишь. — ответил Андрей. — Как всегда. Гент, а что сейчас в столице носят? — перевёл он взгляд на шурина.

Сосредоточенный, серьёзный вид родственника нагонял тоску. Карета, даже завернув на более-менее ровный тракт, продолжала трястись на ухабах. Чтобы хоть как-то отвлечься от дорожных неудобств, лучше всего провести время в пути за беседой, заодно узнав что-нибудь новое.

Пока Анд с Джисой строили свой замок, Гент успел съездить в Далий, где провёл почти две недели, выполняя поручения отца.

Разговорчивостью шурин не страдал, но игнорировать вопросы сестры не умел, так что, пришлось ему долго и подробно рассказывать о происходящем в столице.

На обе ночёвки останавливались в придорожных трактирах, в Нагабин приехали ещё до полудня.

Предместья носили следы недавних пожаров. Похоже, беспорядки, объявшие восточный пригород, не миновали и северную часть. Правда, сейчас сквозь окошко всё выглядело спокойно, бунтовщиков можно было наблюдать только в виде закоченевших на морозе трупов, развешанных на перекладинах, или сжавшихся в клетках, замерзающих и умирающих от голода, холода и жажды.

— Не могли потерпеть до весны, придурки. — брезгливо сморщилась Джиса, имея в виду городских голодранцев. — Через месяц будет новый урожай.

Сбор озимых в Далиоре начанался довольно рано, и урожайность благодаря алхимии и магии была высокой. Вот только в этом году многие нагабинские оборванцы не доживут до подвоза зерна, им что так, что эдак умирать, потому и бунтуют.

— Действительно. Раз у них нет хлеба, ели бы пирожные. — Немченко с сарказмом повторил фразу, приписываемую французской королеве Марии-Антуанетте. — К нам в особняк будем заезжать? — спросил он у жены.

Вместо неё ответил Гент:

— Время потеряем. Предлагаю остановиться на обед в «Великом маге» и сразу продолжить путь. Тогда успеем в Пирен до конца дня.

Андрей в целом с его мыслью был согласен, тем более, что посещал с женой Нагабин относительно недавно, однако просто проехать мимо дома, не заглянув, посчитал не правильным.

— На меня тогда тоже закажите что-нибудь, я надолго не задержусь. Всё же проверю, как там мои слуги поживают.

Выскочил из кареты на ходу. Буцефал, как и Сирень Джисы, осёдланным двигался за фургоном с припасами, так что, уже через минуту Андрей, раздвигая грудью коня прохожих, свернул с площади Трёх капитанов на улицу, ведущую к его особняку.

Дома он застал одну лишь Алиуру. Старая рабыня сообщила ему, что Жора с Ганей ещё не вернулись из школы, причём, первый из них накануне участвовал в драке с учениками мореходки, но вернулся домой без синяков, а вторая поругалась с ухажёром и теперь ходит грустная.

— Утром навещала Цория. — Алиура всучила хозяину три пирожка с мясом, оставшихся от завтрака. — Принесла мешочек с монетами для вас. Мне не сказала, сколько в нём и за что получены. Отдать вам, господин?

— Не, не надо. — её выпечка землянина всегда только радовала, и он с удовольствием откусил самсу, пусть и остывшую. — Ух, вкусно. Я ненадолго.

Забрал из кабинета недельные доклады Цории и Жоры с городскими новостями — почитать в дороге, вдруг что-нибудь интересное случилось? — и попрощался с рабыней.

В трактир Андрей как раз успел к тому моменту, когда подали жареного ягнёнка. Долго рассиживаться не стали, и уже через час после своего въезда в город успели его покинуть. Небольшую заминку возле южных ворот дружинники решили грубостью и силой, отогнав с дороги встречный купеческий обоз.

— А с Мином как встреча прошла? — наконец поинтересовалась ола Рей про своего бывшего жениха, заметив, как брат всю дорогу тщательно избегал о нём даже малейшего упоминания.

— Никак. — шурин поправил на Джисе накидку из лисьего меха. — Он отказался принимать меня в своём особняке, а записываться к нему на приём во дворце словно мелкопоместный или безземельный ол я не захотел.

— Правильно сделал. — смешно скривила губки супруга. — И за такого самолюбивого болвана меня хотели выдать.

— Самолюбивый — да, но не болван. — мотнул подбородком Гент. — Мин ол Мин хоть всего лишь один из заместителей министра двора, но в канцелярии решает земельные вопросы. Сама понимаешь, какой он вес имеет. Это ещё не всё. Твой несостоявшийся муж входит в близкий круг друзей старшего принца. После ссылки в Рересский замок вдовствующей королевы и Сивида, его брата, значение Малого двора очень выросло. Король всё больше прислушивается к Фриниту, а какие-то дела и вовсе передал наследнику под полное управление. Мин ещё доставит нам неприятностей. Впрочем, отец уже предпринял кое-какие шаги, у нас ведь достаточно доброжелателей при дворе. Жаль, что ол Тишер, старый друг отца, был вынужден покинуть столицу и удалиться вместе с Ярмигой и Сивидом в Ререс.

Линии судьбы способны выписывать порой удивительные зигзаги. В тех изъятых Андреем у Грейвера докуметах, которые изобличали участие в заговоре против короля Шерригов и Фаниса ол Турая, дядю Вита, упоминался и Рон ол Тишер, пятидесятилетний огневик, могучий и опытный боевой маг девятого ранга.

Теперь что получается? Друг тестя по уши втянут в поддержку вдовствующей королевы и младшего принца, а значит и Пирены на стороне этой же династической партии. То есть, олы Рей и Грейвер политически находятся в одной лодке. Да уж, дела, мысленно усмехнулся попаданец.

— Подъезжаем. — Джиса, смотревшая в окно, заметно волновалась. — А вон развалины старой крепости. Гент, помнишь, как вы меня маленькой там еле нашли? — она с улыбкой посмотрела на мужа и пояснила. — Мне лет семь было, я на что-то обиделась и решила спрятаться в катакомбах. И сама заблудилась.

Карета уже въехала в городок, окружающий замок Пирен. С наступлением темноты ворота обычно закрывались, но благодаря эфирному амулету о скором прибытии детей и зятя владетелей все здесь были в курсе, так что, останавливаться и требовать пропуска не требовалось, проезд оказался свободен.

В наступившей темноте много разглядеть не получилось. Заметил лишь, что дома в городке в основном построены из кирпича и имели черепичные крыши.

В отличие от центральной улицы, где темноту разгоняли редкие масляные фонари и факелы, двор замка сверкал иллюминацией словно главная городская площадь земного города в Новогоднюю ночь.

Среди огромной толпы встречающих самих владетелей не оказалось. И не потому, что они не были рады приезду дочки и зятя, просто, так требовал этикет.

— Хоир, ты. — первой выпрыгнувшая из кареты Джиса обняла древного седого лакея, открывавшего дверцу и помогавшего оле спуститься. — Рада тебя видеть, мой старичок.

При общем пренебрежении простолюдинами и презрении к рабам со стороны магов исключения из этого правила были не так уж и редки. К близким слугам многие благородные привязывались порой с самого детства, как и к домашним животным.

— Маленькая хозяйка, я скучаю по вам. — дедок даже прослезился.

Тут начались общие приветствия, и Андрей утонул в хоре голосов. Гент задержался во дворе, а гостей проводили в выделенные им покои.

— Ванны готовы. — доложил мажордом. — На ужин за вами зайдут через час.

Две юные служанки с затравленными взглядами — чувствуется, порядки в Пирене весьма строгие — помогли олам Рей привести себя в порядок с дороги. Им хватило полчаса, затем начали одеваться в парадные одежды.

Хозяйка замка не выдержала ожидания и вопреки этикету заявилась в гостевые покои, когда её дочь, ещё не надев украшения, крутилась возле зеркала никак не нарадуясь на своё бальное платье.

— Джиса! Дочка!

— Мама!

Обе олы расплакались от переполнявших их чувств. Андрей скромно отошёл в сторону и обрядился в неудобный, зато богатый кафтан. Бурной встрече, когда мать и дочь говорили одновременно, старался не мешать, не превращать дуэт в трио.

Ривере ол Пирен, огненной магине седьмого ранга, исполнилось сорок семь лет, однако выглядела она чуть ли не вдвое моложе и походила, скорее, на сестру Джисы, чем на её родительницу. И вообще, издалека их можно было бы и перепутать. И лицо, и фигура, и рост, и даже жесты олы Пирен и олы Рей мало отличались.